"Коллекция военных приключений. Вече-3". Компиляция. Книги 1-17
Шрифт:
– Кто же?
– Майор фон Регенбах и капитан Коссовски.
– Это невозможно.
– Вы хотите за них поручиться?
Полковника передернуло.
– Я сказал, что не верю своим ушам. Эвальд фон Регенбах…
– У нас нет стопроцентной уверенности в предательстве кого-то из них, но факты… Факты весьма уличающие. Во всяком случае, нам надлежит разобраться в этом деле раньше, чем спохватятся молодчики Гейдриха.
– Вы поручаете мне установить слежку за обоими…
– Слежка не помешает. Но одной слежки мало… Впрочем,
– Как! Вы хотите…
– Вот именно, полковник. Вы очень догадливы последнее время. Пожалуй, я смогу рекомендовать вас в качестве моего преемника.
– О, господин адмирал…
Лахузен приподнялся со стула.
– Сидите. Вернемся к нашим обезьянкам. Я вас слушаю.
– Вы предлагаете, чтобы они сооk then own goose? — Лахузен припомнил старую английскую пословицу.
– Совершенно точно, полковник. Пусть они сами изжарят своего гуся, Побеседуйте с ними на досуге. По-видимому, именно среди них нам следует искать русского агента, подписывающего свои донесения именем Перро. Вы знаете, кто такой Перро?
– Французский сочинитель сказок. Красная Шапочка и Серый волк.
– Вот именно. Сказку вам придется переделать. Серый волк съедает Красную Шапочку, и никакие охотники ей не помогут.
У Канариса дрогнули уголки рга, и Лахузен позволил себе рассмеяться.
– Еще один момент, Козловски…
– Коссовски, господин адмирал.
– Да, Коссовски… В сферу его деятельности входит общий надзор за обеспечением секретности работ фирмы «Мессершмитт АГ». Так вот, как свидетельствуют эти радиограммы, — вы прочтете их, полковник, — в Аугсбурге действует весьма энергичная группа русских разведчиков во главе с каким-то Мартом. Он буквально засыпал Москву технической документацией. А вы ведь знаете, чем занимается сейчас Мессершмитт.
– Так точно. Секретным оружием.
– Увы, давно не секретным…
– Значит, Коссовски…
– Коссовски, как и вы, пять минут назад ничего не знал о существовании Марта. По службе, конечно, по службе. По службе он узнает об этом завтра. От вас, полковник. Ясно?
– Слушаюсь.
– Я думаю, он сам догадается направить в Аугс-бург подразделение функабвера. Марта нужно унять.
Канарис наклонил голову, давая понять, что инструктаж закончен. Лахузен вышел. Вслед ему со стены корчил рожу черный японский дьявол.
В середине января 1942 года на центральном ипподроме Коссовски неожиданно встретил Пихта. Тот стоял у паддока с группой офицеров, оглядывал лошадей.
– Крупно играете, капитан?
Пихт обернулся, обнажил в улыбке сверкающие зубы.
– Зигфрид! Не знал, что ты любишь играть на скачках.
– Я здесь редкий гость. К азарту, ты знаешь, не склонен.
– Идешь по следу? Крупная охота? Международная сенсация:
Пихт раскатисто расхохотался. Несколько офицеров заинтересованно обернулись. Коссовски взял Пихта за локоть, отвел в сторону:
– А ты предпочитаешь ставить на гнедых? Не так ли, Пауль?
– Тайна ставок, тайна ставок. Тебе, Зигфрид, эта масть не нравится?
– Я обожаю гнедых. Но что-то не вспомню случая, чтобы они забирали все призы. А к тому же какие жокеи! Мальчишки. Сопляки. Разве это международный класс?
– Ты что-то мрачен сегодня, Зигфрид. Уже успел проиграться?
– Человек, лишь изредка посещающий ипподром, не может позволить себе проигрывать. Я выиграю, как всегда, Пауль!
Ударил гонг. Публика, отхлынув от паддоков, осадила лестницы трибун. Оглушительно, наперебой, закричали букмекеры.
– Посмотрим, как придут. Твоя седьмая? — спросил Коссовски.
– Первая. Точный выстрел. Твоя?
– Одиннадцатая. Алый цветок. Фаворит. Пошли!
«Бег повел Голштинец. За ним Фуриозо. Сбоил Точный выстрел», — объяснили по радио.
– Можешь выкинуть билет, Пауль, — проговорил Коссовски.
Пихт не ответил. Прильнув к окулярам бинокля, он следил за борьбой на дистанции. Коссовски достал программу, подозвал букмекера.
«С поля на первое место выдвигается Алый цветок, идущий в упорной борьбе с Голштинцем. Сбоил Фуриозо…»
Пихт опустил бинокль, лукаво посмотрел на Коссовски:
– Ты что-то сказал, Зигфрид?
– Поставим вместе, Пауль?
– Что ты предложишь?
– Есть хороший дупль. Свяжем двух фаворитов.
– Это бессмысленно, Зигфрид. Кто-нибудь из них наверняка не придет. Я не люблю дупль. Предпочитаю играть в одинаре против фаворитов.
– Как у тебя идут дела после смерти Удета?
– Завтра окончательно переезжаю к Мессершмитту: у меня, ты знаешь, там невеста. Смотри! — Пауль протянул бинокль.
Растянувшаяся кавалькада приближалась к левому повороту.
«Бег уверенно ведет Алый цветок. На второе место, обойдя сбоившего Голштинца, переложился Точный выстрел. Третья четверть пройдена за тридцать восемь секунд…»
– Все мы начинаем жизнь темными лошадками — и Зейц, и ты, и я, — задумчиво проговорил Пихт. — А кто как закончит? Фавориты обозначаются на финише.
К Коссовски подошел офицер. Сказал, что на его имя пришел пакет с грифом «Весьма срочно. Совершенно секретно».
– Вынужден удалиться. Надеюсь в скором времени увидеться с тобой у нас или в Лехфельде.
– Сказать по правде, не люблю я ваши научные апартаменты. Очень там тихо.
– Зря. Искренне говорю, зря. У нас хорошие ребята. Умницы, — сказал Коссовски, по привычке трогая свой алый шрам.