Колонисты. Хруст. Дилогия
Шрифт:
– Да и не собирался, – усмехнулся я, – все уже есть и готово к передаче. Как мы договаривались и строго в срок.
Я специально добавил последнюю фразу, надеясь увидеть хоть какую-то реакцию на его лице. Но нет, он и ухом не повел.
– Та-а-акс, и шо мы имеем? – это вопрос уже адресовался Толянычу.
Тот молча достал один из наших тюков со шкурами и положил на стол.
Гринберг брезгливо двумя пальцами развязал веревки и разложил шкуру на столе.
– М-да…и опять все в дырках. Ви шо, не можете попасть, к
Ну вот, начались торги, как я и ожидал.
– Качество добытых нами шкур в прошлый раз вас устраивало, – начал было я, – эти ничем не отличаются.
– Так я ж и не спорю, – хмыкнул Гринберг, – такие же – все в дырках. И как с этими людями можно делать деньги? О, Яхве…
Он страдальчески сложил руки в просительном жесте и посмотрел на потолок, словно ожидая от него ответа.
– Как говорил старый Певзнер (это наш мудрый ребе), – сказал Гринберг, а затем доверительно понизил тон, – «Изя! Шо ты хочешь от людей? Скажи им сразу, или они будут не туда думать».
– Изя - это вы? – поинтересовался Литвин.
– Нет, с чего ви себе это выдумали? – возмутился Гринберг.
– Ну, вы ведь сами сказали: «ребе говорил»…
– И шо?
– Ну…я решил, что это говорил ребе вам… – сбился Литвин.
– Если бы он говорил это мне, я бы так и сказал: «ребе говорил мне». Но я сказал: «ребе говорил Изе». Так шо ви делаете странность на ровном месте?
– Так, а кто тогда этот Изя? – вмешался Шендр.
– А я откуда знаю? – возмутился Гринберг. – Если вам так интересно – идите к старому Певзнеру и спрашивайте, какому Изе, шо и зачем он рассказывал.
И Шендр и Литвин ошалело смотрели на Гринберга, вынесшего им мозг своим спичем.
– Вернемся к нашим делам, – я ожидал чего-то подобного, поэтому просто пропустил весь этот словесный поток мимо ушей.
– Вы будете оплачивать шкуры?
– Ой, вэй! – запричитал Гринберг. – Шо вы сразу о шекелях? Старый больной человек пытается до вас донести, шо можно было уже таки научиться делать все правильно. А шо на деле? Мы все также имеем дырявые шкуры!
– На какие договаривались, такие и добыли. Как только сможем добыть трофеи лучшего качества, тогда можно будет обсуждать и новую цену.
– То есть ви будете учиться за мой счет, а затем еще заставите платить больше? – возмутился Гринберг. – Не я ли, видит отец наш, дал в ваши руки инструмент, не я ли направил вас? И вот такая благодарность…
– Так вы будете оплачивать товар или нет? – мне надоели эти танцы с бубном, и я пошел в лобовую.
Гринберг тяжело вздохнул, почесал щеку и вкрадчиво произнес:
– А шо мне делать, если ви не даете никакого выбора, – он словно бы задумался, а затем спросил, – а скажите-ка мне, медведя ви тоже смогли достать?
– Как договаривались, – кивнул я, а Толяныч отдал шкуру Гринбергу.
– И шо мы тут видим? – расстелив
– Что?
– Почему у меня такое ощущение, шо ви меня обманываете, и эта шкура попала в ваши руки не сразу с медведя?
– Что ее добыл кто-то другой? – усмехнулся я.
– Ви совершенно точно меня поняли.
– Вполне возможно.
– А ви знаете, недавно пропали люди, которые просто феноменально делали свое дело, – сказал Гринберг, – и ми таки выяснили, шо с ними стало.
Я вежливо промолчал, напрочь игнорируя намек, что я должен задать вопрос.
– Их таки убили какие-то поцы, – закончил Гринберг, – убили и ограбили. Бедный мальчик, переживший эту бойню, смог описать нападавших. И знаете шо?
– Что? – в этот раз я решил ему подыграть, дабы не тянуть эту комедию.
– Эти поцы, как рассказывает мальчик, внешне очень похожи на вас.
– Колонистов много. Все мы на одно лицо. Особенно те, кто из клон-центров, – пожал я плечами.
– И ви уверены, шо не нападали на моих людей?
– Точно уверен, – ответил я, – нам только банды встречались. Вот одна, к примеру, была нанята некой странной личностью. Кстати, по описанию, которое мы получили от лидера той банды, вот прям вылитый вы!
– Шо вы говорите!!! – всплеснул руками Гринберг.
Я кивнул.
– Надеюсь, никто из ваших не пострадал?
– Нет, обошлось, – ответил я.
– Слава богу, а то я уже начал переживать!
– Не стоит, – успокоил я его, – так снова вернемся к нашим делам. Вот волчьи шкуры, вот медвежья. Все как договаривались. Так?
Гринберг кивнул.
– Значит, пора закрывать наш контракт? – предложил я.
– Конечно, какие могут быть вопросы, – приторно улыбнулся Гринберг.
– Вот только скажите, а не вам ли удалось добыть шкуру белого волка?
– Какого еще белого волка? – я сделал удивленное лицо. Впрочем, и действительно, удивлен был – откуда этот пройдоха успел пронюхать о том, что мы добыли шкуру белого волка (которая, к слову, лежала в тюках с самыми лучшими шкурами, отобранными в наши личные запасы).
– Вполне обичного, только белого, – ответил Гринберг, – я би с удовольствием ее приобрел.
Ага, щас, обойдешься! Пусть лучше лежит до лучших времен, чем ты заберешь ее за бесценок.
– Была у нас одна, но уже нет.
– Таки, отчего так?
– На нее был заказчик. Ему и добыли.
– И кто же это может быть, – удивился Гринберг.
– Он просил не распространяться, – ответил я.
– Очень жаль, – покачал головой Гринберг. – А скажите, не находили ли вы чего-нибудь еще? К примеру, какой-нибудь домик с крышей? А то сами знаете, сколько нынче стоит комната в Речном, а спать на свежем воздухе я, увы, не привык…