Конан - наемник (Мошенник поневоле)
Шрифт:
— Да успокойся ты! — рявкнул варвар. — Я выливаю вино, на твою рану. Росела, далеко не отходи! Болит, Шубал? Ладно. Мы сейчас позаимствуем у этого убийцы часть его плаща и перевяжем тебе руку.
— Не надо, — сказала Росэля, — оторви пояс от моей туники. А эта епанча слишком грязная.
— Кром! Послушай, девушка! На тебе и так уже почти ничего нет! Не двигайся, Шубал. Пусть вино впитается. Вино хорошо помогает от ран.
— Какая расточительность … — засопел шемит.
Росела не ушла. Ее туника осталась нетронутой только для того, чтобы позднее ее мог снять киммериец. Руку Шубала, в конце концов, обвязали шарфом одного из стражников. Ни солдаты,
— Шубал, — обратился Конан к товарищу, когда стражники покинули улицу, забрав с собой трупы, — у тебя есть силы, чтобы идти?
— Куда?
— Ну, мы проводим тебя до дома Сфаланы, а потом … пойдем в свою сторону. Только подумай, как прелестная хозяйка дынь будет ухаживать за своим раненным героем! А я завтра скажу благородной Хаштрис и бесценному Спартусу, что ты пострадал в жестокой схватке с бандитами. Думаю, никто не будет иметь ничего против твоего отсутствия. Возможно, сама госпожа Хаштрис захочет лично увидеться с судьей.
— Хм! Но Сфалана в эту позднюю пору может уже быть в кровати …
— Будет тебе. Неужели ты подозреваешь, что она не захочет с радостью принять под своей крышей бедного, раненого воина? О ее ложе я не стану даже поминать…
— Хммм. А ты сам, чем займешься?
— Я покажу Роселе сад за дворцом Хаштрис.
— Но, Конан… — начала девушка.
— Тссс, Росела. Только скажи — нет, и я переверну целый город, чтобы вновь найти ту ласку, которая привела тебя в мои объятья, и отдать обратно тебе!
— Нет уж, я ухвачусь за твою руку, и ты ни за что не сумеешь меня от себя оторвать.
Шубал рассмеялся и подошел к киммерийцу.
— Значит, идем к Сфалане!
— Точно — к Сфалане, а потом в сад!
Конан и Росела проводили раненого шемита к дому продавщицы плодов, а после варвар отвел девушку в сады благородной Хаштрис, где показал ей все то, чему выучился у куртизанки в Шадизаре. Обретя свою душу чувствуя под боком нежную Роселу, юноша забыл о беспокоящих его подозрениях касательно Сергиануса из Немедии. Или все-таки из Кофа?
Так, безмятежно, без особых хлопот, пролетела целая неделя. Пока, в один прекрасный день, варвар не оказался обременен некими странными обязанностями…
Глава 8. Неудавшийся заговор
Все началось с того момента, когда Росела получила работу при дворе, а плечо Шубала затянулось сизым рубцом. Королева, держа данное ею ранее обещание, уехала из столицы в другой
Было решено, что ребенок не поселится в доме кузины, но останется во дворце. Само собой, Конан и Шубал сопровождали свою госпожу при переезде. Киммерийца текущий поворот событий никак не удовлетворил. Не помогло даже сознание того, что Росела будет находиться рядом. Он скрежетал зубами всякий раз от мысли, что теперь придется присматривать за капризным ребенком.
До сих пор варвар лишь однажды видел Тарамис. Совершенно очевидно, что принцесса тогда едва ли его заметила. Она с рождения привыкла к обществу вооруженных мужчин и вряд ли уделяла их лицам больше внимания, чем ложкам супа во времени еды.
После обеда Тарамис быстро сморило. Хаштрис отвела девочку в ее покои и уложила в кровать. Пока принцесса спала, Конан не ощутил себя намного счастливее. Ему пришлось охранять ее сон в компании с Шубалом и Хаштрис в палате, прилегающей к спальне. Стены огромного помещения, где они находились, были отделаны шелком и сатином традиционных для Хаурана цветов: белым, зеленым и бледно-желтым. Шемит и госпожа пытались научить варвара какой-то игре, но он оказался не очень смышленым учеником.
Через некоторое время Хаштрис объявила, что у нее имеются кое-какие дела и удалилась, оставив охранников одних. Шубал тут же собрался на поиски вина и направился к дверям. Его почин Конан поддержал негромкими аплодисментами. «В итоги дошло до того, что воина сделали нянькой!» — думал про себя вконец расстроенный юноша.
И вдруг неожиданно пришло спасение. Качая бедрами и кокетливо улыбаясь, в палату вплыла Росела с кубком в руках.
— Эй, а ну убери от меня эту огромную лапу, молодчик! — со смехом сказала девушка. — Это вино из личных погребов королевы! Лучше пей быстрее пока кто-нибудь не пришел, иначе меня накажут за кражу. Ох! Я едва жива после вчерашней ночи!
Конан, забавно гримасничая, быстро пригубил напиток.
— Хмм, неплохо — сказал он тоном знатока, отлично разбирающегося в королевских винах.
Варвар, ущипнув Роселу за мягкое место, залпом опорожнил кубок. Затем со вздохом удовлетворения отставил пустой серебряный сосуд и принялся развязывать лиф девушки.
— А теперь, моя дорога, попробуй хорошего вина из моих губ!
— Ох, Конан, ты такой …
Он стал целовать ее, как вдруг его глаза застлал мрак. Мир качнулся, и юноша повалился на пол.
Первыми, кого вновь увидел Конан после тяжелого обморока, были Шубал и Хаштрис. Они всеми силами, тормоша и отвешивая пощечины, старались привести его в чувство. Сквозь пелену тумана он смог разглядеть слезы, блестевшие на лице женщины.
Что все это значит? Варвар молниеносно вскочил на ноги, и схватился было за меч. Но тот исчез. Ничего не понимая, Конан сначала посмотрел на Шубала. Потом стал озираться вокруг и только тогда заметил, что на красивом, зеленом, расшитом золотом ковре покоится в луже крови человек. Мужчина лежал неподвижно, вцепившись пальцами в рукоятку меча киммерийца. Юноша на миг остолбенел, еще раз растерянно взглянул на хозяйку и приятеля, после чего сел так же быстро, как только что поднялся.
— Несколько раз ты спасал мою жизнь, Конан, — сказал шемит, — и я благодарен Иштар, что смог частично вернуть долг.