Кому светит Большая Медведица
Шрифт:
Они остановились.
– Я прикладываю к этому усилия, - улыбнулся Руслан, любуясь жадно смотрящим на него взором дочери, - жаль, в школах не учат отцовству. А ведь столкнуться с ним в жизни гораздо реальнее, чем с теоремой Пифагора. Хотя, разумеется, я нисколько не преуменьшаю её значимости. Но мы ещё поговорим об этом, Стеша. А сейчас тебе нужно выспаться: каким бы приветливым ни был лес, вряд ли он стал для тебя источником приятных сновидений.
– Ты прав, пап. Но мне нужно дождаться…
Отчаянный сигнал где-то у ворот прервал Стешу. Она оглянулась и увидела машину Ярослава, брошенную посреди двора.
–
Ярослав бежал ей навстречу, как когда-то привиделось Стеше, под сенью белых соцветий, бежал изо всех сил, и, отпустив руку отца, она устремилась вперёд.
Они крепко держали друг друга в своих объятьях, до конца ещё не осознавая, что теперь вместе и все тревоги позади.
– Давай каждый раз, если нам вздумается ссориться, мы будем вспоминать о том, к чему привела наша первая размолвка, - прошептал ей на ухо Ярослав, - по-моему, это Судьба погрозила нам пальцем. Она соединила нас для счастья, а не для конфликтов. Мы были глупы, чтобы понять это. Но теперь мы оба поумнели, правда?
Он отстранился, чтобы увидеть, а не услышать её согласие.
– Я стала умная-умная! – улыбнулась Стеша. – Но как жалок мой ум по сравнению с любовью к тебе!
– Я приготовил нам сюрприз, - вдруг сказал Ярослав, - и горю желанием представить его тебе.
Они вернулись в машину, но Ярослав не торопился заводить её. Он медленно извлёк из барсетки ярко-красный бархатный футляр и тут же открыл его. На атласной подушечке сияло гранями мелких бриллиантов изящное тонкое кольцо. Ярослав без всяких церемоний надел его на палец Стеши и только потом ответил на её обескураженный взгляд: весь процесс не имел ничего общего со сценами из романтических фильмов.
– Не нужно делать из этой процедуры торжественного события. В нём нет ничего романтического. И люди ошибаются, думая, что есть. Кольцо – всего лишь вещь, пусть и служащая символом для выражения чувств. С моей стороны кольцо является подтверждением моего намерения соединить свою жизнь с твоей, когда тебе исполнится восемнадцать. Иными словами, обладая этим кольцом, ты должна забыть о других мужчинах. Навсегда.
Лицо Стеши приняло несколько озабоченный вид.
– Ты фанатичен не только в танцах, но и в любви, - обращаясь не к нему, а, скорее, к себе, произнесла она.
– Нет же! – уверенно ответил Ярослав, заводя, наконец, машину. – Ты просто меня не понимаешь, потому что не испытываешь сейчас того, что пылает во мне. Но это потому, что ты не знаешь. Это естественно. Едем, едем же! Скоро ты всё увидишь и поймёшь. Кольцо – это не признание в любви.
Слова юноши ничего для Стеши не прояснили, но эмоциональное состояние вскружило ей голову. Стеша терялась в догадках, ища объяснения происходящему, и не осмеливалась разговаривать с Ярославом по дороге, боясь всё испортить. Он сосредоточенно вёл машину; вскоре улицы, по которым они проезжали, показались девушке знакомыми. Вот старый дворик, в котором уже нет качелей…
Они спустились к набережной их первой встречи. Гранитные ступени всё так же омывала холодная вода Невы, и Стеше на мгновение почудилось, что это та же самая вода, те же самые молекулы – свидетели её знакомства с Ярославом. Оперевшись на ладонь своего друга, Стеша смотрела на мерно бегущие волны, и годы разлуки проносились в её памяти жалкими вспышками. Юноша, стоящий сейчас рядом с ней, стал намного ближе и роднее, и
– Ярослав… - растрогано произнесла она, но он приложил к губам палец и прошептал:
– Тсс… Смотри. Вон туда!
Там, где Нева выбегала из-под моста, творилось что-то невообразимое. Люди, перегнувшись через перила, оживлённо переговаривались, указывая руками на воду. Стеша вглядывалась до боли в глазах, но ей казалось только, что на Неву упала туча, и теперь стремительно приближалась к ним. Небо было ясным; лицо Ярослава оставалось спокойным и просветлённым, и Стеша не стала задавать вопросов.
Странная туча подошла к границам тени, отбрасываемой мостом, и на солнце вдруг вынырнули, трепеща алыми парусами, бумажные корабли. Подталкивая друг друга белоснежными бортами, они торопились к гранитным ступеням, а за ними тесными рядами, от берега к берегу, выступали другие. Вскоре, сколько хватало глаз, вся поверхность воды была покрыта этими миниатюрными хрупкими судёнышками. От изобилия алого цвета рябило в глазах, но невозможно было оторвать взгляда от захватывающего зрелища.
– Стеша!
– откуда-то издалека услышала она голос Ярослава. – Стеша, помнишь популярную песенку времён Советского Союза «Японский журавлик»? В ней пелось об облучённой девочке, которой врач пообещал, что она выздоровеет, если сама сделает из бумаги тысячу журавликов. Когда я лежал в больнице, уже идя на поправку, и сходил с ума при мысли о том, что с тобой случилось, мне вдруг ясно представилось, что я смог бы сделать, чтобы ты поверила и прочувствовала мою любовь.
Стеша широко распахнула глаза.
– И ты сделал тысячу бумажных корабликов?
– Я их заказал. Несколько тысяч. Деньги сделали возможной мою идею, но если бы я был беден, Стеша, я бы взялся за изготовление корабликов своими руками, сколько бы времени ни потребовалось для этого! Но посмотри, Стеша, это не просто корабли. Их паруса имеют алый цвет!
– Мне хочется, чтобы ты объяснил.
Необычная флотилия уже покачивалась возле их ног; по обоим берегам Невы бегали и вылавливали кораблики мальчишки; взрослые недоумённо переговаривались и разводили руками, сдержанно поглядывая то на корабли, то на ребятню – последовать её примеру мешала им их повисшая бременем взрослость. И только влюблённые пары замирали от восторга, глядя на алые паруса, а потом бежали к воде, ловили два фрегата, и уходили, умиротворённые. Что за чудак устроил им этот некалендарный праздник?
А чудак стоял рядом со Стешей, и, неотрывно глядя на неё, говорил об Ассоль и Грейе, их мечте, и чуде, соединившей эти две судьбы.
– Люди видят в произведениях Грина романтическую сказку, и забывают главное: чудо не свершилось само по себе, его сотворил Грей, потому что полюбил Ассоль и захотел сделать её счастливой. Это чудо, Стеша, - он указал рукой на воду, - я сотворил для тебя. Теперь, когда ты знаешь детали, оно стало более прозаичным, но от этого не менее чудесным. Вот моё признание, Стеша! Я готов делать эти чудеса всю жизнь, лишь бы видеть в твоих глазах свет, который вижу сейчас. Ты необыкновенно красива в эту минуту, любимая!