Компот из запретного плода
Шрифт:
– А Нинелечка-то тут при чем?
Серж, узнавший, что его мать попала из-за Нинели в тюрьму, проклял благодетельницу. В общем, от воровки и мошенницы отвернулись все, но генеральшу, похоже, мнение окружающих не волнует, никакого раскаяния она не испытала и прощения у близких просить не стала.
Евдокия Семеновна отобрала у внучки серьги и вернула мне.
Скульптура-вешалка по-прежнему стоит в нашем холле, и особо нервные гости издают дикие крики, столкнувшись с горбуньей. Надо бы вынести монстра на помойку, да руки не доходят.
Стелла, покрытая изумительно рыжей шерстью, благополучно отбыла
– Все в порядке? Будут у нас щеночки?
Я быстро ответила:
– Уж Бандик постарался, а что получилось, не знаю.
Хорошо, что собаки не умеют разговаривать, иначе бы Стелла мигом заорала: «Ложь! Он ко мне даже не приближался!»
Первое время я нервно вздрагивала от каждого звонка, за калиткой чудился неизвестный Паша, огромный силач, вооруженный до зубов, обвешанный автоматами и обвязанный пулеметными лентами. Воображение рисовало картину: мужик врывается в дом и орет: «Ага! Щенков нет! Шерсть не рыжая! Стелла полиняла! Изуродовали любимую собачку!»
И бах, бах, бах!
Но к нам никто не явился, а теперь, когда после неудачной свадьбы прошел почти год, неприятностей ждать особо не приходится.
Сегодня вечером у нас дома было шумно. К Машке приехали ее подружки Сашка Хейфец и Ксюша, заодно примчался и Денис, которому в конце концов девчонки сообщили правду: морской свинки с ластами нет, ветеринару просто долго дурили голову.
– Негодяйки! – завопил Деня, бросаясь к шутницам. – Дурака из меня сделали!
Девицы кинулись кто куда, а я, тихо хихикая, пошла в кладовку, там ждал своего часа шоколадный торт, думаю, Деня утешится при виде любимого лакомства.
И тут раздался звонок. Как всегда, не глянув на экран домофона, я распахнула дверь и удивилась. На крыльце стоял маленький, худенький, какой-то скукоженный дядечка в очень дорогом пальто, в руках незваный гость держал огромный ящик, обитый материей.
– Вы Даша? – пропищал он.
– Верно, – кивнула я.
– Будем знакомы, Паша.
– Паша?!
– Да, да, папа Стеллы, – прочирикал мужичонка.
У меня отвисла челюсть. И это грозный бандит? Бог мой, да браток размером чуть больше Жюли! Наверное, ему автомат сделали по спецзаказу, обычное оружие такому «тойтерьеру» не поднять.
– Очень вам благодарен, – не замечая вытаращенных глаз хозяйки, трещал Паша, – а уж Элина счастлива! Стелла просто расцвела. Вот, берите!
И он поставил на пол в прихожей ящик, который принес, из него незамедлительно послышался писк.
– Ой, – заорала, влетая в холл, Маня, – спасите!
За ней в прихожую ворвались подружки и Дениска, размахивающий веником. Увидав незнакомца, компания притихла.
– Забирайте, – повторил Паша.
– А что там? – мигом заинтересовалась Маня и откинула крышку. – Ой, щеночки! Хорошенькие! Раз, два, три… восемь штук! Откуда они?
– Мы с женой подумали и решили: несправедливо забирать себе всех, – торжественно заявил Паша.
– Вы о чем? – осторожно спросила я, глядя, как дети вытаскивают из коробки умилительные комочки.
– Ваш Банди – отец-герой, – сообщил Паша, расстегивая пальто. – Фу, ну и жара у вас, топите сильно.
– Банди – отец-герой? – растерянно повторила я. – Что вы имеете в виду?
– Так Стелла родила, – со счастливой улыбкой
– Погодите, – попыталась я разобраться в ситуации, – Стелла гостила у нас почти год назад.
– Одиннадцать месяцев прошло, – поправил Паша, – все как по часам: девять она беременная ходила, потом еще два мы с Элиной щеночков выкармливали, а теперь вам половину отдать решили. Не хотелось вас обижать, лишать радости. Вот, забирайте!
Дети замерли со щенками в руках.
– Беременность у собаки длится два месяца, – неожиданно ляпнул Дениска.
Паша разинул рот, а я мигом сообразила, что произошло. Наш Банди наотрез отказался иметь дело с невестой, отсиживался под диванами, даже не понюхал суженую. Стеллу увели ни с чем, но потом, спустя довольно долгое время, она повстречала свою любовь. Уж не знаю, кто это был: вислоухий «сторож» или неизвестно как забежавший в поселок дворовый пес, а может быть, чей-то породистый кобель… Но от никем не замеченной связи через два положенных месяца явилось на свет шестнадцать очаровательных отпрысков, а Паша, ничего не смыслящий в собаках, принял их за сыновей и дочерей Банди и от чистого сердца, в знак глубочайшей благодарности, приволок нам алиментный приплод.
– Ха-ха-ха, – утробно загудел Паша, – ну, ты, парень, меня не проведешь! Сколько женщина беременной ходит?
– Девять месяцев, – пискнула Сашка Хейфец.
– Во! – Паша назидательно поднял палец вверх. – И получается такое несовершенное чудище, как человек. Ясное дело, собака столько же зреет! Ну ладно, пошутили, посмеялись, теперь берите и радуйтесь.
– Нет, – воскликнула Маня, – чистая правда! Два месяца! Вашу Стеллу…
Маня собиралась объяснить Паше, что Бандик непричастен к интересному положению рыжей Стеллы, фальшивой питбульской девушки, но договорить фразу девочка не успела. Паша перебил Манюню:
– Ну и жарища у вас, блин, весь вспотел. – Он снял пальто, скомкал его и швырнул на кресло, в ту же секунду из кармана дорогого кашемирового прикида выпал неправдоподобно большой пистолет и со стуком шлепнулся на мозаичную плитку.
Воцарилась гробовая тишина, замолчали все, даже щеночки. Я уставилась на оружие. Можно, конечно, предположить, что Паша таскает тяжелый пистолет в кармане, дабы его не сдуло ветром, использует «стрелялку» в качестве груза, – мне ведь тоже порой хочется сунуть в сумочку кирпич, в особенности когда на дворе, как сегодня, шумит непогода, но такая версия, мягко говоря, не выдерживает критики. Похоже, Паша…
– Чегой-то вы, вроде не рады? – насупился браток.
– Просто от счастья онемели, – выдавил из себя Дениска.
– Такие милые щеночки! – совершенно искренно воскликнула обожающая всех животных Машка. – Суперские!
– Милашки, – подхватила Сашка.
– Душки, – ожила Ксюша.
– Значит, берете деток Бандика? – осведомился Паша.
– Да, – хором ответили мы, косясь на пистолет.
– Очень рад, что доставил вам удовольствие, – заулыбался браток, потом наклонился, подобрал оружие, надел на себя пальто, повернулся было к двери, но остановился и робко спросил: – Вы… того… самого… не обидитесь, если иногда приду деток проведать? Гостинцы принесу? Я же их дедушка!