Комедии
Шрифт:
К и р а. На самом видном месте!
Г л е б. Порвал? Вот везет! Опоздал на поезд, заблудился, и это еще. Ничего себе жених!
К и р а. Так вы…
Г л е б. Именно! Сегодня должны были состояться смотрины. По слухам, весьма почтенный дом, а я… (Смотрит на часы.) Пропал! Уже два часа тому назад мне полагалось чокаться с будущими родственниками!
К и р а (секунду думает, решительно). Идемте ко мне! Талант у меня с детства, других, к сожалению, нет. Так заштопаю, что никто не заметит.
Г л е б. Пожалуй, придется. (Забирает книги, фонарь.)
К и р а. Фонарь-то зачем?
Г л е б. Светил когда-то кому-то. И выбросили. Разве это справедливо?
Оба уходят.
Накрытый стол. Вокруг — Г е н н а д и й Д м и т р и ч, З и н а и д а Г е о р г и е в н а, Л е н о ч к а.
Г е н н а д и й Д м и т р и ч (Леночке). Ну, Елена, похоже, заблудился твой голубок. Или голубятни перепутал? (Смеется.)
З и н а и д а Г е о р г и е в н а. Адрес-то он хоть знает?
Л е н о ч к а. Одно только — живем на опушке лесопарка. Мама, что-то с ним произошло! Иначе он давно был бы здесь! Нашел бы нас, не так уж велик поселок!
Г е н н а д и й Д м и т р и ч. А что особенного может произойти? Все зависит от человека!
Л е н о ч к а. Что вы, дядя! Такое случается иной раз, что и представить нельзя!
Г е н н а д и й Д м и т р и ч. Извини, прежде всего, как его понимать — случай? Полагаю, нарушение порядка. Предмет какой-то с места сдвинулся, дорогу тебе перегородил. Что надо делать? Поставь в прежнее положение и валяй дальше! Главное — не теряться! Разве не так?
Л е н о ч к а. Наверное, так, дядечка, только Глебка мой совсем другого покроя.
Г е н н а д и й Д м и т р и ч. При чем тут покрой? Это у мамы твоей в ателье покрой имеет значение, а здесь… Человек же он — такой, как все?
Л е н о ч к а. Такой, да не такой!
Г е н н а д и й Д м и т р и ч. Артист он, что ли, народный, космонавт, лауреат какой-нибудь? Так нас и этим не удивишь! Все они у меня вот где! (Сжимает пальцы в горсть.) Мотор забарахлит или рессора сядет, сразу звонки: «Геннадий Дмитрич, выручай!» И выручаю! Такие же люди, как все.
З и н а и д а Г е о р г и е в н а. Да никакой он не лауреат, Генаша, обыкновенный инженер, сама Леночка мне рассказывала. Как все, в конторе своей часы отсиживает.
Л е н о ч к а. Не отсиживает, мама, — проектирует. Уличное освещение его специальность. Фонари.
Г е н н а д и й Д м и т р и ч. Фонарщик? (Хохочет.)
Л е н о ч к а. Вот вы смеетесь, дядя, а это совсем не просто — спроектировать так, чтоб всюду стало светло.
Г е н н а д и й Д м и т р и ч. Ишь ты… Светоносец он у тебя…
Л е н о ч к а. А как же? Надо все рассчитать! Какое пространство каждый светильник
Г е н н а д и й Д м и т р и ч. Понял. Не будь Глеба твоего, мы бы все во мраке бродили? (Хохочет.)
Л е н о ч к а. Если каждый даст другому частичку своего света…
Г е н н а д и й Д м и т р и ч. Вижу, не свои слова повторяешь! Это Глеб твой, похоже! Все уши прожужжала — такой он, этакий, старые книги спасает, с темнотой борется, а оказывается… с вывертом он у тебя, Глебушка твой.
Л е н о ч к а. Да нет же, дядя! Он такой простой, такой ясный, весь насквозь просвечивает, я даже ему говорю иной раз — в шутку, конечно, — хоть бы тайна какая-нибудь у тебя от меня завелась — попереживать хочется!
З и н а и д а Г е о р г и е в н а. Что ты, Леночка, даже не думай! Ну их, тайны! Я сплоховала раз — до сих пор отдается! Очень уж ревнив был отец твой покойный, так меня донимал, что не выдержала. Возьми да скажи ему как-то: «Уйду!» — «К кому?» А я в ответ с этаким форсом: «Найдутся!» Что тут поднялось!
Л е н о ч к а. Ты никогда не рассказывала…
З и н а и д а Г е о р г и е в н а. Испугалась я, уверяю, что это я так, к слову пришлось, пошутила, а он пистолет выхватил — в милиции тогда работал, — идем, кричит, такая-сякая, и к могиле меня тащит, на кладбище!
Л е н о ч к а. Какой могиле?
З и н а и д а Г е о р г и е в н а. Мамочки моей, твоей бабушки. Клянись, кричит, на могиле матери своей — есть у тебя кто или нет? Уж я клялась, клялась, клялась, клялась…
Г е н н а д и й Д м и т р и ч. Правда ему понадобилась, ишь ты! Сама тоже хороша — язык распустила!
З и н а и д а Г е о р г и е в н а. Да не было у меня ничего такого, я нарочно!
Г е н н а д и й Д м и т р и ч. А если б и было — молчи в тряпочку, и вся наука. И обмана тут никакого нет!
З и н а и д а Г е о р г и е в н а. Жизнью тебе клянусь, Генаша, — чиста я перед покойником!
Л е н о ч к а. Мама! Дядя тебе и так верит! (Встает.) Что ж это с Глебом такое? Выйду посмотрю, может, бродит где-нибудь? (Выходит.)
Г е н н а д и й Д м и т р и ч (Зинаиде Георгиевне). Кстати, напомнила. Кончай свои амуры. Нехорошо получается. Какое-никакое, а я все-таки лицо.
З и н а и д а Г е о р г и е в н а. Какие амуры, Генаша? Господь с тобой!
Г е н н а д и й Д м и т р и ч. А в парке встречалась — с кем?
З и н а и д а Г е о р г и е в н а. Уже доложили?
Г е н н а д и й Д м и т р и ч. Не пара он тебе. Выбрала тоже — печник! Вымирающая профессия!
З и н а и д а Г е о р г и е в н а. Да ничего промеж нас нет, Генаша! Сидели как-то рядом в парке, про будущее разговорились!
Г е н н а д и й Д м и т р и ч. Вот, вот! Какое у тебя может быть будущее, подумала?