Комендантский час
Шрифт:
Шлеп! На голову и плечи падает еще один слой ткани, и становится уже непроглядно темно. Нет, так дело не пойдет. Надо собраться с силами. Надо выпутаться из этого кокона. Вот прямо сейчас возьму и…
Почувствую себя шашлыком?
Больно же, мать твою! Аж слезы брызнули. Ну кто так уколы делает, скажите?
Конечно, Вася: первое, что вижу, выбираясь на свет божий, это его лицо в обрамлении растрепанных лохм.
— С ума сошел?!
Задница не просто болит: полыхает от боли. И кажется, огонь потихоньку ползет к лопаткам.
— А
— Едва насквозь не проткнул!
— Да не, иголки бы не хватило, — возразил лохматый, демонстрируя орудие медицинской пытки.
И правда, коротковата: в ягодице заблудится. Но это еще не повод, чтобы…
— Еще разок? Глядишь, и натренируюсь.
— А не пошел бы ты с твоими тренировками, коновал хренов!
— Кстати, очень подходящее слово. Правильное.
Какое? О, черт. Ну можно же было забыть? Хоть на минуточку?
— Хорошо, что у Виеты такая штука вообще нашлась. Иначе тебе пришлось бы туго.
Штука? Он об этой коробке в руках? Похожа на аптечку. Видимо, ею и является. Правда, скудноватый набор лекарств: всего два флакона, на одном из которых написано…
Ну да, «живая вода». А на втором, в полном соответствии народным сказкам — «мертвая».
— Сейчас их уже днем с огнем не сыщешь. Разве только на заказ добывать.
— Ты чем меня колол?
Хотя можно было и не спрашивать, потому что изрядного количества жидкости не хватает именно во втором флаконе.
— Этим. Точно по инструкции.
— Может, тут где-нибудь и молодильные яблочки завалялись?
Вася пожал плечами:
— Ласточка заикалась о каком-то контейнере с мусором, так что все может быть. А тебе-то они зачем?
Сожрать пару кило, счастливо впасть в детство и заставить кое-кого менять мне подгузники.
— Ладно, потом поищем, если хочешь. А пока извини: мне надо и собой заняться.
Он чуть нагнулся, ухватился за что-то, и моя лежанка плавно пошла вверх. К потолку, который оказался не таким уж и далеким.
— Эй, полегче!
— Да не дергайся ты, лафет выше стопора не уедет.
— Лафет?
— Ну да. Это же не отель пятизвездочный: скажи спасибо, что торпедный отсек пустой, а то пришлось бы в коридоре располагаться.
Торпеды? Может, мы еще и воевать с кем-то собираемся? Или уже отвоевали?
Но в одном он прав: на гостиницу точно не похоже. Комнатка маленькая, узкая, и стена напротив напоминает книжный стеллаж, только что полок немного, и все они… Ну да, парят в воздухе, как, собственно, и та, на которой лежу я. Дверь всего одна, в простенке справа, а левый — весь в шрамах каких-то сочленений. Наверное, люки или как их там? Крышки торпедных аппаратов.
— Ну что, действует сыворотка? Они вроде не портятся, но всякое бывает…
Захотелось его стукнуть. Изо всех сил. Увы, их оказалось мало: хватило только, чтобы подползти к краю лежанки и свесить голову.
— А раньше нельзя
Лохматая макушка качнулась:
— Раз еще трепыхаешься, значит, все в норме.
Я бы, наверное, тоже так думал, если бы в половине тела не продолжал бушевать пожар, поэтому буркнул:
— Можно было и без членовредительства обойтись.
— Ну как знаешь. В следующий раз учту.
В следующий? О господи…
А он ведь будет. Обязательно. У них же тут все на полетах построено. В под-, над- или межпространстве. Каналы какие-то особые. И у меня с этими местными автобанами взаимная врожденная неприязнь.
— Если тебя это успокоит, мне тоже предстоит не самая приятная процедура, — сообщили с нижней койки.
— А?
Смотреть сверху было удобно: вся картинка — как на ладони. И содержимое небольшого футляра, который Вася положил рядом с собой, — тоже.
Шприцев там не оказалось, равно как и склянок с жидкостями: все больше ленточки какие-то, булавочки с цветными головками. Шкатулка для рукоделия, одно слово.
— Кружева плести собираешься?
Он задрал голову, рассеянно заглядывая мне в глаза:
— Ага, что-то вроде. Только под руку не лезь, ладно?
— Как скажешь.
Ленточек понадобилось две: одну Вася затянул над коленом, вторую — ближе к паху. Но вместо того, чтобы под кожей начали прорисовываться вены…
Это было похоже на елочную гирлянду. На десятки елочных гирлянд, протянутых, закрученных и завитых внутри тела. Множество огоньков, и мерцающих, и горящих очень ровно. К тому же еще и разноцветных.
Спросить, что это? Нет, мне ведь запретили мешаться. Да и нет особого смысла, так угадаю: второй контур во всей своей красе.
Похожие пятнышки света вспыхнули под кожей и у той барышни. Беловолосой. Когда она на меня обиделась. Но там искорки сновали туда-сюда, а Васина система освещения ни капли не шевелится. Так и должно быть?
Похоже, что нет: лохматый пошарил в коробке, выудил булавку и, примерившись, воткнул ее в бедро. В то место, где мерцал один из огоньков. Потом — рядом. Слева, справа, чуть поодаль. И только когда булавочных головок из ноги торчало уже не меньше пары дюжин, огоньки наконец-то начали двигаться, а Васины плечи заметно расслабились.
— На вот, покопайся. Может, что подойдет.
Целый куль одежды. Разной. Но при всем богатстве выбора… Половину все равно не знаю, как на себя напяливать, так что беру только то, что хотя бы кажется знакомым. Вот комбез, например. Или это брюки с лямками? А, без разницы. Главное, нет никаких лишних отверстий и ответвлений. И футболка тоже вполне понятная. Правда, широкая, как пелерина, но оно и к лучшему: будет хорошо проветриваться. А это немаловажно, потому что на ласточкином корабле очень даже тепло, особенно по сравнению с базой. И, строго говоря, вполне можно было…