Комбат. За личное мужество
Шрифт:
Поскольку делом о «Легионе» занималось ГРУ, все сделки с переводом денег на зарубежный счет были аннулированы.
Лиза Малиновская с трудом привыкла к мысли, что отчим жив. Они с мамой несколько раз просили его рассказать, как было инсценировано покушение на него, и все равно оставались вопросы, на которые они не получили
Лев Маркович помнил, что его сунули в соседний с залитым кипятком канализационный люк. Следом за ним туда скользнул один из охранников.
Знай Лев Маркович, что готовится, он наверняка бы ни за что не согласился стоять по колено в вонючей жиже. А ведь этот парень еще и тащил его куда-то. Пришел в себя Лев Маркович уже в маленькой подземной комнатушке, где вскоре появился этот самый охранник, Андрей, который помог ему выбраться наверх и отвез в загородный домик, где он и жил все это время.
— У меня до сих пор в носу этот запах, вонь эта стоит, — жаловался Лев Маркович. — Это такая жуть.
— Странно, — вздохнула Лиза, когда отчим в очередной раз погрузился в воспоминания, — а мой Малиновский сам, добровольно стал бомжевать. И бомжевал не день, не два, а неделями…
— Я всегда говорил тебе, — не преминул упрекнуть ее Лев Маркович, — что не стоит связывать свою жизнь с людьми не нашего круга.
— А кто они — люди нашего круга? — пожала плечами Лиза. — Твой брат, который брал нас с больной мамой в заложники, или Анжела Выспяньска?
— Одного не могу понять… — пожала плечами Лизина мама. — Мне же показывали обваренный труп, на пальце у которого был твой золотой перстень. Я проверила. Это был действительно твой золотой перстень… Мне его недавно вернули.
— Да ладно тебе, — покачал головой Лев Маркович. — Снял я перстень, они попросили. Тут уж как в той пословице: «Раз пошла такая пьянка, режь последний огурец».
— Да уж, пьянка… — сказала Елена, и ее даже
— Говорят, притащили труп из анатомического театра, — пожал плечами Лев Маркович. — Вряд ли он рассчитывал на более шикарные похороны.
Лиза Малиновская расплатилась с долгами своего мужа, воспользовавшись деньгами из чемоданчика, который все это время так и стоял в незапертом сейфе, а затем переехала жить к матери с отчимом, который опять принялся сватать ее за сыновей своих состоятельных партнеров.
Но Лиза тайно от домочадцев решила съездить в гости к тем, кому не только она, но и все они обязаны были своей жизнью.
У подъезда ее встретила Серафима Карловна. Окинув гостью оценивающим взглядом, она спросила:
— Вы к кому?
— Здесь у вас живет военный. Борис… — чуть смутившись, сказала Лиза.
— А, Борис Иванович… — задумчиво проговорила Серафима Карловна.
— Да, Борис Иванович, — подтвердила Лиза.
— Очень, очень достойный человек. — сказала Серафима Карловна и добавила: — И еще, кстати, неженатый.
Лиза залилась краской.
— Хороший, достойный человек был…
— Почему «был»? — перебила ее, испугавшись, Лиза.
— Потому что… — вздохнула Серафима Карловна, — потому что он здесь больше не живет. Переехал.
— А не знаете куда? — спросила Лиза.
— Нет, к сожалению, не знаю, — проговорила Серафима Карловна и, утратив к Лизе всякий интерес, пошла в подъезд.
Лиза хотела уйти. Но потом присела на лавочку и задумалась. Ей нужно было начинать новую жизнь. Хотела она того или не хотела, нужно было учиться быть самостоятельной. А там, кто знает, может, судьба пошлет ей встречу с таким человеком, как был Борис, а может, и с самим Борисом.