"Коллекция военных приключений. Вече-3". Компиляция. Книги 1-17
Шрифт:
Баженов разозлился. Как ни странно, это помогло: он почти перестал кланяться.
Комдив Ладонщиков, два полка дивизии которого занимали левый фланг плацдарма и первыми начали отступление, встретил их в своей землянке. Вырытая в обрывистом склоне холма, укрепленная бревнами из немецкого блиндажа, она была почти неуязвима.
Генерал с ходу стал раздавать задания: майора отправил к политработникам; приказал вызвать Рогачева и Пер-шина, но получил от комдива копию их донесения: они уже отбыли в штарм. Генерал распорядился вызывать к нему
Комдив ответил, что Андронидзе сейчас в землянке дивизионной разведки — помогает подготовлять рейды двух разведгрупп в тыл противника.
Генерал кивком выразил одобрение и начал знакомиться с обстановкой по карте комдива.
Баженов, не дождавшись поручения, попросил разрешить ему самому сходить за трофеем Грицая, но генерал отказал; он поручил Ладонщикову распорядиться доставить сюда захваченный образец нового стрелкового оружия.
— Старшина Грицай был разведчиком в третьем батальоне полка Старостина, — напомнил Баженов.
Комдив Ладонщиков, невысокий, подвижный, обычно не стеснявшийся в выражениях, был сейчас насторожен, молчалив. Он не признался, что впервые слышит о трофее Грицая, и пообещал, что «сейчас доставят».
Баженов огляделся. В большой землянке, разделенной плащ-палатками на несколько отсеков, было даже уютно, пахло хорошими духами. Телефонистка — наиболее вероятный источник тонкого аромата — приветливо улыбнулась Баженову. У Юрия настроение несколько исправилось, и он шутливо подмигнул ей. Лицо девушки мгновенно посуровело. Комдив приказал ей смениться. Ее место занял сержант, старательный парень, начавший вызывать «Розу», «Ландыш» и «Незабудку» так, словно кричал с каланчи о пожаре.
Ладонщиков тем временем докладывал обстановку. Противник дважды контратаковал— в 7.00 и в 10.30, — стремясь вернуть коридор, ранее расчленявший наши две дивизии. Контратаки велись в трех направлениях: с юга, вдоль берега, с юго-запада и с запада. Контратаки были отбиты. Сейчас обе стороны ведут огонь. Наших сил маловато. Что касается данных разведки об отходе танковой дивизии «Викинг», то сведения эти подтверждаются показаниями пленных. Андронидзе намерен уточнить эти сведения разведкой в тылу врага.
Бутейко, которого генерал Дубинский предупредил по телефону о своем скором визите и спросил, виделся ли он с Андронидзе, ответил так:
— Зная привычки конкурента, что-то сомневаюсь, что-бы он стал выбрасывать папиросные коробки, когда так хочется закурить. Андронидзе уточняет.
— Уточняйте.
Прибыли вызванные офицеры.
Главной причиной, сорвавшей наше наступление, пехотные командиры считали непонятную массовую гибель наших танков.
Выяснением этого вопроса и занялся генерал. Баженов подробно записывал все в тетрадь.
Командиры АПП [328] утверждали, что все противотанковые орудия и семьдесят процентов орудий
Офицер-танкист с забинтованным лицом и левой рукой, висевшей на перевязи, высказал предположение, что танки гибли от особых снарядов.
328
АПП — артиллерия поддержки пехоты.
— А орудия вы видели? — ревниво спросил начальник АПП. Танкист сказал, что орудий он не видел. Впрочем, как известно, наблюдать из движущегося танка вообще весьма трудно, а увидеть орудие на фланге и вовсе невозможно.
Генерал предъявил донесение Рогачева из бронетанкового отдела и Першина из Артуправления, в котором утверждалось, что причиной гибели танков оказались никогда ранее не применявшиеся снаряды-болванки, то есть снаряды, не начиненные взрывчаткой. Прошивая броню насквозь, они при ударе высекали искры и таким образом воспламеняли горючее и боезапас танка. Образец снаряда-болванки они увезли с собой в штаб.
Эту версию поддержал и комдив. Именно его офицеры нашли снаряд-болванку. Стреляли этими снарядами-болванками из «фердинандов».
— Вы с этим согласны? — обратился генерал к Баженову.
Не ожидавший такого вопроса Баженов смутился и не знал, что ответить.
— Изложите свое мнение, — приказал генерал. — Мне говорили, что вы уже изучали этот вопрос.
— Я должен посмотреть на разбитые танки.
— Проведите старшего лейтенанта на НП, пусть осмотрит в стереотрубу.
Вернувшись, Баженов доложил.
— Более близкие к нашему рубежу машины подбиты снарядами, сожжены, по-видимому, снарядами-болванками; но вот те танки, что разбиты поблизости от траншей противника…
— Как близко?
— Метрах в сорока — между траншеями и сразу же за траншеями. Смею утверждать, ибо недавно видел нечто подобное вблизи: они поражены не снарядом-болванкой.
— Ваш вывод?
— Разбиты другими снарядами.
— Почему именно снарядами?
— Не минами — это точно.
— Но почему именно снарядами? Ведь вы сами установили: танки разбиты вблизи траншей, то есть вблизи пехоты. Значит можно утверждать, что это оружие не дальнего, а ближнего боя.
— Именно так.
— А раз так, то это либо противотанковые гранаты большой силы, либо нечто иное, но в этом роде. Когда и как вы намереваетесь уточнить это?
— Пойду с разведгруппой, что отправляется ночью в тыл противника, и уточню.
Генерал скептически посмотрел на него и поручил комдиву дать дополнительное задание разведгруппе: разведать, какое новое противотанковое оружие появилось у противника.