Колония

Калбазов Константин Георгиевич

– Елена, ты давай аппетиты-то свои умерь, – на правах старшего вспылил Зарубин. – Мы тут гадаем, как нам хотя бы одного свалить, а тебе уже двоих подавай. Может, еще и теленочка для комплекта?

– Игорь Викторович, успокойтесь. Елена Петровна, не надо. Пожелания поняли. А там как получится, – решил выступить в качестве примиряющей стороны бывший опер.

А конфликт очень даже мог начаться. Биологичка с оскорбленным видом окинула злым взглядом бестолковых мужчин и пропала из виду. Ну и при чем тут Вертинский, который вообще ни слова не сказал? Тем не менее

стоит и растерянно моргает, силясь понять, где совершил оплошность. Вот и пойми этих женщин.

– Игорь Викторович, а может, я попробую свалить корову выстрелом в голову?

Ладыгин красноречиво показал свою винтовку Токарева, на которую уже успел нацепить оптический прицел. Невесть какой, всего-то четырехкратка, но и расстояние так себе, хватит за глаза. К тому же животные продолжали спокойно пастись. Есть вожак, вот пусть у него голова и болит, как обезопасить стадо.

– Что же, давайте попробуем. Сергей, вы как, осилите эту дистанцию?

– Как два пальца об асфальт, – только пожал плечами Вертинский.

Ну, раз так, Александр опять перебрался на пассажирское сиденье. Присел вполоборота, установил ложе в открытый оконный проем двери, попытался найти удобную позицию. Все было не то, но и лучше не удавалось устроиться. Впрочем, винтовка легла устойчиво, не гуляет – выстрел должен получиться толковым, к тому же расстояние и впрямь невелико.

Зарубин и Вертинский стали выцеливать вожака, ожидая выстрела Александра. Он должен оказаться самым точным, потому как валить корову нужно разом, а потом сразу же переключаться на быка.

Миронов отжал сцепление и врубил передачу. Как оно там обернется у стрелков, бог весть, а на нем ответственность за жизни людей. Поэтому надо быть готовым дать полный газ. И потом, кто его знает, насколько быстро перемещаются эти зубры. Сейчас-то лениво переступают своими копытами, тыкаясь мордами в траву и насыщая свою утробу, а как припечет, может, тут же превратятся в полуденный экспресс, и не факт, что «Уралу» удастся от них оторваться.

Выстрел! Сквозь оптический прицел Александр наблюдал падение коровы. Тишину, до этого прерываемую какими-то насекомыми, издающими стрекот наподобие цикад, разорвали выстрелы СВТ, резкий хлесткий – мосинки и беспрерывная автоматная очередь.

Проклятье! Конев же говорил, что у Вертинского боевой опыт! Но так может стрелять только неотесанный первогодок. Александр перевел панораму на быка, но на спуск так и не нажал. Приближения, даваемого прицелом, вполне достаточно, чтобы увидеть, как шерсть на боку вожака то и дело вздыбливается от множества пуль, буквально нашпиговывающих животное. Передние ноги самца подламываются, и он падает на колени.

Как-то запоздало слух разрывает одиночный выстрел мосинки Зарубина. Впрочем, в этом выстреле нет необходимости. Зубр грузно переваливается на бок и замирает. Остальное стадо подрывается и устремляется прочь. Устрашающий гром, гибель сородичей – этого вполне достаточно, чтобы напугать их. Если бы их загнали в угол, кто знает, какова была бы реакция животных. Но путей для отступления более чем достаточно,

потому они предпочли убежать от необъяснимого явления.

– Серега, это что было?

Не в силах справиться с удивлением, Ладыгин даже вылез из кабины, чтобы иметь возможность взглянуть на сам предмет, вызвавший подобную реакцию. Вертинский же спокойно отсоединил пустой магазин, заменил его снаряженным, передернул затвор и поставил на предохранитель. А что? Ему есть с чего важничать. Александр никогда даже не слышал о том, чтобы кто-то вот так одной очередью смог выпустить весь рожок и уложить пули в круг диаметром в пятьдесят сантиметров, причем не из малокалиберного АК-74, а из АКМа.

– Это меня в армии один прапор научил, – вполне безразлично ответил Вертинский, и тут Александр понял, что Сергей и впрямь относится к этому спокойно и не играет на публику. – Тут все дело в том, чтобы научиться выбирать правильную стойку. Конечно, и твердая рука нужна, но не такая, как у Шварца или Сталлоне. Кстати, я так же стрелял и из ПК.

– Из ПК? – Александр покосился на парня с явным сомнением.

– Ну да. Ленту на двести патронов, без труда. Пару раз нам это спасало жизнь.

– Слушай, но отдачей тебя должно если не оттолкнуть назад, то как минимум развернуть.

– Говорю же, главное, выбрать правильную стойку, сообразно нахождению цели и оружию, которое держишь в руках. У нас была одна медсестра с бараньим весом в пятьдесят кило, так она из АК-74 рожок без проблем выпускала одной очередью. На сотню метров все тридцать пуль в грудной мишени.

– И сложно этому научиться?

– Да в общем-то нет. Для азов – пара дней, ну и какое-то количество патронов. А потом нужно конечно же тренироваться и закреплять мышечную память.

– Ладно. Еще вернемся к этому разговору, – подвел итог Ладыгин, вновь вооружаясь биноклем.

Ага. Зубры лежат неподвижно. Мало того, в небе уже появились падальщики. Странно, а как это они так быстро прознали о добыче? На берегу озера тела убитых хищников в первую очередь становились добычей мелких грызунов, и только потом слетались пернатые любители мертвечины.

Кстати, птицы отдаленно были похожи на орлов. Размах крыльев около трех метров, длина тела больше метра, такой же загнутый крючком клюв. Впрочем, чему тут удивляться, схожие задачи рождают и схожие решения. Общий вес птицы, сбитой Волковым, достигал семи с половиной килограммов, мощные лапы с длинными загнутыми когтями. Словом, симпатичная пташка…

Александр окинул взором возившихся с тушей быка Зарубина и Миронова, после чего вновь благополучно отвернулся. В конце концов, его забота – безопасность группы исследователей. Вот он ее и обеспечивает. Елена Петровна уже заканчивала возиться с разделкой внутренностей коровы. Даму, как всегда, пропустили вне очереди, выпотрошив первой. Впрочем, тут причина скорее в том, что из внутренностей грудной клетки быка Вертинский сделал натуральный фарш. А вот Александр управился только одним выстрелом. Пуля вполне справилась с височной костью и добралась до мозга.