Командор
Шрифт:
— Спасибо, дедушка, я запомню твои слова, — Тира понимала, насколько он прав. Эрл Эррандо не вечен. За годы разлуки дед серьезно сдал. Он уже не расправлял плечи при разговоре, усы с густой сединой носят следы неухоженности, и, судя по всему, последний раз встречались с ножницами месяца два назад, а то и больше. Глаза поблекли, и только изредка в них вспыхивает огонек деятельности. Вот как сейчас, когда речь зашла о дальнейшей жизни внучки.
Каково было вытерпеть Эррандо Толессо, потеряв разом сыновей, невесток и внуков, Тира только могла представить. Все это время ей приходилось учиться жить среди людей, не признающих никакого статуса — безжалостных, охочих до чужого добра, грубых и невоспитанных —
— Что бы со мной не случилось, ты должна твердо держать дом Толессо в крепких руках, — словно прочитав ее мысли, произнес эрл Эррандо. — Тебе придется научиться быть жесткой, даже жестокой, не доверять каждому встречному, какая бы патока не лилась с его языка.
— А что с тобой должно случиться? — напряглась Тира.
— Да всякое, — пожал плечами дед. — Ты меня хорошо разглядела или только по сторонам пялилась? Мне уже пора место в усыпальнице готовить, вообще-то.
Девушка улыбнулась. Вот теперь она узнала ворчуна-деда. Значит, не все так плохо.
— И еще одно: всегда доверяй своему сердцу, — загадочно добавил старик. — Тебя могут сбить с толку, обмануть и настроить против тех, кто дорог. Проверяй каждое слово, и смотри, кто их говорит. Логика, информация пусть будут твоими друзьями. А сердце скажет последнее слово. И тогда все получится.
— Главное, не забудь вознаградить Игната, — предупредила Тира, допив вино. Сразу накатилась сонливость, глаза после купания и сытного ужина предательски слипались, слова деда она воспринимала уже как в тумане и не понимала их истинного смысла. — Не хочу быть должной кому-то.
Она зевнула, едва прикрыв рот кулачком.
— Ступай отдыхать, — улыбнулся дед. — Разберемся с твоим спасителем, не переживай.
Словно по невидимому сигналу в столовой появилась тетушка Керри со служанками, а Тевия, поддерживая Тиру под руку, повела в спальню. С ней давно такого не было. Накатило какое-то бессилие, хотелось прислониться к чему-то и заснуть, пусть даже и на ногах. Еле-еле добралась до кровати и рухнула на нее, если бы не служанка. Тевия раздела ее и уложила в постель.
— Где мой стилет? — пробормотала Тира.
— Он у тебя под подушкой, — ответила служанка. — Если хочешь, я останусь ночевать в твоей спальне.
— Иди, ничего не случится, — отмахнулась Тира.
Неужели старик что-то подмешал в вино? Первоначальная мысль была отброшена в сторону. Глупости все это. Зачем ему такие манипуляции? Скорее всего, причина крылась в банальной усталости. Бегство из плена, долгий путь по морю и по воздуху, страх и переживание за своего спасителя Игната, поездка из Суржи в Скайдру, бесконечные визиты знакомых, подписание разных документов — все это разом закончилось, и наконец-то, оказавшись в милом загородном особняке, где на десятки лиг сплошное безлюдье (кроме пары деревушек, обеспечивающих усадьбу Эррандо свежими продуктами) и тишина, из Тиры как будто выдернули стержень, крепивший ее душу и тело.
Она заснула, как только разобралась в своих ощущениях, и не боялась, что дверь осталась незапертой на задвижку. Здесь был ее дом, и никакие призраки прошлого не войдут сюда.
Глава 9. Обустройство Пустоши
— Пройдешь вдоль берега на юго-запад и встанешь на якорь в двух милях от устья, — тонко заточенный карандаш скользил по большому веленевому листу, на котором Аттикус наскоро нарисовал берег Акаписа от гавани до устья той самой речушки, которая протекала
— Этим мне заниматься? — уточнил Пегий, и его пятерня устремилась к затылку. — Большинство моих головорезов в руках ничего кроме палаша и пистолета не держали. Видел их пальцы? Да они на грамотного человека как на пособника дьявола смотрят!
— Дьявол умен, но вряд ли заканчивал университеты, — парировал я, впрочем, сам не зная, прав ли в своем утверждении. — С вами пойдет Аттикус. Раз он начал рисовать карту, пусть и продолжает. Но ты должен беречь его как корабельный стяг «Тиры».
— Понял! — обрадовался боцман, а по совместительству — помощник капитана.
— В шлюпку посади парочку своих матросов, остальные — штурмовая команда. Все должны быть вооружены. И предупреди, чтобы не расслаблялись. Если появится опасность, но есть возможность избежать боя, то лучше отступить, — я посмотрел на Пегого, чтобы тот осмыслил мой приказ. — Одно дело, если на тебя отряд в десять-двадцать рыл нападет, чтобы поубивать; другое — толпа селян с топорами и вилами. Не будем дразнить. С ними нам еще жить бок о бок.
— Я понял тебя, Игнат, — кивнул Пегий. — Сам прослежу… А если Кракен появится?
Ничуть не удивляясь вопросу боцмана — здесь такие вещи воспринимаются на очень серьезном и тончайшем метафизическом уровне — спокойно ответил:
— Скажешь, что служишь мне. Кракен поймет.
— Заметано, — с облегчением выдохнул пират.
Ну и что делать с ними? Смеяться или плакать? Меня на самом деле стали воспринимать как счастливчика, баловня судьбы и заодно относиться как к любимчику Морского дьявола, который почему-то стал моим покровителем. Не стоит искать глубинный смысл происходящего, а просто нужно использовать эту байку до самого конца, до донышка. Когда моя безбашенная команда поймет, что удача не всегда ходит рядом со мной, придется выдумать что-то новое или обратиться к кураторам. Может, у них завалялся какой-нибудь новый образ. Не верю, что высшие силы меня бросили на полпути. Чую печенкой, подглядывают исподтишка, ждут момента для появления, чтобы подкинуть нечто хитроумное.
Аттикус выслушал персональное задание, и не споря, пошел готовиться к экспедиции. Хотя, что там готовиться? Заточить грифельные стержни и взять побольше бумаги, куда будут заноситься картографические данные. Для этой цели я не пожалел толстой тетради из запасов Лихого Плясуна. Она уже была старой, с пожелтевшими страницами, но Аттикус нисколько не смутился. После тщательного осмотра побережья все данные перенесутся на веленевую бумагу — лучший материал для рисования, что сейчас есть.
Оставив дона Ардио на «Тире» следить за порядком и командовать экипажем в случае форс-мажорной ситуации, сам я отправился на берег, взяв с собой Рича, Гуся и дона Ансело. Предстояло еще раз встретиться с Ольмой, обменять свой драгоценный фонд на деньги и оплатить услуги плотницкой артели. Помимо свалившихся на меня в последние дни хлопот нужно было приписать бриг к порту Акаписа, а это дело небыстрое. Приписка оформлялась через таможенную службу, визировалась полковником Сарпирисом, командовавшим местным гарнизоном, а также комиссаром Ортоссо и самим губернатором. Даже далекому от подобных дел человеку ясно, насколько громоздкая получается цепочка. Умом понимаю, что каждый из троих высоких чиновников получит свою долю и останется довольным, но препятствовать сложившейся традиции не в силах. Нужно подстраиваться под условия.