Колониальная служба (Сборник)
Шрифт:
Бордман посмотрел на пластинку, которую протянул ему Хайдженс. Она была размером четыре на шесть дюймов, совершенно гладкая и блестящая. Изображение на пластинке двигалось и поворачивалось, на мгновение на экране мелькнули крутой горный склон и на нем черные точки. Это были люди и медведи. Затем появилась вершина плато, и на ней они увидели сфиксов.
Около двухсот чудовищ рысцой бежали по направлению к пустынному ложу плато. Объектив повернулся — и Бордман увидел еще одну стаю сфиксов. Птица поднялась выше. По краю плато двигались все новые и новые орды чудовищ.
Плато
— Переселяются, — Хайдженс взял пластинку из рук Бордмана. — И идут в какое-то определенное место. Я не уверен, что сейчас мы сможем пересечь плато, когда там такое скопление сфиксов.
Бордман выругался.
— Но сигналы по-прежнему доходят, — сказал он. — А вдруг в колонии кто-то еще жив? Можем ли мы ждать до тех пор, пока кончится переселение? Как долго оно будет происходить?
Хайдженс устоял под градом вопросов.
— Понятия не имею! Так же, как не знаю, какие у тех бедняг условия и смогут ли они продержаться неделю, день или всего лишь час. Ясно одно: им очень нужна помощь. И мы во что бы то ни стало должны до них добраться. Но в то же время… — Он посмотрел на Сурду Чарли и Ситку, терпеливо сидевших на склоне, пока люди отдыхали и разговаривали. Ситка ухитрился даже принять любимую позу — лапами вверх. — В то же время сделать это будет нелегко, — медленно закончил он. — Бордман, как вы? Сможете идти?
— О чем это вы? — высокомерно осведомился Дэниэл, поспешно поднявшись. — Кажется, пока я не был вам обузой!
— Да, в мужестве вам не откажешь, — Хайдженс улыбнулся. — Скажите, вы не думали о том, чтобы заняться чем-нибудь более путным, чем Колониальный Надзор? Человек с вашими качествами мог бы…
— Если вы пытаетесь склонить меня к тому, чтобы стать вашим сообщником…
— Об этом мы еще поговорим, когда закончим наше маленькое предприятие, — Хайдженс махнул рукой, указывая новое направление.
— В путь! — крикнул он медведям. — Вперед! Хоп!
Они шли по склонам, не поднимаясь до верхнего уровня плато, по которому двигались сфиксы, что значительно замедляло продвижение отряда. Людям казалось, что они забыли, как ходят по ровной земле. Семпер днем парил над людьми и медведями, не отлетая от них далеко. Когда же наступала ночь, он спускался за едой, которую Хайдженс доставал из тюка.
— У медведей осталось совсем мало еды, — Хайдженс тяжело вздохнул. — Но они проявляют благородство по отношению к нам, добывая себе пищу самостоятельно, а не клянча ее у нас. Вот у Семпера такого благородства нет. Он слишком туп, к тому же его приучили думать, что он может есть только из рук человека. Медведи все лучше понимают; но тем не менее они бескорыстно нас любят. За это они мне и нравятся.
Дэниэл задумчиво посмотрел на Наджета и, улучив момент, когда Хайдженс отвернулся, быстро сунул медвежонку свой кусок.
В следующий раз они расположились на отдых на вершине, высоко торчащей над гористой каменной стеной. Здесь едва-едва хватило места для всего
Это был невеселый привал. Все были голодны: уже третью ночь не было никакой дичи, и Хайдженс ничего не предпринимал, чтобы достать еду. Бордман не жаловался. Он тоже начал ощущать то особое родство между медведями и людьми, которое делало животных не рабами, заставляло как-то по-иному относиться к ним. И это было какое-то новое, очень непривычное чувство.
— Мне кажется, — сказал он мрачно, — что если сфиксы не охотятся по пути наверх, то где-то должна быть и дичь. По-моему, сейчас они ни на что не обращают внимания.
Доналд задумался. Обычно в бою сфиксы выстраиваются цепью, чтобы в любую минуту окружить жертву. Если противник сопротивляется, они нападают с флангов. Но на сей раз они поднимались в гору, выстроившись цепочкой, один за другим, уверенно следуя по привычному пути. Ветер дул со склонов, и запах медведей доходил до сфиксов. Но они не сворачивали с намеченной дороги. Длинная процессия сине-рыжих дьяволов упорно лезла вверх.
— По этой дороге прошли тысячи тварей. Мне кажется, они идут уже несколько дней или даже недель. На пластинке мы видели не менее десятка тысяч. Пересчитать их невозможно. Первые партии, очевидно, сожрали все, что нашли, а остальные…
Бордман запротестовал.
— Не может быть в одном месте такого количества плотоядных. Я знаю и вижу, сколько их здесь… но этого не может быть!
Видно, такова была его натура — постоянно оспаривать очевидные факты.
— Ведь они холоднокровные, — Хайдженс пожал плечами. — И им не нужны калории для поддержания температуры тела. Кроме того, многие животные могут долгое время обходиться без еды. Даже медведи погружаются в зимнюю спячку.
Он начал устанавливать приемник. Бордман не понимал, для чего Хайдженс это делает. Передатчик был на другой стороне плато, которое кишело самыми свирепыми и опасными зверями из всех обитателей Лорена. Всякая попытка пересечь плато равнялась бы самоубийству.
После настройки приемника сразу же послышался резкий треск. Затем сигнал: три точки, три тире, три точки. Три точки, три тире, три точки. Снова и снова. И так без конца. Хайдженс выключил приемник и задумчиво почесал подбородок.
— Почему вы не ответили на их сигнал перед тем, как ушли со станции, чтобы подбодрить их? — спросил Бордман.
— Потому что не сомневался, что у них нет приемника. Они не ждут, что им ответят, уже в течение многих месяцев. Если они живут в шахте, то, наверное, иногда делают короткие вылазки, чтобы достать какую-нибудь пищу. И не думаю, что у них есть время и силы для того, чтобы делать сложные приемники и реле.