Колодец странствий
Шрифт:
Вдруг, волна спокойствия накрыла его с новой силой.
— Что ты такое? — прошептал Джеймс.
Словно в ответ раздался далекий раскат грома. Мелкий дождь продолжал стучать по крыше Лэнд Ровера. Впереди ждала дорога домой.
— Разберемся дома, — сказал мужчина уверенно. — Здесь его оставлять нельзя.
Он закрыл багажник и вернулся в кресло водителя. Оливия продолжала смотреть на яйцо. Потом она повернулась к мужу.
— Тебе виднее, — произнесла она.
Всю дорогу до города они молчали. Джеймс больше не гнал машину, как полоумный. Дождь кончился,
На въезде в город их остановил констебль.
— Добрый вечер, мистер Стоун.
Он коснулся козырька фуражки.
— Как дорога?
Не выслушав ответа, он стал обходить машину. Сердца Стоунов замерли. Оливия невольно вжалась в кресло. Посветив фонарем, констебль заглянул в багажник. Ничего не произошло. Отойдя от машины, он осветил колеса и вернулся к водительской двери.
— В той стороне, откуда вы едете, недавно прошла буря. Но я вижу, что у вас все в порядке.
— Ну что вы, просто сильный дождь. Спасибо за заботу, Колин, — ответил Джеймс, поднимая дверное стекло.
— Хорошего вечера!
Констебль еще раз коснулся козырька фуражки и медленно пошел вдоль улицы. Когда Стоуны подъехали к дому, дверь гаража автоматически открылась и машина медленно заехала внутрь.
«Почему Колин ничего не заметил?» — думал Джеймс.
Он быстро вышел из машины и, обойдя ее, открыл багажное отделение. Яйцо исчезло. Багажник казался пустым.
— Что за чертовщина? — прошептал мужчина.
— Милый?
Оливия вопросительно посмотрел на мужа. Джеймс протянул руку к тому месту где, по его мнению, лежало яйцо. Он почувствовал под рукой поверхность невидимого яйца, которое стало медленно проявляться. Оливия взвизгнула и прижалась к мужу.
— Ладно, неси Джилл в дом, а я займусь им, — сказал Джеймс, кивнув в сторону находки.
Когда жена ушла, мужчина присел на корточки, разглядывая яйцо.
«Так, и зачем мы тебя взяли?» — думал он.
Ему стало спокойно и тепло. Он качнул головой, снимая наваждение. Мужчина встал, аккуратно взял тяжелое, большое яйцо и понес его в дом. Проходя мимо кухни, он обратил внимание на то, что жена стелет толстое махровое полотенце на кухонном столе. Он остановился в недоумении.
— Любимая, можно узнать, что ты делаешь?
— Для него стелю, — ответила она, указав на ношу мужа.
— Ну, есть его мы точно не будем. Мне, кажется, что лучше постелить в гостиной, возле камина, на моем кресле.
Так и сделали. Джеймс разжег камин и придвинул к нему кресло, на котором завернутая в большое полотенце лежала их необычная находка. Мужчина не понимал, почему и зачем он это делает. Ему казалось, что так будет правильно. Он сидел на полу возле камина, мешал угли и подкладывал дрова. Оливия ушла к дочери и до утра оставалась с ней.
Уже под утро Джеймс задремал. Он проснулся оттого, что кочерга выпала из рук. Когда шум упавшей кочерги стих, его внимание привлек мерный глухой звук, который исходил из яйца. С каждым таким ударом яйцо покачивалось. Мужчина вскочил на ноги и побежал за женой на второй этаж дома. Она спала
Джеймс присел перед женой на колени. Положив книгу на пол, он стал ее осторожно будить. Она открыла глаза. Прижимая к губам указательный палец, он показал пальцем в сторону гостиной и изобразил руками взрыв. На лице Оливии появилось выражение глубокого удивления. Джеймс встал и потянул её за собой.
Когда они подошли к креслу у камина, глухие удары слышались отчетливо. При каждом ударе яйцо подпрыгивало в кресле. Казалось, еще удар и оно упадет. Скорлупа треснула. Оливия вздрогнула. Из образовавшегося пролома показалась маленькая розовенькая пяточка. Обыкновенная пяточка, как у любого ребенка, такая же, как у их дочери. Джеймс и Оливия медленно подсели к креслу и стали разламывать уже расколотое яйцо, освобождая того, кто там находился. Перед ними лежал мальчик. Примерно того же возраста, что и их дочь, так им казалось.
— Хороший день для рождения! — задумчиво буркнул Джеймс.
— А он точно сегодня родился? — уточнила Оливия.
— В каком смысле?
— Он вылупился из яйца, — Оливия покрутила в пальцах скорлупу и продолжила. — Но ведь и яйцо как-то появилось на свет, и я подозреваю, не из курицы.
Малыш тихо лежал в кресле, на полотенце, в осколках скорлупы, измазанный прозрачной слизью. Оливия смотрела на ребенка с опаской. Она не знала, что делать. Джеймс растерялся не меньше супруги. Его жизненный опыт говорил о том, что люди из яиц не вылупляются.
Маленький мальчик, который лежал перед ними, опровергал этот факт.
— Джеймс, милый, я в растерянности. Что мне делать?
— Что нам делать? — задумчиво произнес он.
Почесывая густую шевелюру, Джеймс Стоун предложил единственное верное, как ему казалось, решение.
— С виду — обычный ребенок. Скажем, что нам его подбросили под дверь, или вообще никому, ничего не будем объяснять. Позвоню брату, он поможет с документами. Я думаю, лишних вопросов не будет.
Только тут он понял, что уже решил за них обоих. Ему стало стыдно. Отставной офицер Медицинской службы Вооруженных сил Великобритании хотел сына, но при рождении дочери, возникли осложнения. Оливия больше не могла иметь детей.
Он посмотрел на жену умоляюще.
— Мы его усыновим? Ты согласна?
Оливия понимала мужа. Ей самой, мысль об усыновлении казалась здравой. У Джиллиан появится маленький братик, о котором они с мужем мечтали. Она взяла мужа за руку и прижала ее к своему сердцу. Джеймс обнял жену.
— Хорошо. Все будет хорошо. Звони Эдмунду, — прошептала она.
Оливия принесла радиотелефон.
— Посиди с ним. Я схожу, наберу воды в детскую ванну, — сказала она.
Уходя, Оливия слышала, как ее муж разговаривал со своим братом по телефону. Мальчик по-прежнему лежал неестественно тихо. Малыш вертел головой, а его маленькие ручки ломали кусочки скорлупы, до которых могли дотянуться.