Командарм Якир. Воспоминания друзей и соратников.
Шрифт:
– Такого окружения теперь не может случиться - это не гражданская война, - высказался один из командиров полков, продолжая обдумывать обстановку.
– Почему вы так думаете?
– удивленно спросил командующий.
Командир полка стал обосновывать свою мысль. Его рассуждение сводилось к тому, что теперь мы лучше вооружены и никакому противнику с нами не справиться; чтобы окружил он нас - об этом нечего и думать, а если так случится, то с танками никакое окружение не страшно. Закончил же командир полка модным тогда утверждением, что, мол, воевать будем на чужой территории.
– Для того чтобы воевать на чужой территории, - возразил Иона Эммануилович, - надо знать и учитывать не только
Тут в разговор вступил другой командир полка тов. Самбур:
– Гитлер может подготовить в мирное время большую армию, но как только он мобилизует массу для войны с нами, рабочий класс Германии ударит его по рукам и расчеты фашистов лопнут, как мыльный пузырь.
Многие из нас, в том числе и я, целиком разделяли мнение Самбура.
Легко было заметить, с какой досадой Якир воспринял этот ответ. Чтобы не усиливать его досаду, мы послушно принялись после перерыва производить, как потребовал Иона Эммануилович, расчеты на выход дивизии из окружения...
На учениях и любых занятиях Якир уделял большое внимание разведке. Нам, артиллеристам, часто доставалось от него.
– Вы имеете самые мощные приборы, - говорил Иона Эммануилович.
– У вас и стереотрубы и звукометрические станции, почему же ограничиваетесь разведкой только для себя?
Он требовал, чтобы артиллеристы анализировали разведывательные данные, по отдельным выявленным целям определяли схему боевых порядков войск противника и докладывали командирам стрелковых дивизий.
Для нас такое требование было новостью, и оно нам не нравилось, но позже, особенно во время войны, мы поняли, насколько прав был Якир.
Все окружные конференции рационализаторов проходили при непременном участии командующего. Он стремился оживить, развить творческую мысль рационализаторов, зажечь интерес командиров к их работе.
В 1935 году в 95-м артиллерийском полку развернулось движение за изыскание лучших способов стрельбы из орудий по танкам. В полку была разработана новая методика обучения и применены новые приемы стрельбы, в результате чего батареи полка заняли на инспекторских стрельбах первые места в округе. Успехи 95-го полка привлекли внимание командиров многих других артиллерийских полков. Они стремились перенять наш опыт. Но были, к сожалению, и такие командиры, которые, поддаваясь чувству зависти, пытались опорочить новые методы и обвиняли нас в порче орудий.
Командарм Якир, понимая роль танков в будущей войне, лично проверил на окружном артиллерийском полигоне стрельбы 95-го артполка по танкам и горячо поддержал нас.
Прошло немного времени, и эта поддержка командарма едва не стоила жизни автору этих строк...
Враги Советского Союза видели в лице И. Э. Якира опасного противника, они знали его как непреклонного большевика и были осведомлены о высокой оперативно-стратегической подготовке командарма Якира. Им можно было только мечтать о том, чтобы лишить Красную Армию таких, как он, талантливых полководцев. К их радости и к нашей беде, от таких мечтаний до их осуществления тогда оказалось не так уж далеко.
ИСПРАВЛЯТЬ ПОЛОЖЕНИЕ МОЖНО ПО-РАЗНОМУ М. Ф. Лукин
Генерал-лейтенант М. Ф. Лукин
Иону Эммануиловича Якира, командующего войсками Украины и Крыма, а затем Украинского военного округа, командарма 1 ранга, я знал почти 15 лет. Три года я был начальником строевого отдела штаба округа, восемь лет командовал 23-й отдельной стрелковой дивизией, часто встречался с командармом, виделся и разговаривал с ним в штабе и в поле, на совещаниях и в частях.
Ему был присущ особый стиль руководства войсками, и этот стиль
Якир не любил засиживаться в штабе, большую часть времени проводил в войсках. Но и находясь в штабе, он не был замкнутым, недоступным начальником. И здесь в течение всего рабочего дня он общался с людьми. Иона Эммануилович требовал, чтобы документы ему докладывали начальники отделов или непосредственные исполнители. При этом проверял, насколько и начальник, и исполнитель знают существо дела, требования и причины, вызвавшие необходимость появления директивы, приказа, распоряжения.
Докладывавшего он никогда не прерывал, в ходе доклада не делал замечаний, а лишь записывал в блокнот возникшие вопросы и потом задавал их, уточнял, вносил свои поправки и, наконец, принимал решение. К командующему без стеснения и излишнего волнения шел работник любого ранга, не боясь, что вызовет нетерпеливый жест, недовольную усмешку или услышит грубый окрик.
Требуя от подчиненных глубоко продумывать поставленные задачи, Якир так же поступал и сам. Командуя, он сам учился, осмысливал накопленный опыт.
Я не помню случая, чтобы командующий перепоручил учение войск, полевую поездку начсостава, военную игру кому-либо из своих помощников. А ведь рядом с ним работали отличные специалисты военного дела: начальники штаба округа П. П. Лебедев и Д. А. Кучинский, начальник управления боевой подготовки С. А. Калинин, начальник оперативного отдела В. С. Сидоренко, его помощник В. П. Бутырский, наконец, его заместитель и боевой друг Иван Наумович Дубовой. Всех их Якир высоко ценил, всем доверял, но он должен был все видеть сам, во все вникать, быть всюду с войсками - в бою, на учениях, на отдыхе. Только при этом условии, по его глубокому убеждению, можно было руководить частями и соединениями, нести полную ответственность за их подготовку и наиболее разумно использовать знания и опыт подчиненных.
Учения, которые проводил Якир и его штаб, всегда были целеустремленными: бывало, откинет командарм свою красивую голову, прищурит глаза и, будто сам себе, скажет:
– Нам не нужны учения ради учений... Отбыть номер и доложить об исполнении - для этого большого ума не требуется. Нет, каждый боец и командир за эти дни, потопав и изрядно попотев, должен вырасти и почувствовать, что он вырос. Ведь учимся не для отчетов.
С одинаковой тщательностью отрабатывались все виды боя, даже отступление, или, как мы предпочитали говорить тогда, «отход на заранее подготовленные позиции». Некоторые начальники уклонялись от отработки такого «крамольного» вида боя, опасаясь, как бы их не обвинили в трусости или в других смертных грехах. Якир не боялся слова «отступление» и требовал от командиров выдержки, смекалки, инициативы - при неудачах в особенности. В 1941 году, находясь на фронте, я часто думал: как бы пригодилось офицерам и генералам Красной Армии тщательное изучение и этого вида боя! Но, к величайшему сожалению, к началу войны многих командиров, имевших всесторонний опыт, уже не было. Зато те ученики Якира, которые уцелели, воевали храбро и умело, справедливо заслужив правительственные награды и высокие воинские звания.