Колыхание Времен
Шрифт:
– Ты иронизируешь опять - смеёшься над Египтом?
– Нет - люблю Египет, но тот, которым Клеопатра правит.
– Клеопатра будет править всей империей. Так сказали боги.
– Так думает Лилит, а Лилит ещё не все боги. А боги не сказали так. Если попытаешься... от яда змеи умрёшь.
– Как ты смеешь, смерд?
Олегий, будто не слышал её спесивые слова:
– Если останешься только царицей Египта, то дань империи откажешься платить, купишь варваров за золото, чтобы Египет защищали...
–
– Окрепнешь, силу обретёшь большую и пусть не ты, твои потомки с варварами империю развалят, измотают.
– Твоими бы устами.
– Ты начать должна.
– Я устала!
– вдруг заплакала, - Одна я!..
– На Антония была надежда, но...
– посмотрела на него и замолчала.
– Говори!..
– Я вообще не понимаю, зачем я всё это говорю тебе. Кто ты, и что ты можешь, особенно сейчас?
– Когда осталось жить часов двенадцать?
– Олегий!.. Я не хочу!.. Сбеги... я попробую помочь.
– Нет! Ты же сама сказала, что казнить меня не будут, как барана, а буду биться с лучшими из лучших, и не с одним - с десятком сразу. Вот и посмотрим, что сильнее - разум и любовь или тупая сила.
– А ты хвастун.
– Посмотрим завтра.
– Если ты так умён, тогда скажи, как мне от позора уйти, что ты мне учинил?
– А ты не о позоре думай, а о радости и счастье, что этой ночью обрела - позора и не будет. Завтра богом стану, если ты захочешь, а с богом не позорно ночь царице провести.
– И как ты это сделаешь, легионер?
– Увидишь, - посмотрел таинственно, - Что, закончилась беседа?
– Да! От нетерпения сгораю я, Олегий. Ты не мешай мене, буду ласкать тебя и нежить.
– Да - Навнушка душа.
– -------------------------
Клеопатра стала раздевать его, не забывая задавать вопросы. Казалось ей, что просто разговор с Олегием приятен очень. Это гораздо лучше блуда. Шло от него какое-то воздействие, которое волнами проходило через тело, и было удивительно приятно.
– Что это - Олегий? Почему так хорошо мене?
– Потому что сбросила царицы маску - стала свободной, чистой - без пороков и желаний.
– А почему Навной называл меня?
– Навна проявилась потому что. Слышишь меня - Навна?
– Да! А Клеопатра хороша! Только робка чуть или... очень робка - ей бы не царицей быть, а поэтессой.
– Так помоги ей.
– Ой!.. Что я говорю?
– она мотнула головой, - Мне не хочется с тобою заниматься... гм-м... хочется с тобою говорить и просто целовать! О-ох! Что это я? Не каждый день с человеком поговоришь!.. Если хочешь, возьми меня сейчас, но...
– Нет - не хочу! Поговорим, раз хочешь говорить, а лучше я расскажу тебе о том, что было и о том, что будет, о тебе и о себе.
– Как интересно-о!
– она
– ---------------------------------
Утро наступило быстро очень. Олегий спал на ложе Клеопатры, а она лежала и смотрела на него. Как быстро ночь прошла, и как она была длинна. Такой длинной ночи ни когда у Клеопатры не было... и такой короткой тоже... Тело ныло всё от избытка чувств и состояний, что всю ночь её сопровождали. А душа?.. Она кричала от боли страшной.
– За всё платить приходится, царица, - заговорил Олегий - Ночь любви и счастья уравнивается болью разлуки. Если есть начало, значит должен быть конец и это неизбежно.
– И изменить ни как нельзя?
– Я пытаюсь, пока только пытаюсь. Наверное, нам надо перестать всё время начинать, тогда и конец исчезнет.
– Как?
– слёзы появились на глазах.
– Ведь даже если мы родились, значит жить начали... и всё равно, любимый, спасибо тебе за ночь, что подарил мене.
– Пора нам - Клеопатра.
Она вся навалилась на него:
– Не отпущу!.. Пойдём, я покажу тебе подземный ход, и ты уйдёшь, он в спальной у меня.
– Нет! Убегать не стану. Пошли!
– он встал, быстро оделся, стал жёстким сильным и уверенным, будто не на смерть идёт, а просто в битву и не в первый раз.
– Зови стражников своих и сама иди - посмотришь, что сильнее - разум или сила.
Клеопатра тоже встала и оделась, звать рабынь не стала.
– Поцелуй меня!
Он подошёл, поцеловал, взял её на руки и понёс. У дверей поставил, улыбнулся:
– Зови.
Она затвор открыла и толкнула дверь. Первым, кого увидели, советник был.
– Мужик с утра к удаче!..
– промолвил, улыбнувшись Олегий.
– Войны для казни ждут во дворе, царица - торжественно сказал советник. Он, похоже, ждал всю ночь, представляя, как умрёт наглый легионер.
– Дайте Олегию доспехи и меч его, - распорядилась Клеопатра.
Она опять была царицей - надменной, сильной, властной.
– Не надо, Клеопатра - у разума и у любви оружие другое.
– Что ж, как хочешь - иди и победи силой любви и разума.
– Я не проигрываю ни когда... даже в поражении.
– ?..
И он пошёл - спокойный, сильный, молодой. Сердце Клеопатры полетело следом, выскочило из груди... стало больно... и не выдержала, пытаясь сердце удержать...
– Олегий!..
Он остановился, но не обернулся, руку поднял, сжал в кулак и быстро вышел к крыльцу. Клеопатра и советник поспешили следом.
– ---------------------------
Бегом сбежал с крыльца Олегий к десятку войнов, что должны были его убить. Кругом стояли люди и ждали представления.