Комбинации реалий
Шрифт:
– Мне очень жаль, – Гермиона подошла к зельевару ближе, замечая застывшие слезы на его щеках. – Правда, Северус. Возможно, лучше бы было, если бы погибла я.
– Нет! – Снейп дернулся, возмущенно посмотрел на Грейнджер. – И думать не смей об этом! Знаешь, что бы сделал со мной Гарри, если бы ты погибла? Он бы меня на кусочки порвал!
Девушка задрожала при упоминании Гарри.
– Северус...
Снейп сразу понял, что за вопрос последует за этим. Не могло быть иначе, слишком долго Гермиона не получала информации о своем возлюбленном.
...а ведь где-то там, на глубине, возможно, таилась ужасная правда.
– Где Гарри, Северус?
– Наши пути разошлись, – аккуратно начал Снейп, не зная, с чего начать. Гермиона согласно кивнула.
– Я знаю. Он писал мне, говорил то же самое. Но где он может быть сейчас? Куда направился?
– Писал? – в груди Снейпа, кажется, сердце забилось чуточку быстрее. Где-то вдалеке забрезжил рассвет надежды. – Как давно?
– Пару дней назад, – девушка достала из кармана мантии свернутый пергамент, поколебавшись, протянула Северусу. – Он спрашивал, как тут идут дела и все такое...
– Пару дней. Значит... О, Мерлин!
Снейп даже не знал, радоваться ему или огорчаться. С одной стороны, он был несказанно рад тому, что Гарри все-таки проявил себя. Значит ли это, что он жив? Да, но... Что скажет Поттер, когда узнает, что его мать погибла?
– Думаю, я сумею все ему объяснить, – Грейнджер, казалось, читала мысли профессора. – Вы можете не беспокоиться.
– Я и не беспокоюсь, Гермиона, – Снейпу вдруг стало лучше, значительно. И он был очень благодарен за это этой чудесной девушке, что стояла перед ним. – Надеюсь, он скоро вернется...
– Так вы не знаете, где он? – последние слова Грейнджер произнесла как-то сдавленно. Снейп, готовый ответить отрицательно, посмотрел на нее с удивлением.
– Я... Ты в порядке?
– Да... или нет... – снова эта странная боль в животе. Девушке стало совсем не по себе, картинка перед глазами – заснеженный вечер на вершине башни – поехала куда-то за соседней крышей. Снейп, конечно же, заметил состояние девушки, и решительно взял Гермиону под руку.
– Давай я отведу тебя в больничное крыло, Гермиона, – настойчиво произнес он. – Что-то с тобой не то.
– Я и сама могу дойти... – у Грейнджер сильно закружилась голова. Она, наверное, упала бы, если бы не профессор, подхвативший ее на руки. – Северус... я...
Силы оставили Грейнджер, и она отключилась прямо на руках зельевара. Слишком много свалилось на девушку за последнее время. И Снейп, кажется, понимал причины всего этого...
Поттер рассказывал ему.
И, возможно, это оказалось правдой. И в этом случае... было бы очень кстати, если б Гарри оказался рядом прямо сейчас.
В больничном крыле, к неудовольствию мадам Помфри, собралась целая толпа. Альбус Дамблдор, уминающий лимонные дольки за обе щеки, Джинни, которая прибежала сюда, теряя тапочки, едва услышав, что давно пропавший без вести брат вернулся, а любимому Драко стало так
– Ронни, ну скажи хоть что-нибудь, – причитала у кровати Лаванда, заодно наседая на котлетки. Уизли, морщась, только отмахивался от девушки – снадобье мадам Помфри полностью заморозило ему лицо, и говорить в этой ситуации он физически не мог. И, кстати, есть котлетки, заботливо принесенные эльфом Добби, тоже. Было грустненько.
А история с Драко возле входа в замок так и осталась не озвученной. Рон решил разобраться во всем, прежде чем выставлять Малфоя психованным уродом. Лаванду он тоже попросил молчать – и хотя та была возмущена до глубины души поступком слизеринца, отказать своему Ронни она не смогла.
– Мисс Браун, может, вы уйметесь и ляжете уже наконец? – возмущенная Помфри закончила с Флитвиком, и теперь пыталась привести в сознание Малфоя. – Снадобье, что я вам дала, не будет работать, если вы будете прыгать по больничному крылу, как кролик!
– А кролики не только прыгать умеют! Да и вообще – я здорова! – отмахнулась Лаванда, даже на секунду не вздумав отойти от Рона. Целительница лишь фыркнула в ответ, палочкой проводя по телу Драко вверх и вниз.
– С ним все будет в порядке, мадам Помфри? – у постели Малфоя, кутаясь в халат, сидела Джинни, обеспокоенно поглядывающая то на Драко, то в сторону брата. С ним ей еще предстояло поговорить, но сейчас это представлялось невозможным ввиду присутствия при нем Лаванды. – Скажите, прошу! Мадам Помфри...
– Мистер Малфой будет в полном порядке, мисс Уизли, даже если магглы развяжут Третью мировую войну прямо у него в спальне, – поджав губы, отвечала уставшая от всей этой суеты целительница. – Слушайте, мисс Уизли...
– Да? Я чем-то могу помочь? – девушка вскочила, готовая действовать. В отличие от Лаванды, она могла быть полезной другим людям.
– Будьте так любезны, узнайте, как там обстоят дела с мисс Грейнджер. Мисс Уайнскотт должна была уже закончить.
– Хорошо, – кивнула Уизли и выдвинулась в соседнюю палату. Проходя мимо постели брата, девушка уловила на себе такой странный взгляд с его стороны, что сразу поняла: он что-то знает. Холодок пробежал по спине девушки. Впрочем, может быть, только потому, что в больничном крыле сейчас было весьма прохладно.
– Нет... не может быть... – услышала Джинни, пройдя внутрь следующей палаты. Вокруг все застилала полутьма, словно Дамблдор не оплатил счета за электричество (будто оно вообще было в Хогвартсе). В кровати, полулежа, находилась бледная Гермиона, подле нее сидел взволнованный Северус. Женщина средних лет, помощница мадам Помфри, возилась с чем-то возле стола.
– Гермиона, ты только не волнуйся, – у зельевара дрожал голос. Он сам волновался так, словно был виновником всего произошедшего.