Колосс поверженный. Красная Армия в 1941 году
Шрифт:
Примечание: две бригады приравниваются к одной дивизии.
Источник: Численность на сентябрь 1941 года согласно ЦПА ИМЛ (Центральный Партийный Архив), ф. 644, on. 1, д. 9, л. 50. Аналогичные записи за март 1942 года показывают численность 4 663 697 для действующей армии и 4 934 105 для недействующих сил (включая госпиталя). Соединения подсчитаны по «Боевому составу Советской Армии».
Глава 2
Командование, управление и командные кадры
Хотя
21
Подробности об управлении можно найти в книге «Начальный период Великой Отечественной войны» (Москва: Академия Генерального штаба им. Ворошилова, 1989), 90–91.
Народный Комиссариат Обороны под руководством маршала С.К. Тимошенко, но тщательно контролируемый Сталиным и Политбюро Коммунистической партии, формулировал общую военно-оборонительную политику и одобрял или отвергал конкретные меры по повышению боеготовности вооруженных сил. Возглавляемый генералом армии Г.К. Жуковым Генеральный штаб, который вчерне разработал планы полной мобилизации, развертывания войск и ведения первых операций, играл ключевую роль в их осуществлении, но мог действовать лишь с одобрения НКО. Наконец, военные советы в военных округах отвечали за поддержание боеготовности вооруженных сил округов и выполнение планов Генерального штаба — но только тогда, когда им специально приказывал это делать НКО.
Накануне войны НКО совместно с Генштабом и командующими округами пребывал в самом разгаре выполнения широкой и сложной программы военных реформ. Генеральный штаб активно трудился над равно сложным пересмотром как мобилизационных, так и военных планов. Обе организации работали в рамках очень запутанного внешнеполитического контекста, когда определяемая Сталиным военная политика Советского Союза прокладывала извилистый путь между миром и войной.
Сталинское управление политикой в 1940 и 1941 годах, часто отражавшее противоречивые политические устремления, полное резких поворотов, а зачастую даже неуверенности в результатах его влияния на безопасность страны, влияло и на работу НКО и Генерального штаба. Фактически эта политическая неопределенность вызывала заметную путаницу в самих программах военных реформ, а во многих отношениях сводила на нет предполагаемую выгоду от этих реформ.
Отчетливей всего паралич управления был виден в военных округах вдоль западной границы. Там командующие военными округами и их военные советы напрямую отвечали за поддержание боеготовности, выполняя все аспекты программы реформ, осуществляя текущие оборонительные и мобилизационные планы и обеспечивая безопасность границ Советского Союза. Эти добросовестные руководители были обременены ответственностью за множество вещей, а неразбериха и неопределенность «наверху» сильно затрудняли им выполнение их задач. В 1941 году из-за того, что их войска занимали относительно открытые для ударов позиции вдоль границ Советского Союза, эти командующие остро осознавали нарастающие внешние угрозы и прекрасно понимали необходимость ускоренного завершения реформ, повышения боеготовности и осуществления необходимых оборонительных планов. Прекрасно зная степень боеспособности своих сил и равно хорошо осведомленные о боеспособности вероятного противника, эти командующие усиленно старались выполнить свои задачи в рамках наложенных сверху ограничений.
Хотя весной 1941 года частичная мобилизация в Советском Союзе шла вовсю, мобилизационный план работал плохо и был полон недостатков, а военные планы, которые обусловливали эту мобилизацию, тоже страдали множеством изъянов. Вдобавок частые смены фигур на уровне высшего военного руководства порождали неопределенность в планировании и понижали общее качество стратегического управления.
Командование действующими силами и органы управления, а также создаваемые фронты и армии военного времени тоже были недостаточно подготовлены к войне — как в плане их организационной структуры, так и в отношении обучения и подготовки кадров. С 1937 года чистки в среде военных создали громадную «турбулентность» среди командных кадров, и большинство тех, кто занимал командные посты, были недостаточно обучены и недостаточно опытны для эффективного выполнения порученных им функций. Подготовленные командовать полками и батальонами, они были теперь призваны командовать фронтами, армиями и корпусами. Те же факторы снизили и эффективность штабов на всех уровнях.
И
Ничто так не ослабило довоенную Красную Армию, как начавшиеся в 1937 году и не утихавшие вплоть до 1941 года чистки в среде военных. Эти чистки были частью продолжающегося процесса «очищения рядов», восходящего к концу Гражданской войны и ставившего целью искоренение из рядов Красной Армии «старорежимного мышления». После образования в 1918 году Красной Армии в ней имелся высокий процент «военспецов», чья служба в царской армии обеспечила новообразованное воинство существенной закваской опыта, необходимого для успешных действий Красной Армии. В 20-е и в начале 30-х годов шли бурные споры по поводу присутствия этих офицеров в армии — которая, предположительно, являлась «авангардом» революции. После изгнания из советского руководства наркомвоенмора Л.Д. Троцкого, который был главным защитником «военспецов», и прихода к власти И.В. Сталина началась чистка армейских рядов.
Процесс этот развивался медленно, но становился все более бурным. С середины 20-х и вплоть до середины 30-х годов были вынуждены уйти со службы 47 000 офицеров, в большинстве своем служивших раньше в царской армии [22] . Более 3000 из них было «репрессировано» — эвфемизм, означающий объявление виновным в преступлениях или правонарушениях [23] . Когда в 30-е годы советское руководство охватили политические и экономические чистки, связанные в основном с укреплением власти Сталина, то чистки эти неизбежно должны были в конечном итоге распространиться и на армию. И это случилось в 1937 году, когда внезапно начались массовые процессы над военными.
22
Справедливости ради заметим, что увольнение офицеров со службы — неизбежный результат масштабного сокращения армии, а с 1921 по 1925 год численность РККА уменьшилась в десять раз. Преследования по политическим мотивам, пик которых пришелся на рубеж 1920-1930-х годов (т. н. дело «Весна», затронувшее в первую очередь академические круги) не являлись здесь определяющими. В то же время ожесточенное противостояние с Троцким, уже ставшее внешнеполитической проблемой, не могло не поставить вопрос о лояльности бывших сторонников Троцкого, которых в РККА имелось достаточно много. (Прим. ред.).
23
Подробности см. в статьях и документах, опубликованных в «Известиях ЦК КПСС» — недолговечном журнале, издававшемся под патронажем Генерального секретаря партии М.С. Горбачева в качестве «локомотива» гласности. Между 1988 годом и своей кончиной в 1991 году журнал опубликовал серию беспрецедентных документов о преступлениях партии и Сталина. Издаваться он прекратил, когда в 1991 году рухнул Советский Союз. К сожалению, с тех пор ни одно российское издание не могло тягаться с ним по части откровенности или исторической ценности. Подробности о чистках см.: Известия ЦК КПСС, № 4 (апрель), 1989,43.
Официальное объявление о первых тайных процессах над крупными военачальниками стало неожиданностью. Менее двух лет назад, казалось, началась эра благоденствия для военных.
22 сентября 1935 года (30 декабря — для флота) постановлением Совета Народных Комиссаров в вооруженных силах вновь были введены воинские звания — от маршала Советского Союза, командарма, комкора и комбрига (первого и второго рангов) до лейтенанта. В ноябре того же года В.К. Блюхер, С.М. Буденный, К.Е. Ворошилов, А.И. Егоров и М.Н. Тухачевский получили маршальские звания, а И.П. Белов, С.С. Каменев, И.П. Уборевич, Б.М. Шапошников и И.Е. Якир стали командармами первого ранга. К 1936 году в Красной Армии числилось 16 командармов (5 первого и 11 второго ранга), 62 комкора, 201 комдив, 474 комбрига, 1713 полковников, 5501 майор, 14 369 капитанов, 26 082 старших лейтенанта и 58 582 лейтенанта [24] .
24
О.Ф. Сувениров. Всеармейская трагедия // Военно-исторический журнал, № 3 (март), 1989, 39.