Конан (сборник)
Шрифт:
– Здесь живет купец Публио?
– произнес Конан скорее утвердительным, чем вопросительным тоном, и с таким выражением, что паж снял украшенную пером шляпу и склонился в поклоне.
– Да, здесь, господин воин.
Киммериец соскочил с коня, и прибежавший на зов пажа другой слуга немедленно принял у него уздечку.
– Он дома?
– стянув рукавицы, Конан снял плащ.
– Так точно. Как о вас доложить?
– Я сам представлюсь, - буркнул король.
– Знаю, как к нему пройти. Оставайся здесь.
Паж
Остальные слуги тоже оставили свои занятия и с раскрытыми ртами наблюдали за необычным гостем, что так уверенно прошел по широкому балкону и скрылся в просторном коридоре, освежаемом морским бризом. Преодолев около половины коридора, он услышал скрип пера и свернул в боковую комнату, большие окна которой выходили к морю.
Публио, сидевший перед резным бюро из тикового дерева, писал золотым пером на богатом пергаменте. Это был невысокий мужчина с большой головой и подвижными темными глазами, одетый в серую накидку из тончайшего шелка, обшитого золотой бахромой. На шее его висела массивная золотая цепь.
При виде незваного гостя он с досадой взмахнул было рукой, но потом поднял взгляд, и рука его застыла на полдороги. Рот его приоткрылся - он встретился глазами с привидением своего прошлого. Взор его широко открытых глаз постепенно стал наполняться недоверием и страхом.
– Ну, - первым подал голос гость, - ты что, - никак не подыщешь для меня подходящего приветствия?
Публио облизнул мгновенно высохшие губы.
– Конан...
– недоверчиво прошептал он.
– Господи! Конан! Амра!..
– А кто ж еще?
– и плащ с рукавицами с грохотом опустился на бюро. Ну так что же?
– выкрикнул он со злостью.
– Ты даже не можешь предложить мне бокал вина? После дальней дороги у меня пересохло в горле.
– Ах да, вина!..
– механически повторил Публио. Он взглянул в сторону колокольчика, но вдруг задрожал и отдернул руку, словно обжегшись.
С искрой устрашающего веселья в глазах Конан наблюдал, как купец поднялся и поспешно закрыл двери, предварительно высунув в коридор голову и убедившись, что там никого нет, а потом вернулся и взял с дальнего столика золотой кувшин с вином. Он хотел было наполнить небольшой бокал, но киммериец вырвал кувшин из его рук и стал пить прямо из него.
– Да... Это, без сомнения, Конан...
– выдавил купец.
– Э-э-э... Ты что - ошалел?..
– Черт возьми, Публио!
– отозвался Конан, оторвавшись от кувшина, но не выпуская его из рук.
– Ты стал жить лучше, чем раньше. Нужно действительно быть хорошим купцом, чтобы сорвать куш, начав торговлю с гнилой рыбы
– Старого уже не воротишь, - ответил Публио, охваченный дрожью. Еще глубже запахнувшись в свою накидку, он продолжал:
– Я расстался с прошлым, как с изношенным плащом.
– Вполне возможно. Но вот только меня ты, как плащ, не сбросишь. Может, ты и считаешь меня глупцом, но зря думаешь, что я не догадываюсь, что весь этот твой дом построен на моем поту и крови. Или мало шлюпок с добром в свое время прошло через твои руки?
– Все купцы Мессантии рано или поздно имели дела с морскими разбойниками, - нервно произнес Публио.
– Но не с черными корсарами, - не обещающим ничего хорошего тоном возразил Конан.
– Ради бога, замолчи!
– вскрикнул купец, вытирая со лба пот. Пальцы его тискали золотую оторочку тоги.
– Успокойся, я лишь хотел кое-что тебе напомнить, - успокоительно произнес Конан.
– Да не трясись ты! Ты же часто на моей памяти рисковал в прошлом, мечтая о богатой жизни в том паршивом домике на побережье, здороваясь за руку с каждым контрабандистом или пиратом. Видать, достаток тебя расслабил.
– Я теперь знатен...
– промямлил Публио.
– Что означает: богат, как дьявол, - хмыкнул Конан.
– А почему? Как это ты сумел поймать удачу, оставив позади своих многочисленных конкурентов? А за счет того, что заработал большие деньги на продаже слоновой кости, страусовых перьев, меди, кожи, жемчуга, золота и других товаров с берегов Куша. А где ты все это доставал? Или вместе с другими купцами покупал за серебро в Стигии? А я тебе напомню: ты получал эти товары от меня, и то за цены бросовые по сравнению с настоящими. Я же добывал их у племен Черного побережья, или с стигийских судов - вместе со своими корсарами.
– Потише, ради бога, - взмолился несчастный купец.
– Я этого не забыл! Но что ты здесь делаешь? Я в Аргосе - единственный человек, которому известно, что король Аквилонии в прошлом был Конаном-пиратом. Но до меня недавно дошли слухи о военном поражении Аквилонии и о гибели ее короля...
– Да, мои враги уже растрезвонили об этом по всему свету. Но я, как видишь, сижу с тобой и попиваю вино.
И он подтвердил последние слова делом. Опустив опустошенный кувшин, он продолжал:
– Я попрошу тебя всего лишь об одной услуге. Мне известно, что ты находишься в курсе всего, что происходит в Мессантии. Я хочу знать - находится ли в городе зингариец Белосо, или как там еще он мог назваться. Он высокого роста, худой, смуглый, как большинство его соотечественников, и, вероятно, хочет продать большой драгоценный камень.
Публио покачал головой.
– Я не слышал о таком человеке. В Мессантии тысячи приезжих. И тысячи ежедневно уезжают из нее. Но, если он здесь, мои люди отыщут его.