Командировка в ад
Шрифт:
В общем семейная идиллия, которой осталось длиться каких-то несколько часов. Браслет-классификатор на моем запястье неумолимо отсчитывал остающееся мне на Земле время: четыре тринадцать двадцать шесть… четыре тринадцать двадцать пять… двадцать четыре…
А дальше снова казарма, война.
И я понимал, зачем туда отправляюсь — Сашка выглядела куда лучше, чем до операции, она снова смеялась, она бегала и резвилась, но все равно обычной живости четырехлетнего ребенка в ней не хватало; время от времени она замирала, точно лишившись сил, и смотрела
Паршиво конечно, что Диррг погиб — я скучал по нему и знал, что буду скучать — только вот теперь я буду искать Сияющий Обруч для себя, точнее для Сашки.
— Папа, он царапается! — она откинулась так, что макушкой врезала мне точно в подбородок.
Не так основательно, как Равуда, но тоже ощутимо.
— А ты его тоже царапни, — посоветовал я, на что Котик отреагировал презрительным хрюканьем.
— Что у вас тут? — спросила Юля, входя в комнату.
Я поднял на нее глаза и содрогнулся от восхищения — все же она невероятная красавица, она должна сниматься в кино и украшать обложки модных буржуйских журналов. А она выбрала такого простого парня, как я, вышла за меня, родила дочь, а работает врачом в больнице.
— Развлекаемся, — ответил я.
— Я вижу, — сказала Юля.
Сашка попыталась сцапать Котика, а тот решил, что с него хватит, и спрыгнул на пол. Дочка потянулась за ним, я попытался ее схватить, и в результате мы все чуть не свалились с дивана, на котором сидели.
— Поиграй у себя, - моя жена нагнулась, поцеловала сначала меня, а потом Сашку. — Нам надо поговорить.
Я вздохнул, поскольку знал, о чем будет этот разговор.
Котик выскользнул за дверь, Сашка утопала за ним, и Юля опустилась на стул, испытующе посмотрела мне в глаза.
— Эх, ты… — начала она с любимой присказки. — Нравится ведь тебе там? Хорошо там?
— Да нет, что ты! — я возразил горячо, но недостаточно искренне, поскольку в чем-то жена была права: да, по другую сторону портала у меня имелись враги, я там почти постоянно находился в опасности… но там все выглядело невероятно просто, без идиотских и унылых сложностей повседневной жизни: вот враг, либо ты его убьешь, либо он тебя, никаких сомнений.
Ну и конечно там я чувствовал себя мужчиной в полном смысле слова, чтоб я сдох. Воином с большой пушкой, который сражается… ну пусть не ради своей страны, поскольку Гегемония мне в принципе до лампочки… ну хотя бы ради семьи, ради той же Юли, ради Сашки.
— Нравится, — повторила она и прикусила губу, и это был нехороший признак. — Егор… Может быть не стоит тебе возвращаться? Ты рискуешь жизнью, ты возвращаешься оттуда измотанный, едва живой… И чем ты там в точности занимаешься? Почему ты не говоришь?
— Это скучные вещи, не о чем рассказывать, — буркнул я.
— А то видео, которое мне прислали? — Юля смотрела
«Шантаж!» — хотелось заорать мне, но я сдержался.
Вот уж не хотел я, чтобы она вспоминала ту посылку от общества Трех Сил, чтоб ему провалиться.
— Конечно, — сказал я, и ненависть к себе сдавила горло.
Поистине старые грехи тащишь с собой точно грязь на подошвах, а если начал врать, то фиг остановишься.
— Если там скучно и если тебе там не нравится, то зачем ты туда отправляешься? — спросила Юля. — Сашке не нужна новая операция, а зарабатывать ты можешь и здесь. Понятно, что не так много, но много нам и не нужно.
Эх, если бы я мог рассказать ей насчет Обруча и того, на что он способен! Но я не мог!
— Дважды ты вернулся! — продолжала напирать Юля. — Дважды! И снова рискуешь?! Чем? Жизнью своей! Тебя могут убить! И муж мне нужен рядом, а не где-нибудь далеко! Живым, а не мертвым! Нельзя же так!
Она слегка повысила голос, и это значило, что моя жена вне себя, и что другая женщина в такой ситуации просто орала бы.
— Я должен, понимаешь… — начал я, мучительно подбирая слова. — Не ради себя… Такое дело… есть лечение, которое может сделать Сашку здоровой… совсем здоровой… Дорогое, заграничное.
— Нет такого лечения! Кто тут врач — ты или я? — Юля решительно тряхнула белобрысой гривой.
— Ты. Но ты не можешь знать всего… А я знаю, и это шанс его добыть. Обещаю… Вернусь при первой же возможности.
Про то, что мне придется отсутствовать уже не пять, а восемь месяцев, я не сказал. Смелости не нашел, успокоил себя тем, что найду Обруч гораздо быстрее, разорву контракт и вернусь, пусть без денег, зато с этой волшебной штукой, которая вернет Сашке здоровье и бодрость.
— Ведь ты же не хочешь, чтобы она была такой, как сейчас? — спросил я.
Из соседней комнаты донесся смех Сашки и сердитое хрюканье Котика.
— Не хочу! Но я не хочу и потерять тебя, когда жизни нашей дочери ничего не угрожает!
— Номы вроде уже ршили… — я начал понемногу злиться.
— Ничего не решили! — перебила меня Юля. — Останься, а я свяжусь с родственниками. Они помогут… они не знают о Сашке, я ничего не сообщала, а когда узнают, то не смогут остаться в стороне.
Тут крылась какая-то тайна, но я пока не понимал какая, и момент был не самый удачный, чтобы давить.
— Это бессмысленный разговор, — буркнул я и сделал вид, что смотрю на часы, хотя созерцал браслет-классификатор, незримый для всех, кто такой штуковиной не обладает. — Через три часа я ухожу. Я подписал договор, и я сдержу слово. Давай, зови Сашку, и пойдем на кухню — мясо готово, вино я сейчас открою… зря, что ли, я выбрал самое лучшее?
Юля всхлипнула и отвернулась.
А через мгновение я уже обнимал ее и целовал — сладко пахнущие волосы, моргающие глаза, уши, нос, все, до чего мог дотянуться.