"Коллекция военных приключений. Вече-3". Компиляция. Книги 1-17

Косарев Александр Григорьевич

Командующий прошелся по кабинету, несколько секунд постоял у окна и только потом огласил свой вердикт:

– С десантом под стены Аккермана придется, милейший, повременить.

– Да я, собственно, уже и не рассчитывал… – замялся Гродов, удивляясь тому, что контр-адмирал знает о его былых планах.

– Но из этого не следует, – прервал его командующий, – что твой опыт дунайского десанта заржавеет. Завтра под вечер на Крым пойдет небольшой конвой. На борту эсминца сопровождения ты уйдешь из города вместе с заместителем начальника штаба обороны Райчевым. Если не ошибаюсь, вы знакомы?

– Еще по довоенным временам, – подтвердил майор.

–

В Севастополе формируется полк морской пехоты, основная цель которого – высадка десанта в районе Аджалыкского лимана, то есть почти рядом с былыми позициями твоей батареи. С местностью ты знаком, как, полагаю, никто другой в пределах оборонительного района.

– Так точно, знаком.

– Ты примешь этот полк и с первого часа своего пребывания наладишь обучение десантников: посадка на суда, высадка на берег, преодоление заграждений, азы рукопашного боя… Словом, все то, без чего ночное десантирование будет невозможным. Особое внимание удели подготовке штурмового отряда, которому предстоит высадиться первым и создать плацдарм.

– Разрешите мне самому сформировать этот отряд, лично подбирая его бойцов.

– Правильное решение. От действий твоих штурмовиков будет зависеть успех всей операции. Благоразумнее всего было бы формировать полк на основе твоего батальона, но мы не можем снять его с фронта. И потом, никто не позволит перебрасывать этих бойцов в Севастополь. Тебе и так разрешили взять с собой нескольких бойцов, хотя каждый штык сейчас на счету.

– Ситуация мне ясна, товарищ командующий. Как я понимаю, с общим планом операции…

– «Севастопольский конвой», – подсказал Бекетов.

– …С планом операции «Севастопольский конвой» меня ознакомят уже накануне высадки?

– Правильно понимаешь. Стоит ли гулять по морям с лишним грузом секретов? Тем более что план этот пока еще только вынашивается.

– Больше вопросов, товарищ контр-адмирал, нет.

– Но обязательно возникнут. Так что до посадки на борт по всем делам своим обращаться к полковнику Бекетову. А после отхода – к капитану первого ранга Райчеву, который будет оставаться в Севастополе до выхода вашего конвоя в море.

Когда они вышли из кабинета командующего, Бекетов сдержанно и на свой лад поздравил майора:

– Ты, конечно, как никто, достоин того, чтобы возглавить десантный полк морской пехоты, Гродов. Только помни, что даже среди твоих сорвиголов не все готовы к тому безумию войны, которое ты лично привык сотворять на поле боя. Поэтому старайся щадить нервы людей.

– Психические атаки, в лоб, на пулеметы, я обычно не устраиваю.

– Не устраиваешь, не твой стиль войны. Однако ты знаешь, о чем я. Да и сам тоже не забывай, что во всякую рукопашную драчку командиру полка ввязываться не стоит, по уставу запрещено. Мне, как ты понимаешь, вроде бы должно быть все равно, – промолвив это, полковник непривычно, по-отцовски взглянул на Гродова. – Но, похоже, что нам еще воевать и воевать, поэтому жалко оставлять морскую пехоту без такого офицера.

Особист Венедов и Магда уже ждали их в приемной начальника контрразведки. Старший лейтенант сразу же доложил, что он связался с мединститутом, и что студентка-заочница Ковач зачислена на ускоренные курсы военфельдшеров с дальнейшим переводом в студентки мединститута. В свою очередь, Магда сообщила, что с ночлегом вопрос тоже решен: майор и его бойцы могут переночевать неподалеку от штаба, на квартире ее тетки.

Полковник тут же приказал адъютанту позаботиться о сухом пайке для группы Гродова

и объявил, что до шестнадцати ноль-ноль завтрашнего дня майор и его бойцы могут быть свободны. В указанное время все должны явиться в порт, где у входа им вручат необходимые документы.

– У вас не найдется пары минут, чтобы поговорить с бойцом Ковач? – вполголоса спросил майор, перехватывая Бекетова уже на пороге его кабинета.

– Зачем? История исхода из села Магды Викторовны Ковач мне уже известна. Как раз в этом селе остался один наш «радиолюбитель» из местных, так вот, по его данным, оккупационная драма «коварной любви» этой женщины полностью подтверждается.

– Я в этом не сомневался.

– Напрасно, сомневаться, к нашему всеобщему огорчению, надо всегда. Но это я так, обобщая. Если же конкретно, то курсы военфельдшеров, насколько мне помнится, будут эвакуированы на одном из госпитальных судов. Когда понадобится, мы ее найдем. Кстати, твои бойцы будут размещены в казарме охраны порта, так будет спокойнее и тебе, и мне. Как офицер до завтра, до пятнадцати ноль-ночь, ты предоставлен сам себе. Точнее, – оглянулся полковник на Магду, – поступаешь в распоряжение этой амазонки. Я правильно прочитываю ситуацию?

– Как параграфы устава, товарищ полковник, – смущенно улыбнулся Гродов.

– Советую побродить по старой части города, пока эти варвары с крестами на крыльях не разнесли ее по камешкам. Да и вообще, когда еще представится такая возможность?

– Как считаете, город все-таки придется сдать?

– Военный стратег и тактик у нас ты, а не я. Во всяком случае, полковник Осипов убежден в этом.

– И все же хотелось бы знать, что по поводу ближайшей судьбы города думают в штабах.

– Все воспринимают эвакуацию войск в Крым как неизбежность, но никто не решается признаться себе в этом. Такой ответ тебя устроит?

– Меня – вполне. Но я-то думаю о том, что придется отвечать бойцам полка там, в Севастополе.

– Понятно, что «противнику Одессы не видеть – никогда и ни при каких обстоятельствах». И ни слова лишнего.

44

Город представлял собой какое-то странное, фантастическое зрелище: посреди чадных руин, баррикад и противотанковых ежей вдруг возникали завораживающие по своей красоте здания оперного театра, «Пассажа» или просто пока еще нетронутого отеля, старинного жилого дома. Ни бомбардировок, ни обстрелов города в эти часы не было. Ярко светило солнце, еще не догадывавшееся, что по земному календарю оно уже сентябрьское, а значит, осеннее; с Приморского бульвара открывалось убаюканное штилем море, с силуэтами сторожевых катеров на рейде. И, отторгнутая насыпной улицей, Потемкинская лестница все еще грезила теми временами, когда парусные корабли швартовались прямо у нижних ее ступеней…

Шедшие под руку Дмитрий и Магда были единственной парой, которая так вот – демонстративно, безмятежно, – разгуливала сейчас по улицам города. И кто бы им ни встречался на пути – военные или гражданские, подростки или старики, – все поневоле засматривались на этих статных, сильных, по-настоящему красивых молодых людей – морского офицера и со вкусом одетую в белое, декольтированное, почти бальное платье девушку, – словно бы сотворенных природой друг для друга. И, казалось, нет вокруг ни войны, ни страданий, нет руин и пожарищ, есть только залитое солнцем море, и эти двое влюбленных, словесно почти не общающихся между собой, а только очарованно ловившие взгляды друг друга.