Ком
Шрифт:
— Кто такой? — требовательно спросил его подошедший бродник, которого линк Андрея тут же идентифицировал как «старший вожатый каравана, ник — Тугодум».
— Найденыш, — коротко представился землянин тем ником, под которым его зарегистрировал Грубарь.
— Есть такой в списках, — хмыкнув, кивнул бродник с таким… очень нетолерантным ником. — Под какую нагрузку подписываешься?
Андрей ненадолго задумался. В принципе, Грубарь утверждал, что он вполне потянет и все шестьдесят плоев. Кроме того, что Андрей был сам по себе вполне молод и крепок, тот бешеный марш-бросок до поста «Комкодий», когда они перли вперед, хлебая энергетики, по словам лавочника, должен был изрядно укрепить ему связки и суставы, а также заметно нарастить мышечную массу. Энергетики третьего уровня, которые они тогда вовсю потребляли, кроме восполнения потраченной энергии обладали еще и регенерирующим и подстегивающим метаболизм эффектом. Так что подобные нагрузки за столь короткое
— Стандартный загруз, — решительно произнес он.
— Смотри, парень, за перегруз обещают заплатить по полуторной ставке, — предупредил Тугодум.
Андрей заколебался, но затем все-таки отрицательно мотнул головой:
— Нет, все равно стандартный.
— Ну как знаешь… Тогда иди вон туда и получай короб с грузом. Свой рюкзак есть?
— Без него иду.
Бродник окинул взглядом его снаряжение и понимающе кивнул. «Пилон-КМ», надетый на Андрее, действительно был вполне себе неплохой снарягой, которой с удовольствием пользовались бродники, владеющие хасса на втором, а то и на третьем уровне. Хотя они, естественно, довольно сильно его апгрейдили, в первую очередь заметно снижая вес всего переносимого. Но эта функция работала на хасса, запитываясь либо напрямую от носителя, что Андрею было недоступно, ибо он еще не овладел оперированием хасса и не сделал себе узора, либо от аккумуляторов с преобразователями хасса, что так же для него было недоступно, но уже по причине цены. Остальной апгрейд, кстати, отличался аналогичными недостатками. Так что его «Пилон-КМ» был самого начального уровня. Но и в этой базовой комплектации карманы, подвески и контейнеры его снаряги позволяли разместить на себе объем литров в двенадцать, какового вполне хватало для личных вещей, запасных пайков, энергетиков, аптечки и всего такого прочего. То есть особой необходимости в рюкзаке действительно не было.
— Оружие?
Андрей снова мотнул головой.
— И все равно не берешь перегруз? — удивился Тугодум. — Ну как знаешь…
Получив короб-контейнер с грузом и одиннадцать полевых пайков — питание на все время прохождения маршрута плюс один резервный, который, даже если он не пригодится, «мулы», по традиции, все равно оставляли себе, Андрей распихал пайки по снаряге, вскинул короб на спину, подогнал лямки и огляделся. Площадь уже наполнилась народом, так что вскоре, похоже, должны были тронуться. Грубарь рассказывал, что караваны здесь формируются быстро. А чего рассусоливать-то? Груз упакован, «мулы» регистрируются заранее, охрана тоже прибывает уже к началу формирования каравана и вообще весь процесс отработан уже десятками тысяч повторений. Так что все оргмероприятия проходят быстро. Лук-другой — и вперед.
Так оно и произошло. Первые пару нисов пути Андрей привыкал к новым ощущениям, вернее, если уж быть точным, то привыкал к новым и частично вспоминал старые. Караван двигался достаточно быстро, так что молодой землянин даже порадовался, что не согласился на увеличение загрузки. Нет, он, вероятно, вполне мог бы волочь и больший вес, но с куда большим трудом. Причем дело было не в самом весе, а в том, что нести его надо было по весьма дрянной дороге. Так что большинство тех, кто польстился на полуторную оплату перегруза, довольно быстро стали напоминать загнанных лошадей. Впрочем, к удивлению Андрея, таковых в составе каравана оказалось не так уж много, человек пятнадцать из почти четырех десятков «мулов». Охраняла же караван команда из одиннадцати бродников с весьма неплохим вооружением. Андрей «пробил» его по справочнику, который имелся в его накопителе, на первом же коротком привале. По нему выходило, что комплект вооружения и снаряжения каждого бродника тянул минимум на семьдесят тысяч кредов. Очень солидно…
И все же, несмотря на стандартную загрузку, к вечеру Андрей изрядно вымотался. Когда объявили привал на ночевку, землянин сбросил на землю короб с грузом и с наслаждением потянулся. На привал они, похоже, остановились на какой-то стандартной для караванов стоянке. Потому что скальные стены здесь уже были кем-то подровнены,
— Ой, зря Тугодум на Кривой скале остановился…
Андрей развернулся. Рядом с ним стоял невысокий коренастый бродник с лицом, изборожденным глубокими, резкими морщинами. Свой короб он уже скинул с плеч и оставил неподалеку.
— Привет, меня зовут Сги.
— Найденыш, — в ответ представился Андрей. Сги резко кивнул и снова повторил:
— Зря Тугодум привел сюда караван.
— Почему?
— На Кривой скале уже три-четыре блоя не было никаких нападений. Так что вот-вот твари должны объявиться. Это после атаки можно полблоя, а то и блой спокойно пользоваться стоянкой, а здесь с последней прошло уже куда больше.
Блой означал десять саусов, то есть сотню ски. Как выяснилось, вся система измерений в Коме была строго десятеричной. Причем наименования мер длины, веса и объема были частично стандартизированы очень похожим на то, как это было сделано на Земле, образом. Ну, то есть, с помощью приставок — типа всяких там мили-, кило-, санти- и так далее. Не совсем так же, но похоже. А вот само их значение отличалось от земных довольно сильно. Так, например, первой распространенной мерой веса, используемой для взвешивания ингредиентов, являлся алой, весящий приблизительно полграмма, дальше шел салой, эквивалентный где-то пяти граммам, и тисалой, соответственно близкий к пятидесяти. Затем шел плой — полкило, отчего-то единственный и неповторимый и к тому же часто использующийся для обозначения даже тех весов, которым имелись и свои собственные обозначения, потом ним — пять килограммов, саним — пятьдесят, тисаним — пятьсот, а заканчивались наиболее распространенные меры веса коластом, весящим где-то около пяти тонн. Большие веса имели свои обозначения, но использовались по большей части только специалистами. Общеупотребимые меры длины начинались с ика, составлявшего где-то 0,7 миллиметра, за ним шел саик, тисаик, затем скич длиной сантиметров семьдесят, следующие порядки именовались саскич и тисаскич. А заканчивалось все тисакаршем, составляющим где-то семьдесят километров. Но дальность караванных маршрутов в Коме отчего-то измерялась не в мерах расстояния, а в мерах времени, потребных для того, чтобы добраться от конечного до начального пункта маршрута.
— То есть, ты думаешь, нас атакуют твари?
— Не думаю — уверен, — категорично заявил Сги. — Причем атакует нас кто-то серьезный. Потому-то и нет так долго нападений, что поблизости бродит кто-то сильный. Бродит, но пока не наткнулся на эту стоянку. Или, скорее, наткнулся, но в тот момент, когда здесь не было людей. Так что он уже знает о ней, и, значит, лимит везения исчерпан.
— А если он и сегодня не нападет?
— Нападет, вот увидишь, — уверенно заявил бродник, после чего повернулся и двинулся к своему коробу. Подхватив его, Сги окинул стоянку цепким взглядом и решительным шагом двинулся к дальнему концу стоянки. Кстати, к обоим бокам его короба были пристегнуты два дополнительных контейнера, так что бродник был одним из тех, что польстились на доплату. Но сильно уставшим он не выглядел. Андрей проводил его задумчивым взглядом, а затем подхватил свой короб и отправился вслед за новым знакомцем. Тот выглядел опытным и уверенным в себе, так что землянин принял решение держаться поближе к нему.
На ночлег Сги устроился основательно. Он достал «одноручник» и начал вырезать себе в скальном основании нечто вроде личного склепа — узкую горизонтальную щель. Вообще-то такие возможности для «одноручника» были совсем нехарактерны, но Андрей, быстро сверившись со справочником, уважительно присвистнул. У Сги оказался весьма мощный и довольно дорогой образец «Тактом-14ЛМ», восемнадцатизарядник, способный, при необходимости, выдать полную мощность всех своих восемнадцати зарядных капсул всего в трех импульсах повышенной мощности, каждый из которых оказывал на цель воздействие, равное заряду среднего дробовика. То есть принцип поражения именующегося таким образом класса оружия был отличен от классического дробовика, но языковый пакет в голове у Андрей отчего-то подобрал ему именно такую ассоциацию. Может потому что этот тип оружия по воздействию на цель был очень похож именно на дробовики? То есть он обладал наибольшим воздействием на цель именно на коротких дистанциях, причем мощность оного с ростом расстояния резко падала.
— Э-э… Сги, ты не против, если я устроюсь поблизости?
— Нет, — резко мотнул головой бродник. Для него вообще были характерны именно резкие, даже несколько нервные и ломаные движения.
После ужина, который Сги съел прямо у своей «могилки», как ее обозвал Андрей, а сам землянин — у небольшого костерка из уже виденного им во время… ну, назовем это путешествием с командой Иллис, сухого горючего, Андрей вернулся к оборудованному им для себя месту ночлега и начал устраиваться на ночь. Сги так же продолжал копошиться поблизости. Когда землянин уже лег, он внезапно спросил: