Колокол
Шрифт:
– Каковы наши шансы, Матвей Федорович?
– Шансы не так уж велики, чтобы быть совершенно спокойными, но и не так уж и плохи, чтобы впадать в отчаяние, - он кивком показал на Олега.
– А могут они рассматривать только нас двоих, а не всю группу в целом?
– спросил Рашид.
– Нет, к сожалению. Группа на то и группа, один за всех и все за одного.
– Да, все из-за одного, точнее двух, - Рашид вздохнул.
Матвей Федорович пожал плечами:
– Я не считаю это проступком. Наша работа
– Вас бы в главой Совета.
– Меня нельзя, сам знаешь.
– Да, знаю, но для меня это ничего не значит. Пора бы уже перестать делить всех на черных и белых.
– Нельзя, Рашид, иначе как идентифицировать друг друга? Все равны, хочешь сказать? Так вот нет, не равны. Это утопия!
– А может, удастся?
– Нет. Нас не удалось, группа Свенсона вот до чего довела. У нас есть право на ошибку, а них, - Матвей Федорович показал пальцев в окно, - не будет. Не будет ни одного шанса, ни малейшего шанса исправить ошибки.
– А вы знаете, когда запланирован запуск?
– Ходят слухи, что на следующий год, но это только слухи.
– Тогда получается, что нас закроют, весь эксперимент?
– Я им закрою, я их сам, вот этими руками тогда придушу, - заорал Олег, он начал расхаживать по комнате, сжимая кулаки, - что значит закроют?! Там же люди, люди!
– он бросился лицом к Матвею Федоровичу.
Матвей Федорович пристально посмотрел в глаза Олегу.
– Олег, успокойся. Ты себя ведешь неподобающе инженеру. Сядь, - он взял графин и налил Олегу воды. Олег взял стакан и уставился в него.
– Олег прав, - сказал Рашид, - вы сами знаете, что он прав.
– Да, знаю, - спокойно ответил Матвей Федорович, - но Рашид, воплями тут бой не выиграть, тут надо их бить их же оружием.
Рашид утвердительно кивнул.
– Может, а?
– Матвей Федорович подмигнул Рашиду.
– А давайте, не повредит.
Матвей Федорович достал и ящика стола три стопки и бутылку хорошего коньяка. Он одни движением разлил напиток по рюмкам и протяну две Рашиду.
Рашид взял у Олега стакан воды, и вложил ему рюмку.
– Ну, давайте за нас, - предложил Матвей Федорович.
– Нет, давайте за них, решается судьба не нашего мира, проговорил Рашид. Матвей Федорович кивнул, и все трое чокнулись рюмками и выпили. Олег протянул рюмку Матвею Федоровичу.
– Нет, больше нельзя. Через четыре часа Совет, если ты придешь туда пьяным, тогда шансов нет.
Я шел по коридору управления. Долгие, тяжелые, серовато-зеленые стены без окон, высокий потолок с ярко-белыми светильниками. Глубина коридора терялась в видимом пространстве, уходя далеко и стремясь слиться в единую зеленую линию стен.
Зал N8. Я посмотрел на табличку, оправил на себе костюм и посмотрел левым глазом в объектив сенсора. Дверь бесшумно отворилась,
– Ой, Николай Борисович, все такие злые сегодня. Нас что, закроют, да?
– Не знаю, Оксан, вот, сейчас и посмотрим.
– Да ладно Вам, Вы все знаете, - игриво улыбнулась Оксана.
– Это ты у нас все знаешь, - ответил я ей и потрепал копну рыжих волос.
– Все собрались?
– Да, ждем только Второго Советника.
– Ну, этот всегда опаздывает.
– мы его в шутку зовем Наместником, - прошептала Оксана и засмеялась.
– Ты смотри другим об этом не проговорись, - погрозил я ей пальцем и рассмеялся. "Как же точно, со стороны виднее, что тут говорить".
– Ладно, пошел я, пожелай мне удачи.
– Удачи! Так не может все закончится! Вот, это от нашего отдела Вам, - она протянула мне небольшой конверт. Я положил его во внутренний карман.
– Опять что-то задумали, вертихвостки?
Оксана смутилась и села за стол, периодически поглядывая на меня.
– Все будет хорошо, - я ей подмигнул и вошел в зал.
Второй Советник тяжелым взглядом смотрел на выступающего Матвея Федоровича. Советнику было жарко, он то и дело вытирал платком толстую шею, доклад явно досаждал ему, решение он уже принял, но протокол требовал выслушивать этих ученых. Он тяжело вздохнул и потянулся за очередной бутылкой воды. Налив стакан, он жадно пил, то и дело сверкая глазами на руководителя группы.
Я сидел в первых рядах и с интересом наблюдал за поведением советников. Первый Советник внимательно слушал докладчика, помечая что-то на полях материалов, которые мы готовили вместе с Еленой Андреевной всю неделю по ночам. Днем нас пытали чередой проверок, аттестаций. Надзорная комиссия искала в нашей работе любые недочеты, о чем скоро они доложат, вон как лоснится довольная морда инспектора. А поспать бы не мешало.
Матвей Федорович закончил и с улыбкой посмотрел на судей.
– Вы можете садиться, - сухо сказал Второй Советник.
– А сейчас заслушаем доклад надзорного инспектора.
Инспектор встал, не торопясь вышел к трибуне и начал монотонно перечислять выявленные нарушения, ссылаясь постоянно на положения статей Основных правил.
От доклада инспектора Второй Советник еще больше заскучал, казалось, что он вот-вот заснет.
Третий Советник сидел спокойно. Он слушал, периодически он начинал постукивать пальцами по столу, потом внимательно разглядывал ручку.
Инспектор закончил и озарил нас улыбкой победителя. "Ну и чему ты радуешься?
– подумал я - пиррова победа. Разгонят нас, вас тоже упразднят, вот ведь пес!". Елена сжала мой локоть. Я взял ее ладонь и легонько пожал.