Колыбель Тени

Астахов Андрей Львович

–  Поздравляю. Почему-то я убежден, что именно ты станешь архимагистром.

–  С чего ты взял?

–  Интуиция, - Вислав поднял кубок.
– Давай помянем Ла Мара. У меня на родине за ушедших пьют стоя и не чокаясь.

–  Нам будет его очень не хватать.

–  Воистину.

–  Ты говорил, у тебя ко мне есть какое-то дело.

–  И очень важное, - Вислав подал Арелину завещание, полученное от Ла Мара.
– Там, в Монсалидаре, Арен просил меня стать его душеприказчиком. Я должен найти ростовщика Оклера в Шилео, забрать у него сбережения Ла Мара и передать их Виоле. Я думал заняться

этим сам - все-таки воля покойного священна. Но все чаще думаю о Касте. Возможно, ей сейчас очень нужна моя помощь. У меня в Эргалоте просто земля под ногами горит, я не дождусь, когда приеду в Янтарную Гавань и отправлюсь в Гале. Поэтому сегодня я уезжаю. Я хочу просить тебя заняться делами Ла Мара. Но если ты откажешь, не обижусь. Все-таки Ла Мар поручил это мне.

–  Я с удовольствием окажу тебе эту услугу, тем более, что с Оклером ведет дела мой дальний родственник. Только где мне найти Виолу?

–  Вот этого не могу сказать, мой друг.
– Вислав растерянно развел руками.
– Сразу после битвы в Меннарахане Эннид забрала девушку с собой. Разве что вайдоры могут подсказать, где сейчас Виола. Прости, наверное, мне все же лучше заняться этим самому.

–  Нет-нет, я все выполню, клянусь тебе! Это та малость, которую я могу сделать в память о Ла Маре. Я найду девушку, даже не сомневайся.

–  Прекрасно, - лицо Вислава просветлело.
– Тогда выполни еще одну мою просьбу. Возьми это кольцо, - Вислав снял с пальца изумрудный перстень, подарок принца Ашлера.
– Отдай его Виоле. От меня, на память.

–  Конечно, Вислав.
– Арделин взял у рэшийца кольцо и бумагу Ла Мара.
– Что еще?

–  Выпьем.

–  И все-таки мне не верится, что Ла Мара больше нет, - сказал Арделин.
– Я ведь ничего не сказал Барнасу. Старик любит Ла Мара, как сына.

–  И не говори. Не стоит говорить. Давай еще по одной.

–  Прости меня за любопытство, рэшиец, но эта женщина, о которой ты все время говоришь, Каста - какая она?

–  Она необыкновенная.
– Вислав улыбнулся, и селтонский маг увидел в глазах рэшийца прямо-таки юношеский восторг.
– Я не могу тебе ее описать, Арделин. Скажу только, что я безумно ее люблю. И готов жизнь за нее отдать.

–  Судя по тому, что ты рассказал нам с Барнасом, она действительно незаурядная женщина. Нам бы хотелось помочь ей. Когда ты рассказывал о Забытых богах и о ваших с Кастой приключениях, я вспомнил кое-что о реликвиях Забытых. Точнее, об одной из реликвий - о магическом щите богини Найнавы. Вот, возьми, - Арделин протянул Виславу свиток пергамента.
– Я переписал для тебя фрагмент из одной старинной книги. Если верить этим записям, щит Найнавы якобы должен быть где-то на острове Хеалад, к западу от Селтонии.

–  Спасибо, Арделин. Если я встречусь с Кастой, - тут Вислав сделал паузу, пытаясь преодолеть внезапно охватившую его тоску, - я обязательно ей об этом скажу. Хотя, если щит там, где ты говоришь, я почти не сомневаюсь, что воля Забытых забросит нас и на Хеалад. Я мало что во всем этом понимаю, Арделин. Но скажу как на духу - боги не ошиблись, избрав Касту своим орудием. Она… Ладно, хватит об этом. Мне пора идти.

–  Спасибо тебе, рэшиец, за помощь, - Арделин протянул Виславу руку.
–

Страшно представить себе, что случилось бы в Селтонии, не окажись вы здесь.

–  Прощай, Арделин, - Вислав пожал протянутую руку и направился к выходу.

–  У этого господина горе?
– шепотом спросила мага трактирщица, когда Вислав покинул таверну.
– Такой интересный мужчина, и такой печальный!

–  Печальный?
– Арделин улыбнулся.
– Нет, сестра. Просто он очень сильно влюблен. И я ему немного завидую.

*******************

Утренний снег к обеду растаял. Пасмурное серое небо, холодный ветер с моря, раскисшая в тяжелую липкую грязь дорога, убогие лачуги по обочинам - Янтарная Гавань показалась рэшийцу еще более унылым местом, чем пятнадцать дней назад, когда он уехал отсюда с Кастой и беднягой Ла Маром, а теперь вот вернулся один.

Оставив свою лошадь у таверны Клотана и договорившись с хозяином о ее дальнейшей судьбе, Вислав направился в гавань. «Морской змей» по-прежнему стоял у дощатого причала, совершенно не вписываясь в серый местный пейзаж. Матрос-дориец, маячивший у борта, не на шутку обрадовался, когда увидел Вислава, шагающего к галере по причалу.

–  Господин Вислав!
– восклицал он, опуская сходни.
– Наконец-то! Капитан Фасис просто заждался вас. С прибытием!

–  Спасибо, Легас, - Вислав поднялся по трапу, пожал матросу руку.
– Где капитан?

–  В трюме, господин… Эй, господин Вислав вернулся!

Рэшиец проводил взглядом матроса, побежавшего к выходу на нижнюю палубу, сбросил с плеча мешок и зачехленный лук, сел на приступок лестницы. Сейчас начнется, подумал он. Когда на миделе появился капитан Фасис, Вислав почувствовал облегчение - по крайней мере, вначале он переговорит о делах.

–  С прибытием!
– Фасис шагнул к рэшийцу, крепко обнял его, заглянул в лицо.
– Хвала богам, ты вернулся. А где госпожа Каста?

–  Не беспокойся, она жива.

–  Ранена?
– Фасис перестал улыбаться.

–  Долго объяснять, капитан. Нам нужно сниматься с якоря и плыть в Гале. Приказ Касты.

–  Все понятно, - вздохнул Фасис.
– Мне и самому до колик надоела стоянка в этой дыре. Уж думал, зазимовать тут придется. Я… - Капитан замолчал, увидев появившегося на палубе Леодана.

–  Привет, дружок, - сказал Вислав, улыбаясь.
– Вот видишь, я вернулся.

–  Я пойду, распоряжусь насчет отплытия, - сказал Фасис и спустился на нижнюю палубу.

Вислав шагнул к Леодану. Юноша продолжал стоять, кутаясь в огромную бесформенную доху. Вислав сделал еще шаг, раскрыл объятия - Леодан вывернулся из-под рук Вислава, снова застыл в молчании.

–  Я понимаю, ты обижен на меня, малыш, - сказал Вислав, поняв, в чем дело.
– Но так было нужно. Прости, что я ничего тебе не сказал. Я виноват перед тобой. Прощаешь?

–  Прошло пятнадцать дней, - сказал Леодан, печально посмотрел на рэшийца.
– За эти пятнадцать дней я не знал ни минуты покоя. Волновался за тебя - где ты, что с тобой, жив, мертв? Ни есть, ни спать не мог. Ты просто бесчувственный негодяй, Вислав.