Колыбельная для вампиров 4
Шрифт:
Рени подивилась забавному капризу дочери, но не стала настаивать на своём. Вместо этого она попыталась расспросить её о госте, но Мари, видя к чему идёт дело, сразу же заявила, что он ей безразличен. Девушке очень хотелось рассказать о Тьене, но она не решалась, боясь, что принимает желаемое за действительное, и он не подаёт о себе вестей из-за того, что больше не хочет с ней встречаться. Заодно она порадовалась, что Штейн тоже держит язык за зубами и ничего не говорит родителям о её романе в Академии. Правда, её до сих пор корёжило
***
С достойной похвалы пунктуальностью Ник Реази возник на пороге дома Палевских ровно в девять вечера. Строгий тёмно-синий костюм и голубовато-белая рубашка очень шли ему и Мари пришлось признать, что гость необычайно элегантен и красив. «Глядите-ка, прям-таки сам мистер Совершенство. И всё равно Тьен лучше!» — подумала девушка с некоторой ревностью глядя на Ника. «Кто бы сомневался! — услышала она его мысленный голос. — Вот только ты для Моррисона ничто, если он и думать о тебе забыл».
— С чего ты это взял? — запальчиво воскликнула Мари, и он бросил на неё удивлённый взгляд.
— Ты это о чём?
— Ни о чём! — спохватившись, буркнула она.
Рени быстро глянула на красивую парочку и в её глазах промелькнул живой интерес.
— Извините! — поспешила вмешаться она. — Мари у нас эксцентричная девушка и любит пошутить. Правда, не всегда удачно.
— Ничего страшного, мадам! Я уже привык… О, простите! Меня зовут Николас Реази. Думаю, Мариэль сказала вам, что я из клана Ягуара и прибыл в ваш клан на стажировку.
— Да, было такое дело, — Рени с вежливой улыбкой протянула руку гостю. — Рената Палевская, мама сей беспокойной девицы. Можно просто Рени.
— Тогда вы зовите меня Ником.
— Хорошо, Ник! Пожалуйста, проходите и будьте как дома.
— Благодарю вас. О, простите! — Ник достал из объёмного пакета букет дорогих орхидей. — Это вам, мадам Рената. Надеюсь, вам придётся по душе если не вид цветов, то их аромат.
— Боже! Это же китайское чудо![3]Орхидеи великолепны, но… — запротестовала было Рени, но Ник не дал ей договорить:
— Мадам Рената, ваша красота это красота богини. Любое подношение, что вы не отвергли, уже знак величайшей милости.
— Спасибо, Ник, цветы великолепны, — сказала Рени, глядя на юного гостя с куда большей симпатией, чем это было до этого.
«Ой, ой! Какой неприкрытый подхалимаж!» — мысленно подколола его девушка и Ник повернулся к ней.
— Да, чуть не забыл, — он вытащил из пакета громаднейший букет бело-розовых лилий и содрал с него целлофановую упаковку. — Это тебе, золотце. Как я слышал, ты очень любишь эти цветы.
Мари поспешно зажала нос.
— Кошмар! — прогундосила она. — Ну, спасибо тебе, Реази! Вижу, ты расстарался с подарком для меня.
— Ты права. Я полгорода объехал, прежде чем нашёл, то что нужно.
—
— Думаешь? — Ник усмехнулся и окинул девушку придирчивым взглядом. — Во всяком случае, я очень старался. Кстати, неплохо выглядишь.
— Неужели?.. Ой, нет! Я этого больше не вынесу!
Держа лилии как можно дальше от себя, Мари бросилась вон из прихожей.
— Эй, не смей выбрасывать цветы! Они-то в чём виноваты?
— Да никогда в жизни! Просто поищу укромный уголок для твоих цветиков. Не беспокойся, перед тем как открутить им головы, я порыдаю над ними от умиления, — донёсся раздражённый голос девушки.
Прикрыв рот ладонью, Рени хихикнула, но тут же опустила руку и со светской улыбкой посмотрела на гостя.
— Извините, Ник! Дочь действительно терпеть не может лилии.
На смуглой физиономии гостя появилось расстроенное выражение.
— Да, неудобно получилось! — огорчился Ник. — Мадам Рената, я был абсолютно уверен, что Мариэль любит лилии. Как думаете, она не очень сердится? Я же старался ей угодить.
— Конечно же она не сердится, — заверила его Рени и взяла под руку. — Идёмте, Ник, я провожу вас в гостиную.
«Вот паршивец! Уверена, он прекрасно знает, что Мари не переносит лилии и потому специально их подарил. Что ж, бывает и такой способ ухаживания, — усмехнулась Рени и искоса глянула на юношу. — Надо же, какой необычный разрез глаз… Боже, а какие ресницы! Настоящие опахала. Остаётся лишь позавидовать такому богатству». Чем-то внешность гостя её зацепила и она, снова посмотрев на него, в изумлении распахнула глаза. «Если бы такое было возможно, я бы сказала, что это сын Мики. Конечно, сбивает с толку иная цветовая гамма, но если приглядеться, то они очень похожи. Да и с Мари у них есть что-то общее…»
— Скажите, Ник, вы знакомы с моим мужем? — не утерпела заинтригованная Рени.
— Мы встречались, но вряд ли он меня помнит, хотя я очень старался произвести на него впечатление.
— Тогда вполне возможно, что он вас запомнил.
— Надеюсь, что нет, — ответил юноша с усмешкой. — Видите ли, мадам Рената, думаю, я произвёл на него примерно то же впечатление, что на Мариэль, которая, если честно, терпеть меня не может и за глаза зовёт гадом… ну и прочими неблагозвучными прозвищами.
— Боже мой! — Рени подавилась смехом. — Ник, пожалуйста, не сердитесь на мою дочь! Мари не сдержана на язык, но, клянусь, у девочки доброе сердце.
— Верю вам на слово, мадам Рената, но лично мне в такое трудно поверить.
— Не слушай его, maman, врёт он всё! — экспансивно воскликнула Мари, присоединившаяся к их маленькому шествию. — Вот скажи, какой нормальный парень будет дарить девушке цветы, которые она терпеть не может? — спросила она с возмущением.
— Я не знал, что ты не любишь лилии, — смиренно ответил Ник и девушка смерила его подозрительным взглядом.