Комбо-Психо
Шрифт:
Первый: я был слишком слаб. Карл имел уже четыре круга маны и, возможно, несмотря на то, что он сейчас спал, Челюсти просто не могли преодолеть разницу в силе между нами. В конце концов это заклинание тоже не было всесильным.
Второй: Карла что-то защищало. С учётом того, что его дед был высшим магом, это было довольно вероятно. Возможно где-то на его теле был спрятан артефакт, а возможно дело было в каком-то заклинании-обереге.
Но, так или иначе, пожрать его круг маны у меня сегодня определённо не получится. Печально.
Однако Бафомет был прав. Отомстить можно было
Что же ещё может быть хуже чем смерть? Естественно — страх. И для этого мне, по сути, уже даже делать ничего было не нужно. После того, как Карл увидит, что произошло с его дружками, остальное его мозг сделает сам.
В окне коридора, когда я удалялся от комнаты троицы, я заметил светлеющее небо. Использование двух Челюстей Амат и усвоение полученной маны заняло около получаса. И время незаметно из “очень позднего” стало “очень ранним”. Уже часа через полтора мне нужно будет вставать и идти заниматься делами.
Хотя, конечно же, я не собирался больше подметать мусор и натирать полы. И у меня уже были идеи по поводу того, как объяснить свой неожиданно появившийся магический талант, потому что скрываться я точно не собирался.
Однако до тех пор, чтобы иметь возможность в случае чего дать отпор тому же Карлу, мне нужно было сформировать третий круг.
Вернувшись в свою маленькую комнатку, по сути являвшуюся подсобным помещением с положенным у стены тонким матрацем, я оглядел ряды швабр, мётел и граблей для чистки листьев и довольно ухмыльнулся.
Мог ли я хотя бы предположить, покидая эту комнатку несколько часов назад, что всё вот так обернётся?
Но, вот, Агур либо мёртв, либо почти мёртв, Бафомет исчез, слившись со мной, а на мир надвигается некая таинственная угроза. Великолепно, что можно сказать.
И это был никакой не сарказм.
До того, как Бафомета пленил Агур, он прожил не одну сотню лет. И от него я усвоил очень простую истину: война — величайший двигатель прогресса. Именно во время войн возносились самые могущественные маги и создавались самые поразительные заклинания. И, отчасти из уважения к последней воле Бафомета, а отчасти потому, что я сам хотел наконец-то сделать свою жизнь по-настоящему полной и ценной, я собирался заполучить их. Все до единого.
Закрыв дверь и приложив огонёк зажигалки к воткнутой настенный крепёж свечке, я уселся на матрац, прикрыл глаза и, используя всю полученную от Арне и Дариана ману, запустил Три цикла телесного перерождения.
Сначала медленно, даже неторопливо, но с каждым оборотом всё быстрей и быстрей, по моему организму начала циркулировать мана. И каждый завершённый цикл прибавлял небольшую её толику, завершая формирование третьего круга.
Через сорок минут круг был завершён на девяносто девять процентов, через пятьдесят — на девяносто девять с половиной. Спустя ещё пять минут я уже был в крошечном шажочке от прорыва…
Когда вдруг услышал звук открываемой двери подсобки. И я просто обязан был обернуть ситуацию в свою пользу.
Использование заклинаний в процессе прорыва
Выудив из гримуара контур Дыхания Саламандры, я через призванного огненного элементаля коснулся пламени свечи. Сердце тут же будто пронзили десятком игл: нестабильные из-за прорыва круги отказывались нормально работать.
К счастью, хотя и не в полную силу, но применить заклинание мне удалось. Огонёк, слетев со свечки, подлетел ко мне, и тут же из небольшой искорки обратился охватившим всё моё тело пожаром, в момент спалившим одежду. Но на самом деле пламя не касалось кожи, так что серьёзных ожогов мне не светило.
— Ал, ты почему не… — заглянувшая в комнату седая голова с носом-картошкой и в толстых роговых очках, увидев меня, сидящего на уже во всю полыхающем матраце, с ног до головы в огне, выпучила глаза от удивления и шока.
Старика звали Мариус, он был мажордомом, начальником слуг. Именно он когда-то нашёл меня, ещё младенца, подброшенного к дверям Башни, и решил оставить и выходить. И именно благодаря ему я в принципе получил хоть какую-то работу, а не был выброшен на улицу.
Мариус был едва ли не единственным человеком, к кому я испытывал положительные эмоции. И я определённо собирался в будущем отплатить ему за доброту.
Правда, зрелище того, как я полыхаю, на награду явно не тянуло. Шокированный происходящим старик застыл было на месте на несколько секунд, но потом с какими-то нечленораздельными воплями бросился меня “спасать”. Схватил стоящее в углу ведро с водой, в котором я обычно умывался, и уже хотел выплеснуть на меня.
К счастью, времени, что Мариус простоял в ступоре, оказалось достаточно, чтобы мой третий круг наконец-то сформировался. И, как только это произошло, я влил всю его ману в Дыхание Саламандры.
Пламя вспыхнуло с утроенной силой, в секунду захватив всю подсобку. Деревянные швабры и мётлы вспыхнули как хворост. Если бы я не управлял каждым язычком пламени в комнатушке, мы с Мариусом вполне могли действительно сгореть заживо.
Но благодаря тому, что контроль огня в комбинированном заклинании стал на порядок лучше прежнего, всё, что ощущали наши тела — лишь комфортное тепло, а весь дым улетучивался через дверь. Старик так и остался стоять с ведром воды в руках, круглыми от удивления глазами оглядываясь по сторонам. И лишь когда я убедился, что зрелище произвело достаточный эффект, я приказал пламени затихнуть.
В итоге мы остались в почти полностью пустом каменном коробе. На полу остались лежать только угольки да металлические элементы инвентаря. Наигранно медленно, будто пришёл в себя после настоящего транса, я открыл глаза и огляделся по сторонам.
— Парень… — охрипшим голос произнёс Мариус, — что происходит?
За последние пятнадцать лет мне пришлось научиться подражать детскому поведению, когда это было нужно. В противном случае взрослые, и так не слишком довольные моим присутствием в Башне, быстро сочли бы меня каким-нибудь демоном. Так что сыграть для Мариуса спектакль было совсем несложно.