Командировка в Стамбул
Шрифт:
В любимом лизином магазине было тихо и, учитывая раннее утро, почти безлюдно. Она неторопливо разглядывала летние коллекции и выбрала для себя пару легких платьев голубых оттенков, купальник и широкополую шляпу. Это были цвета, которые подчёркивали цвет её глаз.
Яхта Франко стояла в порту и заметно выделялась на фоне остальных. Он гордился ею. Она была великолепна! Белоснежная, двухпалубная, с изящной отделкой бежевой кожей и лакированным деревом цвета спелой вишни. Судно обслуживали капитан, матрос и повар. Лиза была с ними давно знакома, и они радостно её приветствовали. Она расположилась в каюте на нижней палубе и переоделась. Надев новое платье и смыв
***
– Эмре, сынок, как полёт? Почему задержали рейс? Эта ужасная Москва! Зачем ты решил задержаться и не вернулся вместе со всей командой? Я так за тебя волновалась!
Эмре устало, но привычно почтительно отвечал матери на сотни вопросов. Но в этот раз ему с трудом удавалось сдерживать раздражение. Он любил свою мать, но её постоянный контроль его уже утомлял. Он жил отдельно, в собственном доме, который купил на первый гонорар. Ему исполнилось тридцать лет в этом году, у него не было постоянной девушки, и мать всячески его опекала. Она мечтала о внуках, гордилась своим знаменитым сыном и контролировала каждый его шаг.
– Мама, я очень устал. Рейс задержали, и я очень хочу спать. Всё в порядке. Я жив, здоров. Я позвоню, когда высплюсь. – Эмре отключил телефон и сел в кресло. Он хотел прислушаться к себе. «Какая необыкновенная женщина! – подумал он уже в который раз после того, как вышел из самолёта. – Сладкая! Нежная! Красивая!» Эмре закрыл глаза и постарался вспомнить её запах и губы. Заныло где-то в солнечном сплетении. Усилием воли он подавил волнение, встал, принял душ и уснул сразу же, как положил голову на подушку.
***
Яхта вышла в море и взяла курс на маленький островок недалеко от Стамбула. Лиза стояла на верхней палубе, жмурилась от солнца и подставляла лицо свежему ветру. Море в Стамбуле было очень грязное. Купаться было запрещено. Портовый город. Сотни кораблей ежедневно проходили через Босфорский пролив. Они с командой придумали себе прекрасный маршрут на день. Лизе очень хотелось поплавать в море. Она любила воду. Ей казалось, что тёплое и ласковое море баюкает её, как маленькую девочку, и смывает с неё весь негатив.
Она старалась ни о чём не думать. Мозгу требовалась перезагрузка, телу тепло, а душе… А душе хотелось любви. Лиза давно смирилась с тем, что у неё нет пары. С бывшим мужем они расстались тяжело. Вспоминать годы замужества она не любила. Работа занимала большинство её времени, были в её жизни любимая дочь, друзья. Мысли о любви если и посещали Лизу, то она не позволяла им надолго задерживаться. Ни к чему ей было мечтать. Она знала, какой ей нужен мужчина, но такой ей не попадался, а размениваться она не любила.
Она с утра гнала от себя мысли о молодом мужчине, Эмре. В его взгляде она почувствовала то, что искала всю жизнь. «Как насмешка какая-то, – подумала Лиза, – ещё не хватало уподобиться этим старым богатым тёткам, которые покупают себе молодых любовников, – её передёрнуло, – он наверное чуть постарше моей дочери… Ой, но как же он хорош! И не только внешне: какое сердце у него хорошее! Так. Стоп! Что-то я совсем размечталась».
Лиза повернулась и обомлела. На неё смотрел и плотоядно улыбался Франко. Он сидел на диване и не подавал никаких звуков, ждал, когда она сама обернётся.
– Элиза, как ты хороша сегодня! – он встал и подошёл к опешившей женщине. – Тебе идёт это платье.
– Франко!
– Элиза, я на всё согласен, я всё тебе готов компенсировать и даже больше того. Я готов тебе дать дополнительную скидку на новую поставку, – он взял её за талию и притянул к себе. От него шла волна похоти, и Лизе стало мерзко. Она попыталась отпрянуть, но Франко крепко её держал. Лиза справилась с первой растерянностью, глаза её стали стального цвета, и она поставленным голосом, интонации которого боялись все нерадивые сотрудники и непорядочные партнёры, тихо и спокойно, глядя прямо в глаза Франко твёрдо сказала:
– Убери руки и сядь на место, – он и вправду сразу убрал руки и расхохотался.
– Элиза, меня всегда в тебе поражало это сочетание. Мягкая и женственная внешность и железная воля. Как в тебе это всё уживается? – он сел в кресло и продолжал улыбаться какой-то ехидной и оскорбленной улыбкой. Франко ещё не знал как поведёт себя, но отступать в этот раз не собирался.
Лиза смотрела ему прямо в глаза и внутренне она уже решила всё, все свои проблемы с ним. Она наконец-то пришла в себя, романтическое настроение улетучилось при столкновении с подлостью этого мужчины. Голова работала снова чётко и логично. Она даже удивлялась сейчас себе, почему она не смогла сразу поставить его на место и решить вопрос. Ах да: её голова была занята мечтами.
– Франко, конечно ты мне всё компенсируешь, в этом нет сомнений. И не потому, что в этот раз ты надеешься затащить меня в постель. А потому, что ты знаешь мою репутацию на рынке. И если я разорву с тобой отношения, никто не будет в Москве с тобой работать. Мне даже не придётся никому звонить и что-то говорить о твоём товаре очень плохого качества. Просто мои конкуренты прекрасно знают, что если я отказываюсь от партнёра, то либо фабрика загибается, либо качество товара стало ужасным.
– Элиза, неужели ты думаешь, что я боюсь потерять рынок сбыта в Москве? Для меня это капля в море. – Франко говорил правду, его обороты с другими городами были в разы больше, чем оборот с московскими партнёрами. Но Лиза учитывала не только алчность Франко, угрожая ему, но и его самолюбие. Он не привык быть в отставке, он сам решал, с кем расстаться. Это было его слабое место. Гордыня.
Франко находился в состоянии нерешительности. Сейчас в нём боролись два чувства. Он не хотел, как настоящий восточный человек, чтобы русские мужчины, другие его московские партнёры, посмеялись над ним, что его отставила женщина, но и мужская гордость его была уязвлена. Ему хотелось эту женщину. Особенно сейчас. Она раскраснелась, глаза её горели негодованием, и при этом она сохраняла внешнее спокойствие и твёрдость. Он не встречал таких женщин! И это его раззадоривало.
– Элиза, давай не будем ссориться, – сказал он примирительно и улыбнулся одной из своих самых сладких улыбок, – ты же знаешь, что давно разбила моё сердце, и если бы я не был женат, я бы стоял под твоими окнами и звал замуж. Прости, я дал слабину и повёл себя не очень красиво. Я знаю твои принципы. Но ты просто сводишь меня с ума, – он отвернулся, и глаза его наполнились такой грустью, что если бы на месте Лизы была другая женщина, её сердце бы дрогнуло. Лиза подумала, что Франко надо было идти в театр, мог бы получиться неплохой актёр. Но она едва сдерживалась, чтобы не воскликнуть: «Не верю! Больше чувства во взгляде!» А сказала совсем иное, принимая эту игру и надеясь выиграть партию: