Компромат на президента
Шрифт:
Президент подпер голову рукой, задумчиво смотрел на качающуюся ветку, на которую присела птичка.
– Одна расписка свидетельствовала, что я получил пятьсот пятьдесят килограммов героина в Восточном Афганистане, вторая, что я передал его во Владивостоке. – Глава государства пытливо посмотрел на Бондарева.
Тот присвистнул и покачал головой.
– Впечатляет, – однако он промолчал о том, что в папке было три документа.
Какая разница, если они уже превратились в пепел?
– Это случилось в первой половине девяностых годов,
– Припоминаю эту историю.
– Их взяли в заложники. Удерживали в «зоне свободных племен» между Пакистаном и Афганистаном. Эта территория практически никем не контролировалась. Требовали сумасшедший выкуп, что-то около десяти миллионов долларов. Хайновский тут же умыл руки, сказал, что вести переговоры с террористами не намерен. Не мог же я бросить сына мэра и еще трех российских граждан. Пришлось тайно туда поехать и вести переговоры. Наконец сошлись на том, что в обмен на освобождение заложников я должен буду обеспечить через Россию разовый транзит наркотиков. Я справился, бывшие коллеги помогли.
– Сны теперь кошмарные не мучают? – усмехнулся Клим Бондарев.
– Нет. Я сделал так, что почти всю партию, уже разделенную на десять частей, задержало американское ФБР. Наркодельцы сумели реализовать только одну часть.
– И это все, чего от тебя потребовали похитители? – с недоверием спросил Бондарев.
– Нет. Ты же видел, что была и третья расписка. Пришлось еще заплатить и выкуп – четыре миллиона долларов.
– Мэр раскошелился или Хайновский?
– Ни тот и ни другой. У мэра таких денег не было, а Хайновский скорее бы повесился, чем расстался бы с баксами без надежды вернуть их.
– И ты заплатил из своего тощего кармана, а потом полгода отказывал себе в хорошей еде? И твоя жена не могла купить себе пару новых туфель?
– Не ерничай. Деньги пришлось поискать, – президент рассмеялся, – я заплатил фальшивыми долларами.
– Похитители оказались полными лохами?
– Нет, они очень серьезные люди. И подделки были очень серьезными. Если помнишь, то ходили слухи, что в СССР на случай конфликта со Штатами на государственном уровне была отпечатана крупная партия долларов – около миллиарда налички.
– Я думал, это один из последних советских мифов.
– Нет. Доллары были изготовлены. Почти как настоящие. Сотенные купюры и пятидесятки.
– Почти настоящие? – удивился Бондарев. – Неужели Советский Союз не мог сделать идеальную подделку?
– Конечно же, мог. Но в том и заключался фокус, что в купюры были введены два отклонения от нормы, которые можно выявить лишь при серьезном исследовании, подобная аппаратура имеется только в центральных банках каждого штата. К примеру, на всю Москву одна такая установка есть в Центробанке. В случае конфликта со Штатами наличку предстояло вбросить в оборот. И всю торговлю моментально бы
Бондарев вертел в пальцах незажженную сигарету.
– Неплохо. Что касается провокаций, КГБ всегда был на высоте. Что стало с этой партией фальшивых денег?
– Их как раз тогда готовили к уничтожению. Какой-то умник решил сдать добрую половину секретов нашей разведки американцам, среди них и информацию по финансовым провокациям. Мне удалось договориться, чтобы для выкупа заложников выделили четыре миллиона. Остальное сгорело в топке котельной. Теперь ты знаешь, что за расписки ты вырвал из рук Хайновского.
– Откуда они у него появились?
– Точно не знаю. Скорее всего выкупил у афганцев. Он на них и рассчитывал. Собирался сбросить их западному правосудию, если бы его арестовали.
– Как скоро Хайновского арестуют?
– Теперь, когда подстраховаться ему нечем, в течение двух недель. Нельзя отпугнуть инвесторов. Пусть сперва подпишут бумаги, а уж потом займемся справедливостью.
– Цвет лица у тебя нездоровый, – внезапно сказал Клим.
– Не знаю, некогда рассматривать себя в зеркале.
– И на рыбалку отправиться тебе некогда. Потому ты и стал зеленый, как бакс, – засмеялся Бондарев.
– В самом деле? – забеспокоился президент.
– И спина у тебя белая. – Бондарев поднялся. – Если после ареста Хайновского ты не пригласишь меня на рыбалку, считай, между нами все кончено.
– Сейчас подъедет машина.
– Я уж как-нибудь преодолею пятьсот метров пешком, – Клим Владимирович крепко пожал руку другу детства и легко сбежал по ступенькам.
У самого поворота дорожки он обернулся и махнул рукой, наперед зная, что его провожают взглядом.
Милиционеры у шлагбаума переглянулись, никто из них не мог припомнить случая, чтобы гости Самого покидали территорию пешком.
– Надо пропуск на выход у него спросить, – напомнил младший дежурный своему старшему напарнику.
Тот пожал плечами.
– Зачем?
– Положено.
– А ты пропуск у него на вход брал? Тоже ведь положено.
Молодой милиционер растерялся. Бондарев попал на территорию вопреки инструкциям, без пропуска. Карты тогда спутал своим внезапным появлением помощник.
– Пусть идет, не стоит связываться, – пробурчал милиционер, поднимая шлагбаум.
Бондарев устроился за рулем своей машины. Теперь все ему стало ясно. Ситуация с арестом Хайновского сделалась прозрачной, как утренний горный воздух. Десятки журналистов на телевидении, в газетах ломали головы, строили версии, почему Хайновский так спокойно относится к слухам о близком и неминуемом аресте, пытались объяснить, почему прокуратура тянет с выдачей ордера. Все оказалось просто и буднично. Три пожелтевшие бумажки с подписями теперешнего президента позволяли олигарху вести себя нагло, высказываться о слабой власти.