Командир полка

Флегель Вальтер

Ренате такая жизнь действительно была ни к чему. В Дрездене ее дожидались ученики ее класса. А директор при прощании сказал:

–  Я вижу, придется мне подыскивать нового классного руководителя для четвертого «Б»?

–  Не нужно никого подыскивать, господин директор, - ответила она.

«Не нужно?
– думала теперь она.
– А как же быть с чувством ответственности? И с тем, что человек должен быть там, где он нужнее всего? Только вот неизвестно, кто может определить это «нужнее всего». Сорок учеников, восемьдесят

учеников. И одна молодая, неопытная, беспомощная учительница, которая, впервые встретив сопротивление, сорвалась и поступила антипедагогично. А тут еще эта фрау Гроссман, которая хоть и состоит в родительском комитете, но не имеет ни малейшего понятия о воспитании. Она даже собственную дочь воспитать не в состоянии. А тут таких, как фрау Гроссман, много, и таких детей, как Юрген Гремер, тоже много. И, как назло, фрау Хут увезли в больницу, а она попросила позаботиться о детях. А ведь она, видимо, имела в виду не только ее собственных детей, но и учеников в школе».

Рената встала, подошла к окну и увидела внизу Ральфа, который с немым вопросом смотрел на нее, задрав голову кверху. Она улыбнулась и по-товарищески кивнула ему. Мальчуган по-военному отдал честь и куда-то умчался.

В этот момент раздался сильный взрыв, от которого в окнах задребезжали стекла. Вслед за этим взрывом послышались и другие, немного послабее.

И в тот же миг ожила пустынная улица. Женщины кто в чем был выбегали из домов. Перед домом Хута остановились несколько женщин. Среди них Рената узнала соседку. Та поздоровалась с ней и сказала:

–  Это наши! Это их гаубицы бьют! Меня не проведешь, нюх у меня верный!

–  Может, ваш нюх подскажет, когда вернутся наши мужья?
– с легкой насмешкой спросила ее молодая женщина, выскочившая с тарелкой в руках.

–  Я думаю, что через четыре-пять часов они будут дома.

–  Почему вы так думаете?
– не успокаивалась молодая.

–  Вот если ты, как я, девять лет подряд будешь ждать мужа с учений, тогда тоже будешь точно знать, когда тебе греть воду для ванны. Ты как хочешь, а я пошла!

Смеясь и переговариваясь, женщины стали расходиться по домам.

Соседка махнула Ренате рукой и крикнула:

–  Давай грей воду для своих двух вояк!

–  Иду!
– крикнула ей в ответ Рената.

«Через четыре часа Манфред будет дома. Мой милый Великан, я так много должна тебе сказать. Наша первая тревога закончилась, а сколько их еще будет в нашей жизни?»

Отходя от окна, Рената чуть не столкнулась с фройляйн Шалов.

–  Понимаете, мой муж тоже на учении, - объяснила ей Рената.

–  Тогда встретимся завтра утром, хорошо?

–  Да, да, конечно. Фрау Хут выйдет из больницы не раньше чем через две недели. А ученики, сами знаете…

Фройляйн Шалов понимающе кивнула.

–  И полное спокойствие, коллега, - сказала Рената.
– Мы с вами хоть и молодые педагоги, но с фрау Гроссман вполне справимся.

–

 Спасибо за поддержку и до свидания, - учительница крепко пожала Ренате руку.

–  Фройляйн Шалов, - проговорила Рената, когда учительница была уже на пороге, - желаю вам тоже поскорее найти человека, для которого вы будете греть воду, тогда и вам Бергхайде покажется совсем другим.

Девушка весело рассмеялась, чем понравилась Ренате еще больше.

После ухода учительницы Рената растопила печь в ванной.

8

Вечером, когда дети легли в постель, Ренате пришлось пойти на КПП и забрать сбежавшего туда Ральфа.

Пять часов прошло, а офицеры все не возвращались.

Рената села за письменный стол и, макнув перо в красные чернила, начала исправлять ошибки в сочинении Сильвии.

Вдруг на лестнице раздались чьи-то шаги.

«Неужели это опять Ральф потихоньку сбежал на КПП встречать отца?» - с испугом подумала Рената.

Не успела она выйти из-за стола, как на пороге выросла фигура Манфреда.

Ручка упала на тетрадь, украсив ее большой красной кляксой.

–  Мой Великан, - прошептала она.
– Великан! Ты это или не ты?

–  Конечно, я!
– Манфред раскрыл руки для объятий. От него пахло землей, порохом, ружейным маслом, но запаха табака Рената не почувствовала.

Оказалось, что майор Хут послал Манфреда с первой же машиной домой, тогда как колонна полка еще только двигалась в часть.

–  Великан мой, иди скорее!
– Рената потащила Манфреда в ванную, на ходу расстегивая ему френч, - Иди, я тебя сейчас сама вымою, как маленького ребенка.

Манфред, довольный, рассмеялся:

–  Тучка моя милая, да ты так меня совсем избалуешь!

–  Ничего.

–  А кто будет отвечать за это?…

* * *

Поужинав, Манфред сел на кушетку в комнате Ренаты. Он улыбнулся и потер уставшие глаза.

–  Тучка, ты мне обо всем расскажешь… Но только толкай меня, чтобы я не уснул случайно…

–  Знаешь, Великан, ты приляг пока, отдохни. Времени у нас и завтра много будет.

–  Ты думаешь?…

Рената наклонилась, стащила с Манфреда сапоги и положила его ноги на кушетку… Манфред устало зевнул.

–  Милая моя Тучка, - проговорил он, немного помолчав, - чем ты тут занималась… пока мы там… стреляли?

С этими словами он и заснул.

Рената накрыла его одеялом. Затем она села за письменный стол и принялась исправлять ошибки в тетрадях своих новых учеников.

04.03.2015