Командир Марсо

Лаффит Жан

Три друга с помощью Тайфера скользят в темноту, ногами вперед. Это не так-то легко. Роже Беро втискивается последним.

— Я вас запираю, — говорит хозяин. — Не шумите…

Дверца становится на свое место. Тайфер для маскировки наспех приваливает к ней кучу хвороста. На висках у него выступил пот. Дыша, как тюлень, он возвращается в кухню. Его жена вместе со служанкой стоят за занавеской у входной двери в большом зале, наблюдая, что делается снаружи… На улице пусто. С гулом прокатывает броневик. На площади толпятся солдаты в зеленых мундирах. Они о чем-то

совещаются…

— Приборы!… — внезапно вспоминает Тайфер.

— Боже мой, мы погибли! — стонет в отчаянии его жена. Испуганная служанка стоит позади них, не зная, что делать.

— Не стойте здесь, — распоряжается Тайфер. — Все за стол, займите их места, как будто бы ничего не случилось… Шевелитесь, черт вас побери!

Надвигающаяся опасность словно преображает его. Едва они садятся за стол и начинают разливать суп, как наружная дверь с грохотом распахивается.

— Не ходи туда, не двигайся! — упрашивает Тайфера жена. Она с трудом поднимается с места и выходит в соседний зал.

Молоденькая служанка, лишившаяся от страха языка, уставилась на хозяина; тот дрожащей рукой наливает себе стакан вина.

В это время в доме напротив взволнованная Фернанда Пейроль предстает перед немецким офицером, вошедшим в булочную. Офицер молод и изъясняется на безукоризненном французском языке.

— У вас есть хлеб, мадам?

— Да, сударь.

— Дайте мне вот те два…

Офицер выбирает два свежих круглых хлеба и вынимает элегантный бумажник. К изумлению булочницы, он протягивает ей карточку с талонами и бумажку в двадцать франков.

Фернанда отрывает талоны и собирается дать ему сдачу. Офицер отодвигает деньги и холодно заявляет:

— Оставьте все, нам потребуется еще хлеб.

Булочница чуть было не выпаливает ему: «У нас нет лишнего хлеба!», — но вовремя спохватывается. Она думает о муже, который сейчас, должно быть, пробирается садами, спасаясь от немцев.

* * *

Забравшись в печь, Беро протискивается между своими двумя товарищами. Теперь они втроем лежат плашмя в темной печи, вплотную друг к другу, головами к закрытой наглухо дверце.

Печью, надо полагать, уже давно не пользовались. К рукам и лицу липнет паутина, в нос набивается пыль. В тело врезаются куски кирпичей и щебень. Портос, пошевелив ногами, задел, должно быть, за свод печи, потому что откуда-то сверху падает с оглушительным стуком кирпич.

— Поосторожнее! — просит Арамис. Ему отвечает приглушенное чихание.

— Бредовая мысль — запихнуть нас сюда!

— Вытягивайтесь и не шевелитесь, — приказывает Беро. Проходят минуты, долгие, как часы.

Вдруг Беро вспоминает о куртках, забытых в салоне на стульях. А ведь в карманах лежит оружие! Сердце его замирает. Немцы обнаружат их вещи и обыщут весь дом. Они, конечно, найдут в конце концов печь. Откроют дверцу и увидят всех их троих, попавших, как крысы, в западню. И действительно, снаружи уже слышится говор. Это несомненно немцы. Да, наверняка они.

— Роже! — шепчет Портос. — Они бросят в печь гранаты… Дурацкая затея…

— Молчи ты, им нас не найти, —

отвечает Беро, чувствуя, как по спине у него струится холодный пот.

«При взрыве гранаты нас разорвет на куски, мы не успеем даже испытать боли, — размышляет он. — А если мы будем только ранены? И если нам придется медленно умирать под обвалившимся сводом печи?…»

Он вспоминает жену, сына, старого дядюшку… Они, вероятно, садятся сейчас за стол там, на его маленькой уединенной ферме, затерявшейся, словно оазис, среди виноградников. Умереть, не повидав их! Не увидев больше сияния солнца!

Затем мелькает новая мысль: «А что, если немцы подожгут дом? Сожгут нас заживо, как булочника в Нонтроне?»

Роже хватает за руки обоих приятелей.

— Не шевелитесь!

— Глупо, — говорит Портос.

— Идут…

Голоса за чугунной дверцей как будто приближаются.

В темноте печи слышится только дробь зубов.

* * *

Госпожа Тайфер стоит за стойкой перед двумя немцами в касках, с автоматами на ремнях.

— Где живет мэр? — спрашивает один из них.

Она подходит к двери, чтобы показать дом мэра и тем самым ускорить их уход, и отвечает:

— Вот там, в конце улицы.

— Хорошо, вы нас туда проводите, — говорит немец. Потом внезапно спохватывается:

— У вас есть посторонние?

— Нет…

Не ожидая дальнейших объяснений, оба солдата отстраняют хозяйку и идут в заднее помещение.

Тайфер медленно жует кусок хлеба, а служанка застыла перед наполовину пустой тарелкой.

Как глупо, что она не догадалась убрать со стола четвертый прибор! Впрочем, если немцы поинтересуются, она скажет, что должен подойти к обеду один столующийся. А как быть с куртками, висящими на стульях?…

— Есть террористы? — спрашивает немец. Тайфер смотрит им в глаза с невинным видом. Он сидит на том самом месте, которое занимал Беро. Куртка, с раздувшимися от гранат карманами, висит на спинке стула.

— Покажите нам дом!

Хозяин с салфеткой в руке поднимается с места и идет вместе с ними к лестнице, ведущей из кухни в верхние комнаты. Немцы грузно шагают следом за ним, потом быстро спускаются обратно.

— А там? — спрашивает один из них, указывая на дверь пристройки.

— Там — сарай.

Солдаты, переговариваясь, производят беглый осмотр: старая машина без шин, доски, верстак, садовые инструменты и несколько вязанок хвороста. Ничего подозрительного.

— Raus! [17] Проводите нас к мэру, — приказывает немец Тайферу. — Вы можете остаться, — бросает он жене трактирщика.

Пройдя через большой зал, они выходят из дома на улицу. Хозяйка и молодая служанка с беспокойством следят за ними через окно. Так и есть, идут к мэру.

На площади сейчас скопилось около пятидесяти немецких солдат…

17

Raus! (сокр. от heraus) — Пошли! (нем.)