Колючая удача для Пуговкиной
Шрифт:
Вот любила Люся фэнтези про магические миры и всяких-разных королей эльфийских и принцев драконьих. Мечтая о путешествиях, она всегда увлекалась настолько, что уносилась в мыслях не в банальное заграничье Турции или Египта, а в волшебно-сказочные и невероятно магические фэнтезийные места.
– А ты вот тут стоишь, и у меня даже выходных теперь нет, – решительно продолжив монолог с мебелью и взявшись за стул, буркнула она. – Ну и пусть у нас звери не разговаривают, а на путевку на юг денег нет, перемены начнутся, как только я избавлюсь от «камней застоя». И начну я с тебя!
Решительно вытащив стул из комнаты в коридор,
– К бабушке в спальню не поставишь, там некуда, – заглянув во вторую комнату их двушки, вынуждена была признать она. В крошечную кухню лишний стул тоже помещаться не хотел, а в тесном коридоре мешал ходить.
– Школу я давно закончила, и вообще, если вдруг понадобится, то куплю другой, даже кресло куплю компьютерное, крутящееся, – пообещала она сама себе, настраиваясь на важное решение. – Так что выкину тебя, и точка! Мне нужны перемены, и я их себе обеспечу! – Прихватив с вешалки сумку-рюкзачок, чтобы купить в магазине рядом что-нибудь вкусное и отпраздновать начало новой жизни, она открыла дверь.
Если бы Люся только знала, какие перемены уготованы ей судьбой, то, наверное, ни за что не вышла бы из квартиры, таща на помойку несчастный стул.
Предвестники грядущих перемен встретили ее уже на лестничной площадке.
Из давненько пустовавшей квартиры соседей напротив как раз выезжала инвалидная коляска, перегораживая путь к лестнице вниз. С одной стороны, все было логично: этаж у них первый, так что, видимо, квартиру купил или снял инвалид. Но вот вид самого владельца коляски внушал не жалость, а опасение. Бородатый заросший мужик неопределенного возраста в заляпанной чем-то желто-оранжевым старой майке-алкоголичке и вытянутых трениках источал жуткое амбре из перегара, запаха рыбы и крепкой, потной вони давно немытого человека.
Люся замерла со своим стулом, боясь и брезгуя подойти ближе. Она ждала, что неприятный сосед съедет вниз по пандусу, который какой-то местный депутат, видимо перед выборами, поставил для колясок на радость молодым мамашам с грудничками. Но алкаш не торопился, вперившись в нее хмурым взглядом. Он даже открыл рот, видимо собираясь, к ужасу Пуговкиной, что-то спросить, но, к ее облегчению, передумал и резко развернул свою коляску к лестнице.
В чем провинился этот человек перед переменчивой госпожой удачей, неизвестно. Вполне вероятно, ему перепала толика невезения нашей Люси, или просто звезды сошлись неудачно. Привлеченный запахом рыбы и не замеченный никем в полумраке подъезда, на площадку спрыгнул с подоконника и уселся, облизываясь, у колеса инвалидного кресла представитель гордого дворового кошачьего племени.
Резкий разворот коляски аппетитно пахнущего рыбой человека не застал кота врасплох, но в тесноте лестничной клетки отскочить достаточно далеко он не смог, и колесо успело зацепить самый кончик роскошной кошачьей гордости – серого хвоста. Котище взвыл, алкаш хрипло рявкнул что-то вроде «чтоб тебя в шаурму закатали!», и тут обожающая котиков Люся, забыв про свой испуг, со стулом наперевес храбро кинулась на защиту обиженного пушистика.
– А ну-ка, убери свою тарантайку с животного! Уже в подъезде всех колесами давить готовы, дороги им мало! – перефразируя старушек, вечно сидящих у крыльца на лавочке, взвизгнула она, пытаясь разглядеть пострадавшего кота за транспортом бомжеватого инвалида.
Только без последствий
Кот, впрочем, лишившись лишь клочка серой шерсти, уже сам сумел освободиться. Не растерявшись, в обиду себя давать он не собирался и вцепился в ногу человека в коляске, раздирая когтями ветхую штанину старого трико.
Если стул, которым его чуть не приложила неуклюжая крашеная блондинка, мужчина перехватить успел и даже девушку поймал, то агрессивного нападения кота он не ждал. И уж никто из всей компании тем более не предполагал, что все эти действия и вдобавок упавшая на мужика Пуговкина, мертвой хваткой вцепившаяся в свой стул, приведут к тому, что коляска покатится вниз по лестнице вместе со всеми оказавшимися в ней неожиданными пассажирами.
Под забористую ругань, вой кота и визг Люси взбесившееся инвалидное кресло с размаху влетело в закрытую металлическую подъездную дверь.
Люсю ослепило белой вспышкой, и она, вместо того чтобы испугаться, только и смогла подумать: «Вот, блин, не успела все-таки выкинуть дурацкий стул! Даже смерть у меня нелепая и тупая, разбилась о дверь подъезда на инвалидке алкоголика соседа! Хорошо хоть, больно не было».
Только умереть спокойно ей никак не давали. Сначала над ухом снова раздалась хриплая громкая нецензурная брань, а потом нахлынули запахи зелени, влажной земли и какие-то совсем незнакомые ароматы. Пуговкина распахнула глаза и сморгнула. Высоко над головой раскачивались зеленые листья неизвестных растений.
– Наверное, рай, в аду вряд ли будет столько зелени, – сообщила она сама себе, садясь на травку.
– Тупая курица! Это джунгли, а значит, ад еще тот! – злобно ответил кто-то рядом, и девушка закрутила головой, пытаясь найти источник звука.
Источник, видимо, очень желал быть найденным, поэтому выдал громкую трехэтажную конструкцию, добавив про агрессивных дебилок и посоветовав растопырить пошире глазки, поскольку тут больше никого нет.
С точки зрения Люси, вокруг и так никого не было, кроме серого кота, с вытаращенными глазами сидящего около валяющегося в траве стула.
Правда, рос еще здоровенный кактус, почему-то посаженный в горшок и сунутый в плетеную тележку как в кашпо. Голос вроде шел как раз от колючего растения, и Люся решила, что за ним в траве и находится невоспитанный ругающийся хам.
– Эй вы там… вы кто? Вылезайте из-за кактуса! Где я? Я умерла?
Истерить, будучи мертвой, и скорбеть о случившемся факте Люсе показалось глупым, поэтому все, что она сейчас хотела, это узнать о месте, куда она попала, и о том, что с ней будет дальше.
– Дур-р-ра! – опять зарычал мужской голос. – Дебильная курица со стулом! Если ты и сдохла, то я так умирать не собираюсь!
Разозлившись и решив, что мертвым терять особо нечего, она вскочила на ноги, желая разобраться, а еще заставить неизвестного прекратить ругаться и оскорблять ее. Только никого за кактусом не оказалось. Люся обошла его вокруг и остановилась, задумчиво разглядывая колючее растение ростом с половину нее. Толстый ствол растраивался кверху на два длинных отростка и короткий средний. На среднем в художественном беспорядке находилось с десяток сильно ветвистых отростков поменьше.