Комментарии к книге «Почему надо поддерживать президента. основные вопросы.»
Шрифт:
Природа постоянства одна, способов её выражения множество. Постоянство – это такое имя вечности Бога, кое в каждой сфере определения звучит по-разному в свойственной ей специфике. Самое сложное – это верно произнести имя Творца на понятийном языке исследуемого явления с его уникальными особенностями. Обычно сие становится новым открытием Бога (научное – в том же числе). Приведу такой пример: числа «смотрят» на ноль и «видят» в нём одно общее для всех чисел – отсутствие величины, нет изменений, постоянство. Для чисел системы координат имя Бога звучит так – ноль. Как-то иначе в этом узком спектре мировосприятия посылами из числового пространства слово «Бог» звучать не может (в числе нет свойств цвета, запаха и т.д., но только величина). Что такое величина в антропоморфном понимании? Мы счастливы от того, что нет утрат, то есть если величина потерь равна нолю. Постоянство в абсолюте, то есть отсутствие утрат, свойственно только Богу. То есть математика – это такой срез, в коем рассказывается нам о Боге, только с помощью вот таких понятий исчислений. Это важно произнести,
Для лучшего понимания о том, как звучит Имя Творца на других понятийных наречиях, приведем наглядный пример. Бог – это Личность. Он никогда не ошибается. Следовательно, если нет ошибок, то психика в покое, радость её души ничто не тревожит. Счастье есть. Ошибка всегда есть разрушение, по определению. Таким образом, пустота – это отсутствие ошибок, благодаря чему нет разрушения (такова природа межзвездного вакуума и звёзд, кои есть процессы ядерного распада). Так вот, нам необходимо выразить именно пустоту. Если мы пожелаем нарисовать пустоту (специфичное имя счастью) на листе бумаги, то задача, как бы, предстаёт невыполнимой, но мы знаем, что есть нечто общее, как и для пустоты, так и для геометрической фигуры. Изобразим пустоту, выражая именно это общее. Это постоянство. Пустота – это постоянство в самом чистом виде. Нет в пустоте абсолютно никаких различий.
Итак, чертим. Линия в каждой последующей точке изменяет своё направление на постоянную величину – один и тот же угол отклонения. Постоянство изменения угла даёт свойственный для геометрии образ выражения постоянства – окружность. То есть, окружность и пустота пространства – это одно и то же на разных языках понятий и в разных природах проявления. То есть пустота рождает своё же подобие – пустоту. Если изменим формулировку, то получим, что постоянство (пустота) рождает только постоянство (пустоту). Сие заявляет о себе как реальность во множестве вариаций (окружность, сфера, парабола – некоторые из них). В пределах сего разыгрывается весь сюжет мироздания. Ведь, если мы приглядимся к процессу взаимодействия любых тел, то увидим, что постоянство переходит из одного состояния в другое, оставаясь константой в деле. А ведь перед нами тот же Закон Сохранения, только в наиболее общем выражении. Именно этим окружающее пространство «требует» подобия к себе, чтобы явление было вечным, как и само пространство. Если явление не подобно пространству, то есть пустоте через это свойство, то не может быть совечным ему и отторгается, как инородность. Явление уходит в небытие либо совсем, либо вновь становится подобным пространству. Именно по этой причине всё вокруг есть либо пустой вакуум, либо в каждой микроне и в космосе всё, что не вакуум – это всё прообразы пустоты: окружности, сферы и так далее. То есть, если позиционироваться на спокойном состоянии психики, то поле зрения покоя попадают образы покоя: межзвёздная пустота и сферические объекты в круговых вращениях (галактики, звезды, планеты, то есть не зная о том, как мир устроен, мы можем его нарисовать сами – они круглые в пустоте и если движутся, то по кругу). А теперь можем и так сказать: всё должно быть счастьем в данной грани проявления – покой для психики.
Об этом же можно сказать иначе. Постоянство – это такая сфера бытия, приобщение к коей делает явление постоянным, то есть оное обнаруживает себя как совечность нашему земному сознанию. Появляется закон, в коем константа указует на то, что явление соприродно постоянству пустоты пространства в данном уникально сложенном образе. Какое-то альтернативное сему утратило своё бытие – разрушилось.
Но применительно к обсуждению нашей темы, мне хочется обратить внимание на другое. На то, как одно не исключает другое, а дополняет. Об этом мы говорим, когда обсуждаем практику постижения радости в процессе тяжелого физического труда. Из пустоты небытия вычленяется её подобие, наделённое двумя природами в одном – бытием и небытием. Причем одно оказывается составляющей другого. Пустота и реалия бытия идут вместе, сочетаясь в сопряжении (этот момент мы увидим, когда начнем говорить о том, что из лени вычленяется трудовая деятельность, при этом не утрачиваясь, а оставаясь в ней в естественном для радости жизни порядке вещей: из небытия возникает бытие). Далее это выразится в формулу: пустота = противоречия дополняют друг друга не сами по себе, а только радостью бытия и взаимно исключаются во зле. Реалия пустоты как была, так и остается в любом из двух случаев.
Итак, мы установили важное, что пустота и её образы выражения никак не третируют психику, что является важным для полноты единения личностей Бога и человека. Это всё нам нужно будет знать, когда будем конструировать комфорт для радости бытия в земных реалиях. Просто понятию пустоты мы дадим иное имя, адаптированное к спокойному состоянию психики человека. Для чего нам важно говорить о пустоте? Важно, ибо всё идёт из изначальной установки, кою мы сформировали: если человек счастлив (душевный покой – составляющая счастья), то хочет жить вечно в любых реалиях, если в душе травма психики, то не может жить и часа даже в Раю. Мир вокруг нас – пустота (вакуума и в иных образах её). Мир так и остался Царством Небесным с Его бесконечным счастьем, а потому нам важно видеть то, как оное явлено в свойственных для естества природы выражениях, чтобы в эту бесконечную радость вписаться уже здесь на Земле, причем в моменты страшных тягот
Итак, образов выражения пустоты через её свойство постоянства множество, но для аскетической практики в богообщении нам понадобится только одно имя постоянства пустоты – цикличность, цикл, период. Это тоже окружности, но уже в ином природном выражении и тоже, как окружность, несут в себе тот же образ постоянства пустоты пространства.
Для чего нам важно верно называть Бога специфическими именами? Назвать имя Творца – это создать полноту исповеди о Боге в рамках данного умозаключения. Возникает ясное понимание причины устойчивого, стабильного живительного порядка вещей в ещё одном в сообразии Единому Богу. Ведь сам факт, что явление возникло в бытии, свидетельствует о том, что сообразие Ему есть. В границах этих суждений сему сопутствует весь спектр Царства Небесного и главное, человек получает возможность занять своё место в Нём – он видит то место, где он счастлив и своей творческой деятельностью следует именно туда.
Таким же образом, чтобы понять веру древних, необходимо произнести слово Бог на всех известных наречиях, с помощью свойственным им смысловых конструктов. Верное выражение Его сообразует нас с Ним в данной специфике определения и мировосприятия.
Это ещё не всё, ибо для большей ясности понимания необходимо произнести такое имя Божье, кое позволяет созерцать мир в единстве. То есть позволяет видеть всё то, что эту Вселенную соединяет – Он один и в одиночестве Своём единый. Иными словами, созерцая мир через единого Бога творение в Его образе едино и едино только через Него, то есть всё связано между собой в Нём и через Него. Только единение всего в Нём является нормой и естественным положением вещей. Связь без Него инородна естеству природы. То есть очень важно сказать о том, что всё в Нём соединяется только и только в животворящем образе Его и в естественных для радости приоритетах значимости. Всё то, что имеет бытие во всех проявлениях, как-то присутствует в Нём. При этом одно не взаимоисключает другое, как злое. А только как доброе, одно всегда дополняет другое в радости бытия и радостью бытия. Нет ничего лишнего, но при этом всё на своём месте ради утверждения торжества счастья.
Это важно понимать для того, чтобы видеть в ближнем не врага, а ещё одного возрадовавшегося о Боге воина, стоящего за естественный для Царства Небесного порядок вещей в земных пределах уже при нашей земной жизни.
Сие очень важно сказать, ибо верное понимание этого вопроса позволяет в естественном Богу и нам образе счастья и радости соединить то, что между собой вроде бы соединить невозможно, как крайние противоположности. Во зле всё друг другу противоречит и взаимно исключает. В добре всё взаимно дополняется до живительной полноты счастья. То есть всё вокруг нас необходимо правильно расставить на естественное для счастья и радости жизни место. Противоречий бесчисленное множество во всём, но из всего этого сонмища для освящения нашей темы следует вычленить только те, кои адаптированы к нашей повседневности, к чаяниям любящего трудового сердца. То есть обратим внимание только на те, кои возникают в душе человека в минуты самых сложных испытаний – быть или не быть, работать или не работать. Или как соединить в себе лень и труд, сладкий сон на диване дома с тем, что в данный момент приходится совершать маршбросок с полной выкладкой, а ведь эти противоречия должны быть как-то сочленёнными.
Радостью все крайности мира взаимно дополняются и становятся одним целым. Если будете в горах, то обратите внимание на то, как представлен горный массив издали. Сплошная стена, вершиной упирающаяся в облака. Кажется, что «забор до неба» не преодолеть, но чем ближе горный массив, тем отчётливее различимы очертания перевалов. А на ближних подступах видно дороги и тропы через хребет. Это такой закон, требующий только радостью о вечной жизни не падать духом, а подойти поближе к смерти, чтобы увидеть её и обуздать. Везде надо найти такой путь, который позволяет соединить невозможное с нашими возможностями. Таково условие жизни и такова природа торжества над смертью. Пасха – способность абсолютно малыми возможностями преодолеть абсолютно невозможное. Противоречие разрешается силой счастья.
Может ли огонь гореть в деревянной избе? Сразу возникает страшное в уме, но мы-то уже много тысяч лет знаем, что может. Причем безопасно для живущих. Победа над смертью была в тот момент, когда человек перестал бежать от огня, подошёл поближе и взял в руку горящую на самом конце ветку. Потом он, владея огнём, смог победить холод и голод условиях Севера. Опять радостью, коя возможна только о вечности жизни, соединены противоречия.
В секцию бокса пришёл новичок. Ему говорят, чтобы он не был трусом. Нужна сила духа. А так ли это? Великий Василий Ломаченко не боится выходить на ринг, но это не означает, что он не трус. Он мастерски уходит от ударов по голове и туловищу, то есть трусость всё-таки нужна для сбережения здоровья и психического комфорта. Если есть дорога через мост, то надо идти. А если нет её, то остановись. Всё просто и благоразумно. Причём тут смелость? Сила духа нужна для того, чтобы приблизиться ближе к опасности и победить её обузданием оной. Точно также идти на самые тяжёлые физические трудовые нагрузки можно, но сообразно тому, как боксёр выходит на бой с самым сильным противником. То есть отдыхать работая даже в тяжбе. Он, ввергая себя трудность в каждую секунду пребывает там, где ему безопасно для его здоровья. Так и в процессе работы надо быть там, где можно спать.