Коллекция детективов
Шрифт:
— Как чувствует себя моя сестра? — просил Бонфилд.
— Прекрасно, — ответила Бриджит и погладила собаку по голове.
Вернувшаяся из сада Сильвия Дьюран очень неплохо выглядела для своих преклонных лет. Тщательно одетая и причёсанная, она довольно бодро шагала, зорко окидывая собравшихся живыми чёрными глазами.
— Надеюсь, здесь никто не обижал моего Черчилля?
— Кто же посмеет обидеть такую очаровательную собаку, — сладчайшим голосом проворковала Маргарет Бонфилд.
— Очень рассчитываю
— Не надо так говорить, Сильвия, — перебили её супруги Бонфилд, мы любим тебя.
— Ну, что ж, — весело проговорила Сильвия Дьюран, — будем надеяться, что вам придётся любить меня ещё очень долго (миссис Бонфилд тихо застонала).
После обеда Сильвия диктовала Бриджит свои воспоминания. Она рассказывала о спектаклях и перечисляла поклонников. Жизнь у старой актрисы была богата на приключения и встречи с известными людьми. Бриджит, тщательно записывая, просила говорить помедленнее и задавала вопросы, на которые получала пространнейшие ответы. Говорить Сильвия могла бесконечно, с подробностями и уточнениями. Супруги Бонфилд еле сдерживали зевоту и, когда она собралась идти спать, с облегчением вздохнули.
— Ну, мой дорогой, хочешь прогуляться на ночь? — Сильвия взяла Черчилля на руки и нежно поцеловала.
— Мы сходим, дорогая сестра, — поднялся с кресла её брат.
— Нет, — капризно возразила та, с собакой пойдёт Бриджит. Она играет с ним, и Черчилль её больше любит. Иди, детка, и не забудь положить Черчилля в его постельку. — Она улыбнулась Бриджит и удалилась.
Маргарет Бонфилд и её супруг долго сидели у догорающего камина. Наконец женщина прервала молчание.
— Ну, что ты теперь скажешь про эту журналюшку? Она обожает Черчилля и готова часами слушать эти тошнотворные рассказы. Мы-то слушаем их в сотый раз. И будем ещё годами слушать!
Её слова прервал страшный вопль, раздавшийся из спальни Сильвии.
Бонфилд испуганно поднялся.
— Не спеши, — остановила его жена.
Они застыли в молчании и сидели так, пока не примчалась Бриджит с собакой.
— Вы ничего не слышали? Мне показалось, что кто-то кричал.
— Нет, нет, мы сами выходили прогуляться, и только что пришли.
— Да, а мне послышалось, что это голос Сильвии.
Бриджит стала быстро подниматься по лестнице.
— Скорее вызывайте врача, Сильвия потеряла сознание!
Маргарет сжала руку мужа, пытаясь задержать его. Но он покачал головой и взял телефонную трубку.
— В этот раз она выпуталась, но следующий может оказаться смертельным, — сказал врач.
— А что случилось? — спросила Бриджит.
Миссис Дьюран что-то очень напугало.
— Паук, — еле слышным голосом произнесла
— Она с детства страшно боялась пауков, — вспомнил Руперт.
— Арахнофобия, — кивнул головой врач. — Боязнь паукообразных — довольно распространенная фобия, причём боятся не только пауков, но и их изображений.
— Но почему Арахна? — удивилась Бриджит.
— От имени некой ткачихи из греческих мифов, которую разгневанная Афина превратила в паука, ткущего свою паутину.
— Умоляю, не говорите при мне об этих тварях, — простонала Сильвия, — Руперт, почему не вы пришли ко мне, а Бриджит?
— Она просто опередила нас. Мы гуляли.
— Да? — Сильвия выдержала долгую театральную паузу и отвернулась к стене. — Ну что ж, возможно так и было. Бриджит, принесите мне Черчилля и останьтесь, а вы идите, я не хочу вас видеть, по крайней мере, сегодня. Супруги Бонфилд переглянулись и вышли.
Сильвия Дьюран медленно, но неуклонно приходила в себя. Через два дня после происшествия она уже копалась в саду.
— Так она совсем разойдётся. Сейчас едет по магазинам, а на завтра вызвала Скелтона, этого зануду-адвоката, — шепотом сообщила своему мужу Маргарет, — в доме никого не будет. Бриджит уезжает с ней, а вечером идёт в гости. Действовать надо немедленно.
Бонфилд кивнул и достал из одного кармана баночку, в которой что-то копошилось. Пять пауков, — гордо сказал он, — весь чердак пришлось прочесать. Потом он достал другую баночку и вытащил из неё огромную жирную гусеницу.
— Господи, а эта гадость зачем? — вскричала его жена.
— Так, на всякий случай.
Когда дом опустел, супруги Бонфилд пробрались в спальню своей родственницы и положили четырёх пауков на кровать и одного в чашку. Гусеницу положили на подоконник.
— По-моему, мы всё предусмотрели, — удовлетворённо сказала Маргарет.
Поздно вечером, когда Сильвия удалилась в свою спальню, Бонфилды ушли в сад. Гуляли они около полутора часов и когда подходили к дому, то услышали протяжный вой Черчилля. Они медленно поднялись по лестнице и осторожно заглянули в спальню. Мёртвая Сильвия Дьюран лежала на кровати. Лицо было искажено от ужаса, а по одеялу ползали пауки. Руперт аккуратно смахнул их, раздавил и по-хозяйски расселся в кресле.
— Как ты думаешь, она кричала? — спросила Маргарет.
— Теперь это уже не имеет значения, — ответил Руперт — в доме ведь никого не было.
Его жена вздохнула полной грудью.
— Господи, неужели дождались! — она повернулась к Черчиллю, жалобно забившемуся в угол.
— Ну, что, животное, твоя сладкая жизнь закончилась. Я сейчас же выброшу тебя на улицу!
— Не надо спешить, Герта! — остановил её супруг, — мы ещё не прочитали завещание.