Колонисты
Шрифт:
— А ты, случаем, не можешь порекомендовать меня?
Мэйджи расхохотался.
— Неплохая просьба для того, кто не проработал и дня!
Мэйджи был прав. Джаред смутился. Он почувствовал, что сморозил глупость.
— Не переживай, Морган, — Мэйджи добродушно похлопал Джареда по плечу. — Ты мне нравишься. Мы с тобой станем друзьями.
— Я не ослышался, джентльмены? Вы сказали, что работаете на Дэниэла Коула? — Прямо перед Джаредом и Мэйджи выросла фигура матроса. Это был седовласый человек с обветренным, заросшим щетиной лицом и коричневой морщинистой шеей.
—
— Сбавь обороты, парень! Я просто хочу с тобой поговорить. Меня зовут Зик, и я только что вернулся с Барбадоса! У нас с тобой один хозяин!
— И что с того? — поинтересовался Мэйджи. — Впрочем, добро пожаловать домой. А теперь будьте любезны, оставьте нас.
— Я хотел бы внести некоторую ясность… — незнакомец присел рядом с юношами и водрузил локти на стол. — Это было опасное путешествие. Сплошные шторма, волны высотой в половину мачты, ветер, который в клочья изорвал наши лучшие паруса. Три моих товарища не вернулись домой. Теперь они лежат на дне рядом с моллюсками.
К столу Джареда и Мэйджи стали подтягиваться другие матросы.
— Мне очень жаль, сэр, — сказал Мэйджи. — А теперь, если позволите…
— И я спросил себя: «Ради чего они погибли?» В самом деле, ради чего? И я отвечу вам, парни. Ради этого! — незнакомец поднял кружку и со стуком поставил ее на стол, расплескав почти половину содержимого. — Ром! — проревел он. — Напиток бога морей, который пьют матросы по всему свету!
Моряки с интересом слушали Зика. Живое кольцо вокруг молодых людей сомкнулось.
Мэйджи открыл было рот, но Зик заметил это и громко проговорил своим каркающим голосом:
— Ради того, чтобы этот ром попал в Бостон, нам пришлось немало пережить, — старый моряк сокрушенно насупил седые брови, а затем, лукаво прищурившись, продолжил: — Так вот, наши юные друзья просто обязаны выпить по кружечке рома за тех, кто его сюда доставил.
— Верно! — дружно завопили матросы.
— У нас есть выпивка, — буркнул Мэйджи.
— Э нет, парни, — не унимался Зик, — это не выпивка. Разве элем можно промочить горло? Уж лучше пить материнское молоко. Когда мать отучала меня от груди, она давала мне эль — и я плакал, потому что ее молоко было крепче!
Взрыв хохота потряс стены таверны.
Мэйджи окинул взглядом развеселившихся матросов, посмотрел на Джареда, приосанился и вдруг бойко заговорил:
— Джентльмены! Я хочу поблагодарить вас за то, что вы указали нам на наши дурные манеры. Я и мой друг хотим выпить за ваших погибших товарищей!
Со всех сторон послышались одобрительные возгласы. Хозяин таверны налил две кружки рома, и Джаред, следуя примеру Мэйджи, поднялся, чтобы выпить за погибших матросов. До этой минуты самым крепким напитком, который ему приходилось пробовать, был сидр — однажды Чакерс стянул его у дядюшки. Джаред вспомнил, что сидр обжег ему горло и затуманил голову.
— Прежде чем вы выпьете, — вмешался Зик, — я преподам вам еще один урок матросского этикета.
Мэйджи выжидающе глянул на него.
— Когда матросы пьют, они не жеманятся, точно невинные девицы, и не тянут выпивку по глоточку.
Его приятели ответили на этот вопрос грубой бранью.
— Когда матрос пьет за своего товарища, он пьет до дна. Мало того, за каждого погибшего пьют отдельно!
Джаред глянул на приятеля. Мэйджи невозмутимо поднял кружку.
— Джентльмены! — воскликнул он. — Мы пьем за… — Он обернулся к Зику. — Как звали погибших?
Однако тот, похоже, запамятовал имена своих дружков. Как, впрочем, и остальные матросы. Несмотря на это, Мэйджи улыбнулся еще шире и начал снова:
— Джентльмены! Мы пьем за вашего погибшего товарища номер один! Пусть он обретет покой во владениях Посейдона, пусть любой ветер будет для него попутным, и пусть все богатства Атлантиды достанутся ему!
Послышались одобрительные восклицания, и ром полился рекой. Джаред взглянул на Мэйджи. Его кружка пустела так же быстро, как и кружки матросов. Джаред закрыл глаза, сделал глубокий вдох и постарался как можно быстрее выпить коричневую жидкость. Сначала ему показалось, что он глотает пламя. Затем Джаред почувствовал, что его желудок вот-вот исторгнет огненную жидкость обратно, но он продолжал судорожно поглощать ром, пока не заметил, что хватает ртом воздух. Обессиленный, он рухнул на стул, кружка, которую он продолжал держать в руке, громко ударилась об стол.
Матросы одобрительно похлопали его по спине.
— Джентльмены! — продолжил между тем Мэйджи с пьяной удалью. — Я хочу провозгласить следующий тост!
И он выпил за безымянного матроса номер два, а потом и номер три. Джаред последовал его примеру. К тому моменту, когда была поднята третья кружка, Джареду начало казаться, что у него в голове плещется океан. Ну что ж, теперь он знает, каково это — быть моряком.
Наконец матросы, оживленно толкуя, разошлись по своим местам, и молодые люди остались одни.
После третьей кружки Джареду стало по-настоящему плохо. С трудом приподняв со стола тяжелую голову, он взглянул на Мэйджи. Тот выглядел не самым лучшим образом.
— Мне нехорошо, — простонал Джаред.
— Давай выбираться отсюда, — с заметным усилием выговорил его новый друг.
Джаред оперся руками о стол и попытался приподняться. Однако у него подогнулись ноги, и он со всего маху стукнулся о столешницу лбом. И тут откуда ни возьмись вновь появился Зик:
— Тебе помочь, приятель? — поинтересовался он и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Н-да… Зря я вам предложил выпить рому. Тянули бы эль, сосунки…
Он немного помолчал, а затем с расстановкой произнес:
— Ну да ладно, мы, матросы, не бросаем друзей в беде. Так и быть, доведем вас до дома.
Джаред — на него волнами накатывала тошнота — почувствовал, как чьи-то руки рывком приподняли его и поставили на ноги. Молодой человек нетвердым шагом направился к выходу. Его сопровождал Зик и еще один матрос.
— Мэйджи, — произнес Джаред слабым голосом. — Мой друг, Мэйджи…
— Ну-ну, никто не собирается бросать твоего друга, — успокоил его Зик. — Мы отведем вас домой. А то еще, чего доброго, вас схватят да посадят в колодки.