Колыбель кристальных душ
Шрифт:
Деньги за избавления от проклятия Кейтель дать согласился. В рассказы об этом он не очень-то верил. Все слова об этом звучали для него, как не очень хорошая шутка. Однако ставить под сомнения слова сына барона Бернарда он тоже не собирался. Какого же было его удивление, когда с него затребовали деньги за починку моста. В первую очередь, потому что это сообщил молчавший все время маг. Конрад с важным значением кивал. Рот здоровяка был слишком занят пищей, чтобы подтвердить словами. Для барона по-прежнему было непонятно, почему требуют денег за починку крепкого и целого моста. Лотарь начал свой рассказ. Маг успел произнести
После обеда у барона Конрад и Лотарь отправились на своей телеге в путь. По дороге они заехали к крестьянам в деревню. По их лицам было видно, что те надеялись больше этих двоих не увидеть. С болью и неохотой, но обещанные пол сотни серебряков те смогли наскрести. Довольные неплохим заработком за сегодняшний день
***
Конрад таскал мешки в снятую им комнату в таверне. Лотаря попросили посторожить ее, на случай возможного воровства скарба рыцаря. Подхватив по несколько мешков за раз, здоровяк скрывался в дверях таверны. Особенно забавно это наблюдать, осознавая их содержимое. Ничего кроме еды там не было. Никакой одежды, никаких полезных в дороге предметов. На саркастичные заявления Лотаря Конрад обиженно отвечал, что груз выбирал не он. Да и вообще он аскет и ему ничего не нужно в жизни.
Спустя значительное количество переходов с довольным выражениям лица Конрад уносил последние пару мешков.
В таверне было немноголюдно. Столы, стулья, стойка, где сидел хозяин заведения, дверь на кухню и лестница наверх, к жилым сдаваемым помещениям. Никаких ненужных излишеств. Все функционально и типично для придорожной таверны.
В основном здесь сидели наемники. В их задачу входила охрана придорожного пункта. Из себя он представлял таверну, маленькую кузницу и лавку со всяким барахлом. Вокруг построек стоял частокол, в которых находились всего лишь одни ворота.
Лотарь занял пустующий столик в углу. Скоро к нему присоединился Конрад, уже успевший захватить две кружки пива и тарелку с вареными речными раками.
– Я уже заказал еду, - заметил маг.
– Значит, я взял только на себя, - пожал плечами Конрад.
Конрад с воодушевлением принялся разрывать раков.
Чуть погодя зеленоглазая девушка принесла тарелку с рагу. Она доброжелательно улыбнулась перерожденному магу. Отойдя подальше, девушка обернулась. Парень в красной одежде говорил с высоким и толстым рыцарем и не замечал, что на него смотрят. Девушка грустно вздохнула и пошла по своим делам.
– А неплохая работенка, скажи же, чародей? – С воодушевлением сказал Конрад. – Может и дальше так будем зарабатывать?
– Ты хочешь ходить по деревням и городам, убивать чудовищ, снимать проклятия и жить на эти деньги? – Спокойно сказал Лотарь, - меч для чудовищ у тебя есть, но есть ли меч для людей?
– Да им и людей рубить можно. Вроде бы острый, - пожал плечами рыцарь.
– А как же твое желание стать служителем храма? Не за этим ли ты отправился из дома? А теперь уже стойко желаешь рубить нечисть магическим мечом.
– Я не собирался им становиться. Меня в храм собирались отправить.
– Откуда вообще у тебя взялся магический меч?
– Дык он и не магический же. Меч как меч. Только сплав там такой, чтобы чародейские доспехи из их кузен разрубать можно
– Выходит он антимагический. Зачем вообще антимагический меч давать человеку, которого отправляют в служители храма?
– А мне и не должны были. Я сам постарался. Мне вообще кроме жратвы для жеста доброй воли служителям не полагалось.
Конрад хитро улыбнулся. Одна из кружек уже была пустой.
– Ты говоришь как-то туманно об этом, - подметил Лотарь.
– Начну, пожалуй, с самого начала, - вздохнул наставнически Конрад, - ты знаешь, что такое иметь сыновей для дворянина?
– Это иметь много наследников, между которыми нужно делить имущество.
Перерожденному магу почему-то в этот момент вспомнился раздел, присущий феодалам Цейта.
– Ага, держи карман шире, - рыцарь смотрел на собеседника как на необразованного ребенка, - наследник всегда один. Это обычно старший сын главы рода. А всех прочих сыновей всегда нужно куда-то пристроить. Потому что у них не будет почти ничего после смерти отца. Вот потому своих детей старательно пристраивают к более знатным дворянам рыцарями. Но это просто так не делается. Чтобы отправить рыцарем кого-то из дома, нужно его одеть в броню, выковать меч, выдать по меньшей мере две лошади. Причем одна из них должна быть боевой. Простую клячу ты не дашь рыцарю. Нет, ты можешь попытаться послать сына с голой жопой, но это будет не солидно. Такое означает, что ты слишком нищий и полагаешься на милость другого дворянина. Чтобы он из своих денег облачил твоего сына.
– Тех, на кого не хватает средств, отправляют в служители храмов.
– Правильно понял мою мысль. Да, отправляют. Никакого почета и уважения в этом нет. Особенно если сын не провинился ни в чем. Потому что там понятно, что наказывают за свои деяния.
– Но тебя же облачили в броню, дали шлем, ты имеешь меч и как минимум одну лошадь. Неужели твоему отцу не хватало на боевого коня? Или ты чем-то провинился?
– А кто сказал, что это все мне дали?
Конрад хитро усмехнулся. Он словил проходящую мимо девку и потребовал еще две кружки пива. Дождавшись, пока его заказ принесут, он покончил с раками. Сделав большой глоток свежего пива, Конрад начал свой рассказ.
***
В имении Флевиев оставался только старый Бернард и два его младших сына. Старшие были на охоте. Средние покинули свой дом и служили рыцарями у графа Клейтмора. Судьба пятого оставалась туманной. Он пока не был уверен, пошлют ли его в рыцари или его ждет та же участь, что и шестого сына.
Погода была хорошей и теплой, но старый Бернард умудрился простудиться. Он лежал с кашлем и жаром в постели. Завтра на рассвете Конрада должны были повезти в храм Дейтера. Его отец так не вовремя заболел. Шестой сын хотел было пройти к отцу и спросить о самочувствии. В покои барона его не пустили.
Конрад стоял во дворе родового имения. Мимо ходили немногочисленные слуги. Почти никого из рыцарей не было видно. Все поехали на охоту со старшими братьями. Те, что остались для сопровождения в храм Конрада, были крайне недовольны своей участью
– Что стоишь? – Гаред вкрадчиво подошел к брату.
Пятый сын полностью ушел в мать. От отцовской линии, а особенно от деда с прозвищем Барон Бизон, у него вообще ничего не наследовалось. Гаред был худ и чем-то даже женственен по поведению.