Комацу
Шрифт:
– Я понял. Спасибо.
Торико развернулся и пошел прочь.
Стаад еще какое-то время постоял на обрыве, смотря на расстилающиеся поля. Шеф-повар Комацу, женщина, способная заставить благородных Царей связаться с браконьерами, а браконьеров - связаться с благородными Царями.
Почему все так?
– Как у вас дела?
– тихо спросил Торико, входя в дом.
Ему навстречу вышли как обычно спокойный Коко и раздраженный до кошачьего шипения Сани. Зебра остался сидеть в гостиной с Комацу, описывая девушке блюдо из своего совершенного меню. Иногда раздавался
– Уже лучше, - Коко мягко улыбнулся, когда услышал живой вопрос Комацу из зала.
– Комацу потихоньку возвращается.
– Но этот Теппей, - зашипел Сани.
– Он все время крутится вокруг Масика. Он…
– Раздражает, бесит, заставляет желать вернуться в Медовую тюрьму за его убийство, - на низких частотах прорычал Зебра из зала, чтобы Комацу не слышала.
– А еще у него постоянно появляется Тень смерти, - добавил Коко.
– Понятия не имею, почему.
По его щеке многозначительно поползло фиолетовое пятно яда.
Торико фыркнул.
Теппей, дружище, ты нарываешься!
– Что-то удалось узнать?
– обеспокоено спросил рейнджер, когда они вернулись в зал.
Комацу как раз вышла, чтобы принести всем чай и перекусить. Что в понимании Зебры приравнивалось к плотному обеду обычного человека.
– Еще нет, но мне сообщат, - пожал плечами Торико. Прошло всего несколько часов, пока он ловил ингредиенты для прожорливых Царей в доме Комацу, возвращаясь со встречи с браконьеров.
Никаких угрызений совести по этому поводу он не испытывал. Если понадобится, ради Комацу он и с якудза сотрудничать будет. Остальные, не сомневался, чувствуют то же самое. Иначе почему они забросили все свои дела и сидят безвылазно в крохотном домике повара? Даже Зебра не жалуется, хотя по нему и не скажешь: как всегда груб, неприветлив, вспыльчив.
И этот Теппей, пожалуй, действительно раздражал. Именно к нему обратилась Комацу первой, ему улыбалась. Он являлся ее другом детства, знал множество историй, заставляющих девушку краснеть от смущения.
Торико ему завидовал. И в то же время…. Они друзья Комацу, она думала, беспокоилась о них, волновалась и переживала. Она их повар, чего никогда не будет у Теппея.
Почему-то в этот раз самоубеждение работало из рук вон плохо. Надо поскорее заканчивать это дело, чтобы помахать рейнджеру платочком, провожая в нежные и кровожадные лапки Йосаку.
Комацу вернулась с подносом, нагруженным едой так, что ее саму видно не было.
– Комацу, потрясающе!
– Торико и не замечал, как проголодался.
– Спасибо, - девушка улыбнулась.
– Кстати, - она нахмурилась, вытащила из кармана письмо.
– Лежало на подоконнике, адресовано вам, Торико-сан.
Тот тут же выхватил конверт, развернул.
Стааджун на удивление быстро выполнил свое обещание. Эрик перемещался по небогатым ночлежкам, нигде не задерживаясь дольше суток. Сейчас он находился в небольшом домике лесника, неподалеку от особняка Комацу.
Торико показал письмо остальным.
– Прийти и грохнуть его, - тут же предложил Зебра.
– Ага, чтобы тебя снова упекли в тюрьму, глупый варвар?
– возмутился Сани.
– Как ты меня назвал, принцесска?
– Ты…
Комацу быстро подсунула им по тарелочке с чем-то блестящим,
– Попробуйте, мясо призрачного кальмара. Сытно, питательно и не вредит внешности. А еще заставляет кожу буквально сиять.
Последний аргумент стал убойным для Сани. Он впился зубами в кусочек кальмара, сверля злым взглядом Зебру. Тот откусил сразу от всей тушки…
Они удивленно посмотрели друг на друга, не в силах разжать челюстей. Не помогали даже способности охотников.
– Особенности призрачного кальмара в том, что человек не может прекратить есть, - просветил их Коко.
– Кальмар не даст освободить челюсти, пока не будет съеден, а его мясо настолько упругое, что это может занять много времени.
Охотники принялись торопливо исполнять рекомендации. Сидеть с набитым ртом не хотелось никому.
– Что будем делать?
– спросил предсказатель.
– Теперь мы знаем, где он обитает, но не можем пойти и уничтожить его. Это преступление.
Охотники переглянулись, пожали плечами. Теппей тоже покачал головой.
– Я знаю, - подала голос Комацу.
– У меня есть план.
Цари радостно улыбнулись, что в случае Сани и Зебры выглядело несколько… страшновато.
Их Комацу к ним вернулась.
– Кто к нам пришел!
– Эрик оскалился, выходя на улицу.
Перед домиком стояла Комацу собственной персоной. В помятом платье, нервно сжимая в руке тонкий платок, которым повязывала голову в солнечные дни. О, как ненавидел Эрик, когда она, счастливая, занималась своим садом, улыбаясь всем вокруг. Неужели не видели, что перед ними не та дурочка, за которую девушка себя выдает? Неужели не видели, что она обманывает их всех? Как и его сестру, которую заставила помочь. Сбежала, оставив Рен на растерзание комиссии и суду. До самой смерти не забудет Эрик избитое лицо сестры, измученной пытками, стоящей на костре. Суд устроил показательную казнь, чтобы людям было неповадно повторять ее ошибки. Он не забудет слабую улыбку сестры. Казалось, она счастлива, что ее муки наконец-то закончатся.
Его сильная, смелая, решительная сестра радовалась костру! За это он никогда не простит Комацу.
Она сумела обмануть всех, но только не его.
И сейчас причина всех его несчастий стояла перед ним, мяла платок. И смотрела ровно, вызывающе.
– Пришла умереть? Как мило. Видел, как ты подлила снотворного Царям. В этом вся твоя натура - подлость, обман.
Комацу молчала.
И Эрик едва успел отпрыгнуть от звукового удара, разбившего землю там, где он только что стоял. Он попытался стать невидимым и уйти. Сражаться с Зеброй ему было не под силу даже в лучшем состоянии, а тем более сейчас, когда голод терзал его, комком сжимал внутренности.
Но уйти ему не позволили.
– Неужели ты думал, что мы оставим ее одну?
– из тени вышел Небесный Царь Сани.
– Может, ты и неощутим и невидим, но я опутал своими нитями все пространство вокруг дома. Тебе не сбежать.
– Я прослежу за этим, - мягкий голос Небесного Царя Коко. Ноги Эрика парализовало.
– Пусть твои электромагнитные волны ослаблены, они все же существуют.
– Обидеть Комацу мы не позволим, - вышел Торико.
– Ты совсем ее не знаешь! Она не такая, как ты говоришь!