Коллекция «Этнофана» 2011 - 2013
Шрифт:
— Ладно, ладно, не кипишуй, всё будет сделано. — Наступила небольшая пауза, которую нарушил Николай. — Сейчас, секундочку повиси на трубке, ко мне кто-то пришел. Кого ещё принесло в такое время?! — В трубке послышался звук встающего с кровати Николая.
— Мне сообщили, что наши сотрудники уже у него. — Вмешался в разговор Сергей.
— «Уже, там?! Да… оперативно. Надеюсь, Коля не наделает глупостей», — подумал Олег, но вслух ничего не сказал, а лишь повесил трубку.
— Олег, вы не переживайте, всё будет хорошо. — Сказала Виктория, до сих пор сохранявшая молчание. — Пойдёмте, я вас провожу в
— Ладно, пусть идёт. — С лица Сергея сползла улыбка. Было видно, что он хотел продолжить разговор, но Виктория нарушила его планы. — Здоровый он нам нужнее. — Глава компании снова улыбнулся, развернулся, сел на своё кресло и включил экран монитора.
— Пойдёмте. — Виктория подошла и помогла встать Олегу. Это было кстати — Гумилеву до сих пор было нехорошо.
Выходя из кабинета, Олег думал лишь о двух вещах. О том, что сейчас с Николаем и почему Сергей не запретил увести его в палату? Надо будет это хорошенько обдумать.
Литературная группа «Alabastrum»
Максим Осинцев и Александр Токунов
Максим Витальевич Осинцев, 04.02.1993, уроженец г. Екатеринбурга, студент Уральского государственного горного университета, по окончании образования намерен заниматься издательским делом, в проекте «Этногенез» автор фан-серии «Консорциум», пишет также произведения, не относящиеся к проекту…
Александр Владимирович Токунов-Гессенский, он же Алекс Гессен, 02.12.1991 г.р., уроженец забайкальского села Чара, соавтор «Консорциума», автор нескольких независимых произведений, победитель ряда литературных конкурсов. Увлечением Алекса является перевод — он знает пять языков — английский, немецкий, польский, украинский и белорусский.
Александр Токунов — Лев Пустыни [76]
Моей Насте…
Смерть — это мужчина, нападающий и никогда не переходящий к обороне, даже если он потерпел поражение. Он злобен, иногда смел, иногда труслив. Несмотря на раны, полученные в борьбе со смертью, упорный противник никогда не сдается. И в этом превосходство жизни над смертью
Муаммар Каддафи .
76
рассказ — победитель литературного конкурса «Этногенез-2012» (ноябрь-декабрь)
20 октября 2011 г.
Сирт, Ливия.
Ситуация за последние дни только ухудшалась. Повстанцы осаждали Сирт, и некоторые отряды уже пробились к пригородам.
Эти люди не ведали, что творят, они собственными руками отдавали свою страну в руки западных промышленников, снова делали её нефтяным придатком США и Европы… Такая же участь уже постигла Египет, нарастали массовые волнения в Сирии. Старые враги уже не действовали прямолинейно, они выбирали более тонкие
Но он не сдавался, он был готов бороться до конца.
Когда-то природная смелость и решительность, дополненная маленьким талисманом — серебристой фигуркой льва, сделали простого бедуина лидером нации, который поднял свой народ с колен и повёл его к процветанию.
Но теперь всё изменилось, и талисман, который был надёжно спрятан под полевой формой, уже был не в силах помочь, враги брали не умением, а числом и лучшим вооружением.
Да, его солдаты сражались как львы, но способен ли лев противостоять тридцати гиенам? Это неравная схватка — и единственный выход для льва — умереть с честью, и подороже продать свою жизнь.
Он понимал, что его игра окончена, но он не уйдёт со своей земли, он не будет прятаться, он не трус!
Но Лев. Лев должен быть на своей земле, он не должен достаться американским интриганам, которые с его помощью смогут захватить полмира во имя «истинной демократии» — власти немногих, базирующейся на эксплуатации и тирании.
Сегодня он передаст Льва своему сыну — Муттазиму — он единственный из его сыновей оказался достоин своего отца. Ему придётся пройти множество испытаний, но Муттазим выдержит, ибо Всевышний будет и ним.
Муттазима отвлекло шипение входящего вызова рации — «Пятый. Лев ждёт!» — короткая передача, но она сказала Муттазиму всё — отец ждёт его, притом немедленно.
Через пятнадцать минут его командирская машина уже была у Центрального Штаба.
Центральный Штаб был расположен в подвале небольшого здания. У входа дежурили охранники, они отсалютовали в воинском приветствии и пропустили Муттазима без лишних вопросов и проверок — каждый воин Джамахирии знал полковника Муттазима Каддафи в лицо.
Муттазим спустился по ступеням, неровный свет электрических ламп освещал проходную. У бронированной двери стояли два охранника, и они также пропустили сына Лидера Революции.
Электрические лампы скупо освещали пространство довольно большой комнаты — по углам таилась тьма.
Муаммар Каддафи сидел в просторном кресле, подперев рукой голову, его лицо, лицо старика, человека, уставшего от борьбы, но готового бороться до последней капли своей крови.
На нём не было его тёмных очков, которые стали такими привычными за последние годы, он больше не скрывал своих глаз, обрамлённых причудливой сетью морщин, уставших глаз, полных слез. Один глаз был голубой как озеро в пустынном оазисе, а другой зелёный как самый чистый изумруд.
— Входи Муттазим, — пригласил Каддафи.
— Здравствуй, отец, ты хотел меня видеть?
— Садись, — лидер Джамахирии указал на кресло, которое стояло напротив его собственного, — я должен кое-что передать тебе… Каддафи тяжело вздохнул и продолжил, — Эта война будет выиграна не здесь и не сейчас, я уже не смогу отсюда уйти, да и не хочу… Зачем? Чтобы жить в позоре? Лучше уж умереть с честью на своей родной земле.
Муттазим прекрасно понимал, о чём говорил отец, а Муаммар тем временем продолжил.