Колыбельная для двоих
Шрифт:
— Ну и почему?
— Потому что ты не хочешь меня, Майк, ты хочешь Марию. — Она повернулась к нему лицом. — Не нужно притворяться, Майк. Я знаю, что ты стал со мной встречаться не потому, что я нравлюсь тебе, а потому, что ты больше не можешь получать от Марии то, что хочешь…
— Заткнись.
— Ах, ну да, ты ведь не занимался с ней этим вообще. Хорошо, я тебе верю. К тому же все знают, что она забеременела от Чарли Тэтчера.
Майк резко повернулся к ней.
— Что?! Кто это сказал?
— Сам Чарли Тэтчер.
— Боже…
— Будет
Он опустил стекло, выключил динамик и завел мотор.
— Но фильм еще не закончился!
Мария была в кровати, когда услышала, как к дому подъехала машина. Когда в дверь позвонили, она выключила магнитофон и приоткрыла дверь своей комнаты. Услышав тихий голос Майка, она распахнула дверь настежь и увидела его, стоявшего в конце коридора, с опущенными плечами, с растерянным выражением на красивом лице.
Мария сделал шаг вперед, протянула руку и прошептала: «Майк…»
Глава 20
Южная Калифорния была во власти необычно холодного декабря. По долине Сан-Фернандо носился свирепый ветер, а над горами Санта-Моники висели злобные черные тучи. В воздухе пахло враждебностью и переменами, ожидался сильный ураган.
Был вечер среды. До Рождества оставалась всего неделя, поэтому дом Мак-Фарлендов был уже украшен фонариками и светился, как рождественская елка. Теда дома не было, Эми была на собрании девочек-скаутов, Люссиль собиралась в церковь, Мария сидела в своей комнате и заворачивала подарки. Вдруг она почувствовала какое-то движение в животе, какое-то вращение, что-то перевернулось и опустилось. Она потрогала рукой живот: положение ребенка изменилось. Мария отложила скотч. Не это ли доктор Вэйд называл «переворачиванием плода, подумала она. Мария почувствовала, как по стулу, на котором она сидела, растеклась теплая жидкость. Она медленно поднялась. Едва она встала, ее живот свело резкой судорогой, но уже через секунду все прошло. Мария спокойно подошла к двери родительской спальни, в которой ее мать сражалась с застежкой-молнией и сказала:
— Пора.
— Что «пора»? — спросила Люссиль, не глядя на дочь.
— Рожать.
Люссиль замерла, руки так и остались заведенными за спину, платье незастегнутым. Затем она медленно опустила руки и повернулась.
— Что?
— Воды отошли, и только что у меня была первая схватка.
— Но ведь еще слишком рано.
— Что я могу поделать, — она обхватила руками живот, — вот еще одна схватка.
— Ты уверена? Может быть, это ложные роды.
Мария, морщась, покачала головой.
— Доктор Вэйд объяснил мне, чего ждать, описал все ощущения. У меня колготки мокрые насквозь.
— Схватка — на что это было похоже?
— На судорогу.
Мгновение Люссиль изучала лицо Марии.
— Мария Анна, сядь, я позвоню доктору Вэйду.
Мария плюхнулась на стул возле
Слишком рано, думала Мария, видимо, что-то идет не так…
— Мария Анна?
Она подняла глаза и увидела в зеркале отражение матери, которая сидела на краешке огромной кровати босая, в незастегнутом платье.
— Ты в порядке?
— Да, мам.
— В клинике сказали, что не знают, где он, но поскольку у нас срочное дело, они постараются разыскать его. А пока, Мария Анна, я должна отвезти тебя в больницу. Кажется, он хотел, чтобы ты рожала в больнице, в которой он оперирует.
Мария закрыла глаза и подумала: «Вот оно. То, чего мы так ждали. Причина, по которой…»
— Мария Анна? — Мать быстро подошла к ней и озабоченно уставилась на дочь. — Ты уверена, что все в порядке? Еще одна схватка?
— Нет…
— Хорошо. Я должна собрать сумку с вещами и отвезти тебя в больницу. Я им позвоню и предупрежу, что мы едем.
Она снова направилась к телефону.
— Первое время перерывы между схватками где-то десять-пятнадцать минут, — сказала она, — роды, особенно первые, не начинаются быстро, так что у нас еще достаточно времени. Мария продолжала смотреть на девушку в зеркале, будто видела ее первый раз.
— Знаешь, мне кажется, я почувствовала, как она перевернулась. Ее головка уже не здесь, она там, внизу. Доктор Вэйд рассказал мне, как это будет, поэтому я уверена, что это оно и есть.
Люссиль позвонила в справочную службу, узнала номер нужной им больницы и быстро записала его на листке бумаги. Мария наблюдала в зеркале, как ее мать нажала на рычаг телефона и, услышав в трубке длинный гудок, начала набирать номер больницы.
— Не звони, мам, я не поеду.
Палец Люссиль, крутя телефонный диск, быстро набирал цифры номера.
— О чем ты говоришь?
— Мам, я сказала, я не поеду в больницу. Пожалуйста, повесь трубку.
Люссиль посмотрела на дочь и повесила трубку.
— Я не хочу, чтобы моя дочь родилась в больнице. Я не хочу спать, когда она появится на свет, не хочу, чтобы незнакомые люди первыми ее взяли на руки. Я должна сделать это сама.
— О чем, скажи на милость, ты говоришь?
— Я хочу рожать дома.
Люссиль вскочила на ноги.
— Ты шутишь!
Мария с большим трудом поднялась со своего места.
— Я не поеду в больницу, и ты не сможешь меня заставить. Ой, снова схватка. Разве они должны идти так часто?
— Боже правый, девочка моя, неужели ты не понимаешь? Ребенок недоношенный! Ты должна поехать в больницу. Могут возникнуть проблемы. Я вызову «скорую помощь»…
— Нет!
Люссиль начала набирать номер. Мария быстро, насколько позволяло ее положение, обхватив одной рукой живот, подошла к телефону, вырвала трубку из рук матери и положила ее на рычаг.