Команданте Мамба

Птица Алексей

Ван принял из лист бумаги, посмотрел на него, понюхал, и попытался лизнуть, вызвав этим гримасу раздражения у Леонардо.

— Дикарь! Как я мог подумать, что он знает больше, чем обычный дикарь, или является чем-то большим. Это всё моя склонность к мистицизму.

— Что за хрень написана на этой бумажке. Наверное, по-французски. Написали, небось, что я осёл, и согласен отдать всю территорию страны за пару шнурков к порванным ботинкам и ещё руки целовать при этом надо, и не меньше трёх раз. Ага, щаззз! Офицеры кланяются, прапорщики руки целуют, а солдаты на колени становятся! Разбежался!

— Луиш?! Что здесь написано, а то я по-французски

читать не умею.

Вождь чернокожих, называющий, почему-то, себя, испанского происхождения словом, команданте, что примерно, соответствует званию майора, передал бумагу своему визирю, что-то при этом сказав на диалекте санго. Тот начал ему отвечать, видимо, зачитывая текст, содержащийся в бумаге.

«Податель сего, капитан армии его величества, короля Бельгии, Леопольда Второго, является полномочным представителем по переговорам со всеми племенными вождями, и вождями объединений племён, по вопросу аннексий территорий, либо взятия их в аренду на срок не меньший, чем на 99 лет и 11 месяцев. Сим удостоверяю. Король Бельгии Леопольд Второй. Дата, подпись».

— Гхм, «с уваженьем, дата, подпись, если вы не отзовётесь, мы напишем в спортлото», — вспомнил я слова песни Владимира Высоцкого.

— Ясно всё. Спроси у него, Луиш, что ему надо?

Леонардо внимательно выслушал слова перевода португальца, сказанные на ломаном французском, и ответил.

— Я уполномочен своим королём, провести переговоры с вами, уважаемый вождь, об аренде или купле территорий, на которых проживает ваш уважаемый народ.

Ага, как же! Уважаемый… народ…. А как руку пожать, так хрен тебе горький, и перец чили в… ну да ладно, все и так поняли. Ох нехорошо, нехорошо, маленьких и диких — то обманывать, да ещё и чернокожих. Расисты… блин. Ненавижу, чернож… хитрож…, в общем, ненавижу!

— Ладно. Луиш, спроси его, за сколько он хочет приобрести нашу территорию, — и я глубокомысленно вздохнул, состроив исключительно идиотское выражение лица, и задумчиво скребя заскорузлыми пальцами по своей кучерявой голове.

Выслушав перевод, бельгиец оживился, его глазки заблестели, а ручонки заелозили, теребя обшлаг мундира. Вытащив очередную бумагу из своего походного чемоданчика, он быстро затараторил по-французски, жестикулируя левой рукой, и закатывая, от усердия и экспрессии, глаза.

Луиш стал переводить.

— Он предлагает за территорию от Убанги до Илу, ящик с почти новыми винтовками системы Гра, в количестве двадцати пять штук, и к ним целых два ящика патронов, это где-то около тысячи штук.

Я скривил недовольно губы. Бельгиец затараторил быстрее.

— И ещё, несколько рулонов превосходной и яркой бумазейной ткани, для жён вождя. Килограмм ярких и красивых бус, для них же. Десять фунтов табаку и три литра превосходного спирта.

На последних словах я оживился. Спирт мне был нужен. Мои запасы давно уже закончились, даже напиться было нечем после победы. Одна радость осталась — женщины, и те чернокожие.

— А ты спроси его, Луиш, есть ли у него десять литров спирта, и молодая блондинка, или, на крайний случай, рыжая. Если нет рыжей, то хотя бы брюнетка, но, чтобы обязательно была белокожая.

Луиш недоумённо похлопал глазами на мои запросы, но перевёл… сбивчиво. Теперь настала очередь хлопать глазами, от такого рода изысканных запросов, Леонардо.

Он, конечно, ожидал каких-нибудь невыполнимых требований, или просто банального отказа, но чтоб такого… нет, не ожидал. Десяти литров спирта у него и правду не было. Было два, которые он

собирался разбавить вдвое и отдать вождю. И ничего, что обман. Он проверять, что ли будет, сколько в нём градусов? Но насчёт женщин, он был пас. Европеек молодого возраста, и любого цвета волос, у них, увы, не было. Климат тяжёлый, комфорта не было, малярия опять же. Переезд ужасен, кругом дикари, влажность, жара. Исключением были только портовые города, где жили семьи крупных начальников, остальные довольствовались услугами негритянок. Высшим шиком считалось иметь любовницу из мулаток, которых было немного. Так что здесь он и себе не мог позволить плотских утех с белокожими красавицами. А тут…, какой-то, обнаглевший негр, поверивший в себя всего из-за одной победы. Причём, победы, над таким же племенным вождём, как и он сам, только менее удачливым.

Хотелось встать и выстрелить в лицо наглому негру. В приступе злобы, Леонардо схватился за кобуру великолепного бельгийского револьвера, подаренного матушкой на двадцатилетие, но сдержался, глядя, как наглый негр уже баюкает в руках аналогичный шестизарядный револьвер, только британского производства.

Бессовестный вождь, с деланным небрежением, никак не сочетавшимся с глупым выражением его лица, переломил револьвер, показав внутренности барабана с блестящими капсюлями патронов, каждый из которых находился в своей каморе. Потом защёлкнул его обратно и раскрутил барабан ладонью, улыбнувшись при этом одной из своих отвратительных улыбок, так гармонично смотревшихся на его варварском лице.

— Эх. Нет у меня белых женщин, — подумал Леонардо, — как нет их на всей территории Бельгийского Конго, что начинается на противоположном берегу реки Убанги, а вслух сказал.

— Мой король не уполномочивал меня торговать белыми женщинами, а спирта в большем количестве у меня, к сожалению, нет.

— Ну что ж, значит, наша сделка не состоится, и я не смогу продать вам территорию своей страны, — сказал я, правильно истолковав затянувшееся молчание и его слова.

— Но я готов обсудить с вами торговое соглашение, и выкупить всё оружие, а также другие товары, что вы привезли, — через переводчика сообщил ему я. Эта информация заставила его задуматься. Решив его дожать, я добавил пищи его размышлениям.

— До прихода сюда, я неоднократно отражал набеги из южного Судана, и тамошние воины, неоднократно обещали прийти с могучим войском, чтобы захватить всю мою страну, и прочие территории, и дойти до далекой, но такой нужной всем, реки Конго, что несёт свои воды через всю Африку.

— Да, и ещё я вспомнил! Мне говорили, что видели отряды белокожих людей с юга, и они говорили на таком же языке, что и вы. Наверное, они тоже предложат мне продать мою землю, и, если они смогут предложить мне белых женщин для моего гарема и огнестрельное оружие, которым так хорошо воевать, я, пожалуй, соглашусь.

Бельгиец заинтересовался полученной информацией, и стал задавать уточняющие вопросы, кто, где, когда. Во что были одеты, какое вооружение, и что делали.

Но я был готов к подобным вопросам, и, вспоминая мимоходом услышанную информацию от Луиша и редких бродячих торговцев, что изредка посещали мои, забытые чёрным богом, места, вдохновенно врал. Это дело я любил, и владел им в совершенстве. Конечно, врать девушкам проще, и тема там несколько однобока. Но здесь главное — опыт и вдохновение. И то, и другое у меня присутствовало, да ещё плюсом шло умение врать от прежнего обладателя моего тела, недаром есть выражение, что это у него в крови.