Колючий крыжовник
Шрифт:
— Ну конечно, слышал. И даже видел.
Кевин Эверс некоторое время молчал, задумчиво опустив голову. Майкл даже решил, что отец решил передумал его в свои планы. Затем старший мужчина, отодвинув плетёное кресло, встал.
— У меня в Йемене есть человек, с которым я связан по работе. Он очень богат. К сожалению, в последнее время мне кажется, что он связан с одной из этих группировок. Поставляет им людей, в основном молоденьких девушек и молодых ребят. За последнее время несколько операций по освобождению заложников
— Я бы тоже опасался доверять кому-либо в такой ситуации, — Майкл сделал глоток из своего бокала.
— Ты мой сын, Майкл, кроме тебя, мне не к кому обратиться за помощью. Пока поживешь здесь, в Майами, освоишься, поработаешь в офисе и посмотришь, кто бы мог действовать против меня.
— Против нас, отец!
Тот кивнул.
— Тем временем ты должен подучить арабский язык! — Кевин расхохотался, увидев, как его сын закатил глаза. — Никому не говори о наших планах! Через год-два я отправлю тебя в Йемен с другими документами. Поживешь там. Нам надо будет разгромить врага в его же логове.
— Неужели ты думаешь, что мы справимся одни?
— Скажем так. Правительство заинтересовано в этом деле, так что можешь не переживать. Я подыскал тебе неплохой дом неподалёку от офиса. Язык будешь учить здесь, у меня. Одна из моих девочек будет заниматься с тобой.
Майкл криво усмехнулся.
— Не доверяешь?
Отец хмыкнул в ответ.
— Также хочу, чтобы ты наладил связи с теми, с кем работал раньше.
— С Ричардом?
— Помилуй бог, нет. Я имею в виду тех русских. Они нам пригодятся.
Майкл послушно кивнул, затем с надеждой поглядел на отца.
— Может, мне лучше слетать в Россию на несколько дней?
Кевин пожал плечами.
— Да, можно. Заказывай билеты!
Костя Белый, по-видимому, спал, но немедленно пробудился от сна, как только услышал в трубке знакомый голос, говорящий на русском языке с небольшим американским акцентом.
— Привет, сладкий, как сахар!
— Майки, это правда ты? Откуда?
— Прилетел к своему другу Косте.
— Ты говоришь по-русски!
Тот рассмеялся.
— Где ты остановился?
— В «Новотеле», недалёко от Шереметьево.
— Я сейчас еду. Заберу тебя оттуда. Поедем ко мне.
— Разве ты не работаешь сегодня?
— Уже нет. Приехал мой канадский друг. Плевать на работу!
— Плевать… — повторил Майкл. — Хорошо. Жду тебя!
Майкл положил трубку на рычаг. Улыбнулся. Как приятно, когда тебе рады. Теперь надо позвонить Вадиму Суханову.
Тот долго не подходил. Затем Майкл услышал его отрывистый голос.
— Да. Что надо? Кто это? Майкл? Майклс Эверс? Черрррт! Эй! Майки! Что ты здесь делаешь?
— Приехал навестить старых друзей.
— Да ты ещё и на русском ого-го как говоришь!
— Ты
— В Питере.
— Я приеду через два дня. Сходим куда-нибудь.
— Ого. Конечно. Замётано!
Майкл поднялся из кресла, потянулся, выглянул в окно. На улице светило белое холодное солнце, и, казалось, даже воздух был немного хрустящим от утреннего морозца. С тоской вспомнил жаркое солнце Майами и солоноватый запах океана.
Они провели с Костей целый день. Тот отправил все вещи Майкла к себе домой, в Измайлово. После этого Костя повёз своего друга осматривать достопримечательности Москвы.
— Ты так долго здесь пробыл, а ничего, кроме халатов медсестёр, и не видел, — усмехнулся Костя.
— И халатов врачей тоже.
На миг повисло молчание. Потом они разом заговорили.
— Ты слышал что-нибудь о Полин?
— Ты звонил ей?
— Нет, черт. Я ничего не знаю.
— И я не знаю, — Костя Белый был явно огорчён. — С тех пор как меня выписали, я ничего о ней и не слышал. Хорошая девчонка и красивая! Помню, что была очень грустная после того, как ты уехал.
Майкл тяжело вздохнул, потом с надеждой поглядел на Костю.
— А может, махнём туда, а, Кость?
— Ну как знаешь. Как, кстати, твоя семья? Детей ещё нет?
— Нет. И семьи тоже нет. Я развожусь, Костя!
Белый присвистнул.
— Ну ты даёшь!
— Не люблю я её.
Костя резко развернул машину в обратную сторону. Они выехали на кольцевую дорогу.
— Попробуем побыстрее доехать через Люберцы, а там по полям. Скоро будем в твоей Купавне.
Алина села на переднее сиденье, передернулась.
— Ой, Лёш, так холодно! Жалко уже осень наступает. Лето прошло, не успев начаться.
Алексей Петрович прикоснулся губами к виску женщины.
— Ну что, как прошёл день?
— Как обычно. Хотя нет, что я говорю… Знаешь, кого я сегодня видела, Лёшик? Ни за что не поверишь.
— Ну-ну, Мата Хари, говори.
— Этого канадца Полинкиного. Майкла.
— Да что ты?!
— Пришёл с цветами и спрашивал про неё, где она. Думал, что она все ещё работает в госпитале. Я ему сказала, как есть, что она служит. На флоте.
— С переводчиком, что ли, он был?
— Ой, и правда… С ним был другой наш бывший пациент Костя Белый, но он по большей части молчал. Слушай, Лёшк, а этот Майкл-то по-русски со мной говорил! — Алина Михайловна ахнула, прижимая руки к груди. Алексей Петрович рассмеялся.
— Видать, что-то Полинка с ним такое сотворила, что он быстренько русский язык выучил.
Он покачал головой.
— Вот колючка какая! Кружит парням головы. Ты номер-то его взяла?
— Да, я в своём телефоне его записала. Этого его приятеля Кости, как там его, Белого. На всякий случай.