Колючка для Властителя небес, или Как раздраконить дракона
Шрифт:
«Ты ж моя спасительница, — раздался в голове голос озёрной ведьмы и, спустя пару секунд, показалась она сама, буквально светящаяся от счастья, — век помнить буду».
Подхватив фамильяра, ведьма положила его себе на плечо, погладив по спинке, и вдруг стала меняться буквально на глазах — морщины разгладились, пигментные пятна пропали, седые волосы приобрели ярко-рыжий цвет… Передо мной уже стояла не старуха, а эффектная молодая женщина, вернее, ведьмочка, лукаво улыбаясь и поблёскивая синими глазами.
— Ничего ж себе возрастные изменения, —
На что озёрная ведьма лишь тихо рассмеялась, коснувшись щекой задремавшего фамильяра.
«Спасибо большое! — приятный голос, словно лёгкий ветерок, коснулся моих мыслей. — Как и обещала, в благодарность я дам тебе вытяжку из млечника и кое-что ещё сверх этого, — ведьма протянула мне раскрытую ладонь, на которой лежала большая белая жемчужина, — держи её при себе, и если вдруг понадобится моя помощь, просто брось в воду».
Кивнув, я поблагодарила хозяйку и вскоре уже покидала озёрный дворец, лишь обернувшись напоследок, чтобы ещё раз взглянуть на дивное место, сокрытое в глубоком омуте.
Обратный путь прошёл без приключений, и минут через десять я уже неслась, сверкая пятками, к лесу, сжимая в руке пузырёк с мутноватой жидкостью.
У самых деревьев меня встретил детёныш грифона, радостно подпрыгивая и вертясь под ногами. Данвэл всё ещё находился без сознания. Его грудь тяжело вздымалась, а бледное лицо покрывала испарина. Казалось, за то время, пока я отсутствовала, он даже осунулся. Странно было видеть этого сильного мужчину бледным подобием себя, странно и страшно. В груди болезненно сжалось, но, отогнав глупые страхи и сомнения, я, приподняв ему голову, влила содержимое пузырька в посиневшие губы.
Сначала ничего не происходило, но потом, постепенно, дыхание стало выравниваться, а лицо приобрело нормальный оттенок вместо болезненной бледности. Теперь можно было немного успокоиться и, наконец, заняться собой.
Есть хотелось невыносимо, да и мокрое бельё не способствовало хорошему настроению, поэтому, скинув вещи, я надела рубашку и короткие шорты, благо, здесь всё равно никого, кроме спящего Данвэла, не было, а джинсы, тунику и нижнее бельё решила освежить в неглубоком ручье, протекающем неподалёку.
Когда с постирушками было закончено, и вещи уже сушились на ветвях кустарника, пришла пора вспомнить о хлебе насущном, вернее, о тюбиках с консервированной едой, что так заботливо были уложены бабулей в рюкзак. Тем более вырисовывалась одна весьма необычная проблема — малыш грифона за это время тоже проголодался. Хотя, как оказалось, проблема была лишь в моей голове, на деле же зверёныш с удовольствием опустошил пару тюбиков, после чего, довольный, забрался ко мне на колени и задремал.
Поглаживая белый сопящий клубочек, я вспоминала о недавнем приключении в озёрном омуте, заодно раздумывая над тем, какое имя можно дать малышке.
— Жемчужина, — сорвалось с губ раньше, чем я это осознала, — точно, я буду звать тебя Жемчужиной. Ну и что из того, что длинное, зато прямо-таки в точку. Как тебе?
Сонно
Стоило солнцу скрыться за горизонтом, как с озера подул свежий ветер.
День выдался не из лёгких, и к этому времени я уже вовсю дремала, то и дело «поклёвывая носом», поэтому не придумала ничего лучше, как, укутавшись в тонкий, но тёплый плед, выуженный из недр рюкзака, лечь спать. Вот только уже спустя пять минут от нового порыва холодного ветра во мне проснулась совесть: Данвэлу же наверняка тоже холодно.
Плед был один, а нас двое: пришлось решиться на отчаянный шаг. Устроившись на траве рядом с мужчиной, я, вымученно вздохнув, укрыла нас обоих, но, поскольку широким пушистый кусок материи не был, придвинулась к Дану поближе. Он, правда, оказался ледяным, и смущение постепенно отступило.
Жемчужинка примостилась рядом, уткнувшись клювом мне в ладонь, и почему-то именно в тот момент я успокоилась окончательно, будто действительно поступила правильно. Пусть это и было неприлично — спать рядом с едва знакомым мужчиной, но дать ему замёрзнуть после стольких усилий, приложенных ради спасения, я просто не могла.
Правда, утром, едва открыв глаза и осознав, что крепкая мужская ладонь вольготно расположилась на моей груди, я уже думала иначе.
Глава 9
Злость на саму себя, вернее, на собственную совесть, что заставила совершить огромную глупость — лечь спать под одним одеялом с этим нахалом, теперь преспокойно посапывающим рядом, накрыла по самые уши, разве что пар не пошёл, как из закипевшего чайника.
Подскочив, я спихнула с себя тяжёлую мужскую руку, хорошенечко при этом зарядив Дану локтем в челюсть. Честно, не думала этого делать намеренно, просто слегка не рассчитала угол поворота, но, как говорится, тайные желания всегда становятся явными. Правда, тут же пожалела о содеянном: дракону хоть бы что, а у меня после такого наверняка синяк будет на пол руки.
— Не понял, что здесь происходит? — распахнув глаза, парень сел, растерянно переводя заспанный взгляд с меня на одеяло и обратно, при этом коснувшись широкой скулы, о которую я ровно две секунды назад ушибла свой локоть.
— Что происходить? — возмутилась я. — Сейчас я тебе скажу, что здесь происходит — ты меня ЩУПАЛ.
Последнее слово я едва ли не прокричала.
— Я тебя что? — не понял он, растерянно хлопая ресницами.
— Щупал, прикасался, трогал, ознакамливался, так сказать, с моими достоинствами, — прошипела я, указав на свою грудь, готовая при этом взорваться от негодования в любую секунду.
— Достоинствами? — Дан перевёл скептический взгляд на обсуждаемую часть тела, скрытую рубашкой, потом на свою ладонь, словно примеряя, и тут же фыркнул. — Да какие там у тебя достоинства? Скорее уж недостатки.