Колонисты. Хруст. Дилогия
Шрифт:
– Кийко, да?
– Мы знакомы? – удивился парень.
– Знакомы. Все, потом, потом! Давай, приходи в чувство, и уходим отсюда.
Сам я бросился к убитому мару. Открыл кобуру, вытащил пистолет, охлопал карманы и достал две обоймы к его автомату, обойму к пистолету, дерьмовый нож, который выдают всем колонистам и самодельные ножны к нему. Нашлась и куча мелочевки, но я отбросил ее – хлам.
Перебежал к следующему трупу. Хозяйственный Литвин уже успел утащить свои стрелы, автомат мара. Проверив кобуру, я убедился, что Литвин и про пистолет не забыл, а
Так может, и у того жмурика есть? На бегу я прикрикнул на бывшего пленника:
– Чего расселся! Уходим! – тот все еще сидел на месте, растирал руки и ноги. Видно, затекли. Ну, ничего, сейчас разомнет.
Я подбежал к нашему «партизану», так и не ставшему выдавать военные тайны маров, и перевернул на бок. Ну, да, так и есть – вот еще одна рация.
Боже! У нас есть нечто, вроде нейросети, мы можем загружать себе в голову чужие опыт и знания, можем писать друг другу мысленные сообщения, но, мать его, бегаем с обычными рациями? Серьезно?
Хотя, с другой стороны, вполне может быть, что этому есть какое-то логичное объяснение. Ладно, получу его потом, в городе, в безопасности.
Успев дернуть за рукав пробегающего мимо Кийко, отчего тот едва не упал, я приказал:
– Оружие возьми! – и взглядом указал на автомат.
Кийко, вопреки моим опасениям, дважды просить не пришлось. Он схватил автомат и мы, уже вдвоем, дернули прочь.
– Вы чего там творили, мать вашу! – зло прошипел Шендр, когда мы с Кийко добежали до них с Литвином.
– Так получилось, – ответил я.
– Ни хрена себе, «получилось»! – возмутился Шендр. – Я ведь дважды сказал – валите маров тихо. И ладно бы Литвин промахнулся, так нет! Одного сняли, как положено, второго положили мордой на землю. Ну, решили прикончить – не вопрос. Зачем стрелять было?
– Так получилось, – упрямо повторил я, – будем считать, что это был первый блин, который комом!
– Сейчас остальные мары подтянутся и из нас блины сделают, – продолжал вещать Шендр.
– Ну, хватит уже! – огрызнулся я, – Спорол глупость, бывает.
– Вы хоть следы замели за собой? – уже на полтона ниже поинтересовался Шендер.
– Какие еще следы?
– Да вы издеваетесь?! – Шендр вновь повысил голос. – Я ведь вам обоим отправил сообщение, чтобы не орать на весь лес!
Я проверил почту.
– У меня ничего нет.
– У меня тоже, – отозвался Литвин, – может, ты не отправил?
– Ну да, совсем я идиот? – возмутился Шендр. Глаза его расфокусировались, и он явно полез проверять, отправилось ли его сообщение.
– «Сообщение не отправлено. Нет доступа к сети», – озадаченно процитировал он.
Ага! Вот и раскрылся секрет, почему мары бегают с рациями. Здесь нет сети, не работают функции интерфейса и… я еще раз проверил – ну да, за убийство волков ничего не добавилось. Вообще. А ведь должны были подняться хоть какие-то
– У меня после той бойни с волками навыки не прокачались, – сообщил я о своих наблюдениях соратникам.
– У меня тоже! – подтвердил мои наблюдения Литвин.
– Мать ничего не видит и не слышит вне зоны покрытия ретрансляторов, – вступил в разговор спасенный нами Кийко, – ретрансляторы, насколько я знаю, работают только возле Речного. Тут, вдоль дороги на Северный, они есть, но не подключены.
– А откуда ты это знаешь? – поинтересовался Литвин.
– Я – техник. В свое время ставили их, – пожал плечами Кийко.
– Ты что, из первой волны? – удивился Литвин.
– Из второй.
– А как ты оказался… – начал было Литвин, но его перебил Шендр.
– Ну, хватит! Потом поговорим. Сейчас надо уходить. Нам еще шкуры надо снять оставшиеся, а времени в обрез. – Ты! – он ткнул пальцем на Кийко. – Сможешь замести следы за бубалом?
– Не знаю, – пожал тот плечами, – если расскажешь как, наверное, смогу.
– Покажу, – кивнул Шендр, – все, уходим. Мары могут пойти за нами.
– Если они вообще тут есть. Может эти двое были одни, – хмыкнул Литвин.
– Очень на это надеюсь, – вздохнул Шендр, – но сильно сомневаюсь. Так что лучше перебдеть, чем недобдеть.
Мы двинулись к скале, возле которой положили кучу волков. Как только добрались до места, мы с Литвином принялись грузить на бубала добытые шкуры – зачем тащить их на себе, если у нас появился «грузовой транспорт»? Шендр сторожил нас, а вот Кийко отправили назад. Если противник уже двигается по нашим следам (как бы не пытались скрыть отпечатки копыт бубала – заметить их все равно было достаточно легко), если среди маров есть опытный следопыт – все наши ухищрения бесполезны.
Работали мы с Литвином, в прямом смысле, не покладая рук. Когда последняя шкура была погружена, мы немного передохнули, дожидаясь возвращения Кийко.
Вернувшийся Кийко сообщил, что к месту гибели двух маров подтянулись другие. И их больше дюжины.
Черт! Очень плохо.
Мы схватились за рюкзаки, которые весили уже прилично (часть шкур пришлось загрузить в них, так как в тюки бубала они не влезали). У рюкзаков получался внушительный вес – даже Кийко досталась ноша. Ну, а что? Мы его спасли, отдали оружие одного из маров – пусть теперь отрабатывает. Тем более, Шендр нести свой рюкзак не мог. Точнее мог, но зачем напрягать раненого товарища, когда есть вполне себе здоровый и крайне благодарный за свое спасение бывший пленник.
Едва мы закончили подготовку и двинулись в путь, как до меня донеслось какое-то шипение, а затем гнусавый, наглый голос вдруг сказал:
– Эй! Уроды! Я знаю, что вы меня слышите!
Я замер, озираясь с оружием в руках, пытаясь найти говорившего. Но затем до меня дошло, что звук идет из раций, прикрепленных у меня на поясе.
Меж тем голос продолжил:
– Вы убили двух наших людей. И это была огромная ошибка с вашей стороны. Это были люди Дьяка. И Дьяк подобного не прощает.