Колыбельная для брата (сборник)
Шрифт:
— Пожалуй, нет. Хотя есть дураки, которые не боятся.
— Значит, я очень умный, — сказал Славка.
— А я вообще гений, — сказал Тим.
Сергей Дмитриевич расстегнул на левом запястье часы, положил их на зубренка. Они были большие, тяжелые, с парусным кораблем на циферблате.
— Это мне подарил командир флотилии. Возьмите, ребята, на память.
Славка посмотрел на Тима. Тим чуть поморщился.
— Спасибо, — сказал Славка. — Нам не надо.
— Потому что одни на двоих?
—
— Мы ими все равно похвастаться нигде не сможем, — добавил Славка. — А если они просто как часы, то у нас есть. У Тима давно, а мне сегодня… мама оставила, когда уехала…
Сергей Дмитриевич не настаивал. Он взял часы.
— Ладно, — сказал он будто самому себе. — Что-нибудь придумаем.
«Придумайте, чтобы мама моя вернулась», — мысленно сказал Славка и опять стал смотреть на зубренка.
— Что за нашивки у вас? — спросил Сергей Дмитриевич.
— Парусная секция «Винджаммер», — объяснил Тим. — Только мы пока не занимаемся. Мы пока вроде арестантов.
— Что так?
— Славка, можно рассказать?
Славка кивнул. Не все ли равно теперь?
И Тим рассказал. Он сумел это сделать коротко. Буквально в несколько фраз. А Славка слушал и думал: где теперь мама? Все еще в самолете или уже в Усть-Каменске? Хоть бы догадалась прислать телеграмму…
— Значит, цепь… — задумчиво сказал Сергей Дмитриевич. — Отчаянные вы ребята…
— Мы? — удивился Тим.
Сергей Дмитриевич спросил:
— Как фамилия начальника базы?
— Федосов… Игорь Борисович, — сказал Тим.
— Ладно… Куда вас отвезти?
— Если можно, на пляж, — попросил Славка.
— Не холодно купаться?
— Ничего, — сказал Тим.
«Рафик» покатил к Орудийной бухте. Недалеко от пассажирских причалов они вышли из машины. Тим озабоченно проговорил:
— Я все время думаю: надо узнать, откуда лом привезли на свалку. Может быть, там есть что-нибудь еще… такое же.
— Совет опоздал на двое суток, — сказал Сергей Дмитриевич. — Но все равно спасибо… Давайте прощаться. И прошу вас помнить три вещи…
— Больше не попадать в такие истории, — догадался Тим. — Да?
— Да. Это первое…
— Молчать как рыбы, — сказал Славка. — Это второе.
— Все знаете… Ну а третье?
Славка пожал плечами. Он не ожидал услышать ничего нового. Сергей Дмитриевич жестко обнял его и Тима за плечи, придвинул к себе.
— Мальчики вы мои… Несмотря на молчание, помните: вам благодарны Город и Флот.
Когда шли на пляж, Тим спросил:
— Она сегодня уехала?
— Да.
— Ты не знал?
— Нет. Она письмо оставила.
— Славка… Наверно, это я виноват. Со своей цепью…
— Не говори глупости, — сказал Славка. На пляже
— Где ты коленку ободрал? — спросил Тим.
— Здесь. Купался, когда с физкультуры сбежал. Я устроил себе каникулы…
— Славка, — сказал Тим. — Не надо веселиться, если невесело. От этого не легче, я знаю.
Славка разжал руки и упал на бетон.
— Я не веселюсь, Тим… Давай макнемся!
Они стали раздеваться.
Славка сказал:
— А все же хорошо, что сегодня мамы нет. Не узнает, что эта штука настоящая…
Они встали на бетонную ступень.
— Имей в виду, вода сегодня холодная, — предупредил Славка.
— Ладно, вытерпим и это, — сказал Тим. — Прыгаем?
— Да… Подожди… Тим! А если дать ей телеграмму, что я заболел? Она же приедет, верно?
Тим ничего не сказал. Он, видимо, не решился ответить и опустил глаза. Но Славка успел заметить в его глазах невысказанный ответ: «Это нечестно…»
— Я пошутил, Тим, — сказал Славка и прыгнул в соленую воду.
Он никуда не поплыл, а повис, как в невесомости, в плотной зеленой толще. Холод сжал его на несколько секунд и ослабел, отступил. Глубина тихо звенела. Это отзывалась в ней работа судовых моторов, корабельного завода, плавучих кранов и доков. Это жили несмолкаемой жизнью Город и Флот.
Славка вдруг вспомнил, как ночью звенят сверчки.
В это время шумно прыгнул Тим…
Площадь Карронад
Прошла неделя. За это время мама прислала сначала телеграмму, а потом письмо. В телеграмме она сообщала, что долетела благополучно. В письме просила Славку быть осторожным, не ходить раздетым по холоду и слушаться бабу Веру.
«Вера Анатольевна — замечательный человек, — писала мама. — Помогай ей во всем. Скоро я вышлю вам денег. А когда приеду, мы вместе подумаем о ремонте дома».
Этими словами она давала Славке понять, что приедет. Но когда приедет — было неясно. Дом бабы Веры выглядел прочным и, судя по всему, скорого ремонта не требовал.
Через день после маминого письма пришло еще одно. Совсем неожиданное.
«Комарик, здравствуй! Кое-как нашла твои следы. Сначала узнала твой старый адрес, приехала в Усть-Каменск и здесь повстречалась вчера с твоей мамой. Она мне все про тебя рассказала. Даже про цепь. Ты молодец, и твой Тим молодец. Вы там держитесь, не меняйте курс. Тебе, Славчик, здорово повезло…
Мне тоже повезло. Меня, кажется, берут стажером на теплоход «Краснокамск». Если все будет нормально, может быть, в ноябре мы придем в ваш порт. Вот тогда поговорим!..