Коммандос из демиургов
Шрифт:
В сопровождении провожатого наша парочка пресыщенных богачей вступила под мрачные своды острога. Опухшие от беспробудного пьянства, шавки дернулись было перекрыть путь группе поддержки, но невинные перьевые вентиляторы как-то незаметно превратились в обнаженные мечи, лестница — в угрожающего вида пику, рыцари приняли боевые стойки, и желающих возражать больше не нашлось. Прошествовав мимо камер, мы спустились в полуподвальное помещение и оказались в комнате для ВИП-гостей.
«Ни хрена се „Мулен Руж“», — присвистнуло удивление, разглядывая окружающую нас обстановку.
«Блядюжник какой-то», — скривился хороший вкус в
Надо сказать, они были правы. В полутемном помещении располагались столики, сервированные для приема пищи, за ними восседали отвратительные личности. В дальнем углу возвышался хорошо освещенный деревянный помост. Все стены были задрапированы тяжелыми шторами — видимо, для того, чтобы настраивать покупателей на лирический лад. В воздухе отвратительно пахло удушающими благовониями, потом и немытыми ногами. Сосискин тут же расчихался, а меня замутило. Хорошо, я догадалась прихватить кальян, немедленно материализованный Владыкой, иначе бы точно умерла от вони и омерзения.
Справа от отведенного нам места восседал высохший, как вобла, старик с маслянистой улыбкой на сальных губах. Слева — жирная тетка с маниакальным блеском в глазах. Позади расположились закутанные в коричневые балахоны существа, расовую принадлежность которых определить не представлялось возможным. Остальных разглядеть не успела, начался аукцион.
Первым на сцену выволокли невзрачного вида паренька, но только вот цену за него заломили несусветную. В бой тут же вступили свиноматка и угрюмого вида, заросший до самых бровей растительностью, мужик. Баталия развернулась нешуточная, назывались такие суммы, что я мысленно хваталась за голову. Видя мою реакцию, ко мне наклонился Федор и едва слышно прошептал:
— Даррья, это меняющий облик. Он может превращаться в кого угодно, отсюда такие высокие ставки. Их осталось очень мало, поймать представителя этой расы сродни чуду. Но я не понимаю, как им удалось подчинить его себе.
Приглядевшись, я заметила, что у метаморфа (а кем он еще мог быть?) затуманен взгляд, а на предплечье надет мерцающий браслет. Видимо, парня накачали наркотиками или загипнотизировали и для полного подавления воли нацепили хитрый артефакт.
Торг закончился победой бородача. Я поманила пальцем Владыку и отрывисто отдала приказ:
— Фраера завалить, мажора кастануть до хазы (покупателя убить, редкое существо отправить домой).
Следующей вывели эльфийку. Как бы я ни недолюбливала перворожденных, но отдавать ее на растерзание садисту, притворяющемуся добропорядочным гражданином, не собиралась. Так что следующим кандидатом в покойники стал богато одетый мужик, не понравившийся мне висящей на ремне плеткой. Даже если бы этого девайса у него не было, живым он все равно не остался бы. Не люблю я, когда людей в скотину бесправную пытаются превратить, да и прочитанная в детстве «Хижина дяди Тома» оставила в душе неизгладимое впечатление.
Далее шли нимфа, дриада, сидящая в бочке русалка и еще какие-то волшебные существа. Я лениво пускала кольца дыма, Сосискин меланхолично жевал зажаренную птичку, охрана откровенно скучала, аукционист нервничал. В принципе я его понимала: ассортимент, по ходу, заканчивался, а камешки так и оставались у нас. Он заметно психовал, кусая губы, и излишне суетливо нахваливал рабов. Дерьмушник отчаянно желал завладеть нашим состоянием, но мы не кололись.
Поняв, что еще чуть-чуть —
— Многоуважаемые варрлы, только сегодня и только вашему вниманию предлагаются истинные редкости, не виданные ранее никем загадочные и неуловимые Звездные люди.
Сердце забилось в районе горла, когда вывели моих демиурчиков, сразу всех. Выглядели они, прямо скажем, премиленько. Вьюноши, одетые в набедренные повязки наподобие трусов, потрясали воображение присутствующих накачанными плечами и кубиками, появившимися на прессах. Мои курицы переминались с ноги на ногу, стараясь повыше подтянуть лифчики, едва прикрывающие соски. На бедрах у них болтались супермини-юбки, причем Плюшке сия деталь туалета была мала размера на два. Синяки и ссадины присутствовали на их телах, но вот ран, к счастью, не наблюдалось. Но больше всего меня заинтересовали две детали. Первое: все мои придурки были длинноволосыми, но я точно знаю, что неделю назад собственноручно всех в очередной раз побрила налысо и подкрасила хаер Цветочка. Следовательно, им или на клей «Момент» посадили накладные волосы, или все же Лунтик схалтурил и на деток смогли воздействовать магией. Второе: все восемь недоумков были закованы в нехилые кандалы, и как их снять без помощи автогена, если нам придется удирать, я не представляла. Тут на помощь пришла логика, подсказавшая, что артефактор недаром носит звание лучшего в своей профессии: применить к детишкам заклинания подчинения не получилось. Заметно повеселев, я, хрустнув пальцами, отправилась пощупать предлагаемое мне живое мясцо.
Неугомонный пес направился следом за мной, игриво помахивая хвостом. Верные пажи помогли красиво подняться на сцену. Узнав меня, восемь глоток исторгли счастливый вздох облегчения, а на глазах у девчонок заблестели слезы радости. Но не успела я сделать шаг по направлению к вожделенной цели, как наперерез кинулся перепуганный Крыкохрюс.
— Осторожнее, варрла, они опасны!
Надменно изогнув бровь, процедила:
— Не переживай, людишка, у моей эти дикие твари из дикого леса стать шелковыми.
И я кинула на демиурчиков такой многообещающий взгляд, что им немедленно захотелось совершить групповое самоубийство.
А потом началось веселье. Я лазила детишкам пальцами в рот, заставляя показывать зубы. С умным видом трогала тела, щипала задницы, беззастенчиво заглядывала мальчишкам в трусы и разочарованно цокала языком. Сосискин имитировал половой акт с девичьими лодыжками и игриво покусывал их за икры. Красные от стыда творцы миров терпели, но не смели даже пискнуть. Наконец я вынесла свое решение:
— Ништяк, завертывайте.
Пес кивнул головой, нахально поднял лапу на каждого, после чего мы неспешно вернулись на свое место, и он объявил:
— Наша берет их всех оптом, можешь завернуть!
Какой тут поднялся гвалт! К моим почуявшим близкую свободу детишкам подскочил старикашка и, нахально схватив Бестию за грудь, заявил, что эту цыпочку он не уступит никому и будет торговаться до конца. Но он не учел одного факта: девушка не была покорной овцой и от всей души саданула ему в челюсть. К строптивице тут же подбежали надсмотрщики, прятавшиеся до сей поры в тени, и попытались заломить ей руки. Не дожидаясь моего приказа, смазанным движением драконы перехватили занесенные для удара руки, и я прошипела: