Колыхание Времен
Шрифт:
– ----------------------------------
Спиной почувствовала взгляд и поняла, что это он - поэт убогий, который жить достойно не умеет. Надя замерла, ждала, что скажет, ей так хотелось, что б он заговорил с ней первый. Услышала...
– Венера!..
Обернулась Надя, но убогий, голову вдруг опустил и пошёл дальше по тропинке. Сердце застучало сильно, сильно, к глазам слёзы подступили почему-то. "Уходит!.. Уходит!.."- стучало в голове, а она даже звать не знает как его, вдруг закричала:
– Почему-у?..
Убогий
– Почему уходишь ты? И кто Венера?
Он опустил глаза опять.
– Богиня любви у римлян...
– чуть помолчал: - Ты так на неё похожа.
– Но почему уходишь?
– Не люблю мешать.
– Мешать?.. Чему мешать?
– Жить достойно людям, да и... над душой стоять... вот если б ты мене дала косу, другое дело.
– А ты косить умеешь?
– Умею-у!.. И не только, не хочу, чтобы у тебя возникли неприятности из-за меня... Пойду я лучше.
– Нет, нет - не уходи - и тише: - Пожалуйста,.. я не хочу достойно жить. Я просто жить хочу.
– А муж?
– Будет только рад. Он всё на деньги переводит.
– Вот как!..
– И я для него товар, готов и телом торговать моим. Почему?..
– вдруг встрепенулась, бросилась к берёзке.
– Ты наверно кушать хочешь?
– Не-е!.. Малины в лесу много, да и голубика в болоте поспевает. Хлеба только не было, а так хорошо поел,.. вчера ещё.
– Иди сюда!..
– она мешок с едой развязывала.
– Иди-и! Да не стесняйся ты. Чё я страшная такая что ли?.. Боишься?..
– Нет, - он подошёл.
– Садись - чё столбом стоишь!..
Надя как-то суетливо, торопясь, выкладывала на косынку, что с головы сняла, всё, что в мешке. Появился лук зелёный, хлеб, сала кусок, помидоры, огурцы, соль, яйца и...
– Куда столь много-о?
– он сел тихонько.
– Неудобно мне Надежда, ни когда столько внимания к себе не ощущал... Я-а... отработаю!.. Правда, отработаю... если муж не против твой, то прямо сегодня отработаю.
– Ладно... ладно, ешь сначала, а я посмотрю-у... если ты не против?.. Можно?..
– Можно, можно! Я привык, когда смотрят на меня!.. Почему-то с жалостью всегда.
– Он чуть освоился уже и уплетал, что на косынке было. Съел огурец, пару помидорок, лук и кусочек хлеба, запил квасом.
– Всё!.. Наелся!.. Спасибо Надя!
Надя опять засуетилась:
– Как это?.. Как ребёнок!.. Даже сала не испробовал...
– Наденька, не суетись. Сала не хочу, оно мне сочинять стихи мешает, и наелся я... правда-а!.. Давай косу,.. пойдём... силы много стало у меня.
– Откуда силы то? Вон худой какой.
– Сила всякая бывает.
– А у тебя какая?
– Вера, надежда и любовь! А вместе - это воля-мудрость, - посмотрел, смутился, - Ну или просто воля!
– И
– А ты любишь, Надя?
– Да!.. Люблю!
– Сегодня?
– Особенно сегодня!.. Ух-х ты!..
– воскликнула - Ведь когда с утра косить пошла, будто силы было много больше-е!..
– Вот-вот!.. А если к любви надежду, веру подмешать?..
– То!.. Вот это да?.. Я ведь и не думала об этом ни когда, а как всё просто оказалось.
Надю переполняло всю от осознания того, что прав поэт. У неё ведь так и есть, но это даже не пыталась осознать она.
– Ты такой... интересный и... ещё какой-то... чудной, загадочный и непонятный.
Глубоко дышала Надя. Тугие груди поднимались, будто пытались вырваться из платья. Три расстегнутые пуговицы оголили их на половину, но она не замечала, забыла как-то, зато дышать было свободней.
– -------------------------------------
Он на тропинку посмотрел, стал подниматься.
– Ты куда?
– Косить. Сама же говорила, что могу... сегодня отработать.
Надя его остановила:
– Нет, нет - садись, успеем!
– Силы много стало у меня, - ей на груди посмотрел.
– Видно хорошо поел, девать некуда,.. вот и хочется чуть поработать.
Она взгляда не заметила его или внимания не обратила.
– Успеем. Давай лучше поговорим. С тобой так интересно говорить. Расскажи, как ты живёшь? Не хочется, чтоб дом свой был... хозяйство?..
– Если расскажу, ты разговаривать со мной не станешь, не то чтобы кормить.
– Стану! Правда! Только скажи, как звать тебя, а то все кличут просто ветром?
Он погрустнел:
– А чё?.. Ветер - хорошая кликуха. Мне нравится, а вообще-то Слава, - смутился.
– Как нашу родину!.. Почти.
– Мама назвала, а мне неудобно как-то.
– Да ладно, очень даже хорошо и нравится мене. Рассказывай про маму и про папу и...
– Мамы нет со мной и папа на войне погиб, когда был маленький ещё. Я у тёти жил, потом ушёл, вот и брожу теперь по свету.
– Извини!
– смутилась Надя.
– Я не хотела, - она придвинулась к нему и как ребёнка чмокнула в щеку.
– А дом то есть?
Коснулась грудь Надина его плеча, как обожгло всего, но отодвинуться боялся. Чё подумает? Но сделать ни чего не мог, весь покраснел.
– Дом?.. Есть!.. Целый Мир!..
И он решил ей рассказать о Мире том, что существует лишь в его воображении. Прекрасно понимал, что больше разговаривать с ним не захочет,.. дураком. Но всё равно, пусть знает, что есть и другие миры, которые на этот не похожи и похожи, пусть в воображении пока, но верил он, что мир его воображённый станет реальностью когда-нибудь... или уже есть... где-то рядом, в который только он входить умеет.