Комедия положений, или Просто наша жизнь (сборник)

Теплякова Лариса

Фондю

– П-а-а-з-д-р-а-вляю! – прямо с порога заорала Римма.

Пожалуй, её услышали даже соседи. Я приложила палец к губам и втянула Риммку в квартиру.

– А где все? – тоном массовика-затейника спросила она.

– Нет никого, – коротко ответила я.

– Я первая! – простодушно обрадовалась подруга. – Вот и хорошо! А то вечно опаздываю! Держи подарок, именинница!

Она протянула мне изящное растеньице, усыпанное белоснежными звездочками мелких ароматных цветочков. Вся эта красота размещалась

в небольшом горшочке с землей и была затейливо декорирована целомудренным целлофаном. Я опустила свой нос в нарядный кулечек и вдохнула нежный, чуть сладковатый запах.

– Жасмин! – радостно гаркнула Римма.

Я понимающе кивнула головой и поблагодарила её:

– Спасибо.

– Это еще не всё! – весело предупредила подруга.

Гостья проворно сняла пальто и повесила его в шкаф, вполне обходясь без моей помощи.

– Как тебе мой новый костюм? – поинтересовалась она, оправляясь перед зеркалом.

– Отлично. Тебе идет, – сухо оценила я.

– То-то! – восторженно воскликнула Римма. – Первый раз надела именно на твой день рождения! Так, давай целоваться, ну, и приглашай меня!

Римма развернулась ко мне и развела руки в стороны. Она оказалась к зеркалу спиной, а я могла наблюдать отражение всей мизансцены целиком. Две женщины не первой молодости друг против друга. Одна – принаряжена, уложена, накрашена, а другая, то есть я, в домашнем халате с горшечным растением в руках. Ни макияжа, ни прически. Смешно.

– А ты чего в халате? – вдруг спохватилась Римма, словно прочитав мои мысли. – Не успела переодеться, что ли?

– Так удобнее, – пояснила я.

Мой ответ насторожил гостью. Римма передумала целоваться. Она резво обогнула меня и скорым шагом направилась в комнату. Я поплелась за ней.

– Нет, я не поняла?! – подражая популярной Верке Сердючке возопила моя подруга. – Где стол? Где гости?

Я взяла весомую паузу. Требовалось прикинуть, как бы ей доходчивей пояснить, что торжество отменено. Римма часа два тащилась из своего Митино, с пересадками, ко мне в Марьино, и всю дорогу предвкушала застолье. Ведь день рождения близкой подруги всегда праздник. Когда дружишь долго, то воспринимаешь его наряду с Новым Годом и Восьмым марта. Так, собственно, всегда и было. Стол, музыка, даже танцы. Расходились за полночь, а то и вовсе оставались ночевать. Она готовилась, а тут такой облом. В общем, полное свинство с моей стороны, и я должна ей его преподнести.

– Нет, ты чего нечёсаная стоишь? – с укором спросила Римма.

Она уже начала прозревать. Её кураж понемногу испарялся, как воздух из надувного шарика. В голосе звякнула досада, Римма скисла.

– Я чёсаная, только без укладки, – возразила я.

– А твой где? – спросила она, имея в виду мужа.

– А твой? – ответила я вопросом на вопрос.

– В Сыктывкаре, – брякнула Римма. – В командировке. Вчера укатил. Представляешь? Там холод уже собачий, так он в дубленке поехал. Я холостая недели на две. Вот, примчалась

к тебе. Думала, выпьем. Ночую у вас, – её интонации ниспадали от мажора к минору.

– Ну, выпить-то мы выпьем! – пообещала я. – Это всенепременно! Знаешь что, я сейчас и платье нарядное надену. Подожди минуточку.

– А-а! Ну, ладно! – опять оживилась Римма. – А то я уж шугнулась. Думаю, даже чаю не нальешь. Ну, что случилось-то? И твой-то где? За цветами ушёл? Или подарок донести не может?

– Подарок он мне уже сделал! – возразила я, вползая тем временем в узкое трикотажное платье с блестками. – Большой-пребольшой!

– Какой?

– Садись, Риммуля! Сейчас расскажу.

– Где сядем? На кухне? – уныло поинтересовалась Римма.

– Нет, в гостиной. Праздник все-таки.

– А кто ещё придет?

– Не знаю. Главное – ты здесь. Давай помогай.

Холодильник у меня пустым не бывает. Я – хозяйка запасливая, предусмотрительная. Вместе с Риммой мы накидали на тарелки закусок, расставили бутылки, посуду и сели пировать.

Выпили по рюмке коньяку. Он мягко опустился вниз, снимая напряжение. Я ощутила некоторую лёгкость в голове и неотложную потребность исповедаться. Не носить же всё в себе тяжелым грузом! Но так сразу начинать о грустном не хотелось. Для почина нашей застольной беседы я спросила:

– Римма, а что там за коробка в коридоре осталась?

– А-а! – спохватилась Римма и проворно вскочила со стула.

Через минуту она водрузила на стол диковинный кухонный прибор.

– Что это?

– Фондюшница!

– Что-что?

– Приспособление, чтобы фондю готовить! – любовно защебетала Римма, разворачивая какие-то металлические причиндалы. – Смотри, какая прелесть!

Нечто, одновременно похожее на кастрюлю и самовар, заблистало гладкими нержавеющими боками. Рядом Римма расположила двурогие вилочки с разноцветными набалдашниками.

– Фондю – это не просто блюдо, – любовно ворковала Римма, совершая плавные пассы руками. – Это – целая философия! Фондю не терпит суеты. Представь, зимний вечер, свечи на столе, сидит компания друзей или семья. Вот здесь горит огонек, а тут сыр плавится. Накалываешь что-нибудь на вилочку и окунаешь в горячий сыр. Запиваешь вином. И так каждый делает по очереди. Душевный разговор, отсветы огня. Идиллия!

Римма вдохновенно живописала идеальный семейный вечер, пытаясь увлечь меня, развеселить, зажечь и всколыхнуть.

– А что накалывать? – не понимающе спросила я.

– Я пока точно не разобралась, – откровенно призналась Римма. – Тут книга рецептов прилагается. Для начала даже просто булочку можно. Чтоб не заморачиваться… Ну, как?

– Здорово! Особенно если не заморачиваться, – оценила я. – Только мне огонь разводить не с кем. Все есть, Римма! Сыр, свечи, вино, булочки и прочие деликатесы. Идиллии нет.

Так ловко я вырулила к самому главному.

– Да что случилось-то?! – в смятении воскликнула Римма.