Конан-варвар
Шрифт:
— Тогда почему на нем оковы?
Акилонец, заключивший с Конаном договор, осклабился.
— Демонстрация мирных намерений. Варвар надеется, что наш господин примет его на службу.
— О, да, конечно, — хитрая улыбка тронула губы надзирателя. Он схватил Элу Шана за шиворот и поволок коротышку вглубь здания, бросив на ходу: — Как только хозяин закончит дела с вором, то сразу уделит тебе время.
Оба исчезли за углом. До Конана доносились обрывки фраз, но смысла их было не разобрать. Слышался лязг затвора, скрип дверных петель и снова звук входящего в гнездо штыря. Помощник
— И где твой хозяин? — Конан огляделся по сторонам.
Подручный Луциуса глянул на него с любопытством.
— Надо же, горная обезьяна умеет говорить. Как ты, наверное, догадываешься, господин пока… занят другим.
Опять раздался крик боли маленького вора.
Помощник произвел запись и указал стилусом на Конана:
— Не переживай. У тебя все шансы встретиться с ним довольно скоро.
— Я предпочел бы немедленно.
Конан ударил своими браслетами друг об друга, оковы спали. Моментально вскочив на ноги, киммериец плечом впечатал одного охранника в стену и ударил кулаком в лицо другого. Третьего солдата варвар пнул ногой в грудь. Тот отлетел к противоположной стене и тяжело сполз по ней без чувств.
С перекошенным от ужаса ртом помощник выпрыгнул из-за стола и попытался сбежать, однако Конан оказался быстрее. Цепь обвилась вокруг шеи мужчины и рывком притянула его к киммерийцу.
— Ну что? Отведешь меня теперь к Луциусу?
— Тебе никак не удастся к нему войти. Дверь запирается изнутри, — человек судорожно хватался за звенья цепи. — Ее откроют только мне.
В ответ на настойчивый стук, к двери подошел охранник. В глазке он увидел лицо помощника Луциуса и принялся открывать засов, ворча:
— Хозяин будет недоволен, что его побеспокоили.
Конан с силой пнул дверь, ударившую прямо в лоб охраннику. Малый отпрянул назад, опрокинув по пути столешницу. На пол посыпались игральные кости и стоявшие на кону монеты. Киммериец вошел в комнату и, прежде чем трое игроков успели подняться с мест, бросил в них отрубленную голову помощника. Она угодила в одного из противников, заставив свалиться со стула. Молниеносный косой удар поверг следующего врага, острие клинка нашло горло другого. Упавшему охраннику Конан распотрошил живот. Оставив лезвие в теле человека, киммериец поймал привратника за ухо и затем резким движением свернул ему шею. Раньше, чем труп грохнулся наземь варвар, покинув прихожую, достиг покоев Луциуса.
Тучный мужчина, возившийся у устройства с тисками, которые сжимали запястья Элы Шана, поднял взгляд. При хорошем освящении ошибиться в его личности не представлялось возможным. Это был человек, лишившийся носа в киммерийской кузнице.
Луциус метнулся к висящему на стене мечу, однако Конан опередил толстяка. Рукоять оставила на лбу Луциуса кровоточащую рану, а толчок отбросил его обратно к пыточному станку.
Приставив лезвие к горлу аквилонца, Конан свободной рукой вызволял из тисков Элу.
— Ты помнишь
— Разве я обязан помнить? — Луциус прищурил свои поросячьи глазки.
Варвар кивнул и затем сорвал полумаску с мужчины, выставляя на обозрение провал посреди его лица.
— Я сделал тебя таким.
— Не может быть… — аквилонец смертельно побледнел.
Конан, швырнув Луциуса на станок, приказал Эле Шану:
— Зажми ему руки.
Вор немедленно бросил растирать собственные запястья и принялся втискивать кисти толстяка в пыточное устройство. Конану сначала показалось, что коротышка не справится, но Эла Шан действовал целенаправленно и с усердием. Закрепив в тисках запястья аквилонца, он провернул винт на достаточное количество оборотов, чтобы вызвать шипение у хозяина рудника.
— Пожалуйста, киммериец. Давай будем цивилизованными людьми, — Луциус попробовал выдавить из себя улыбку. — У меня есть золото. Я могу сделать тебя богачом.
Конан хмыкнул.
— Мне нужен человек, разрушивший мою деревню. Я хочу Кларзина.
— Кларзина? — удивленно замигал Луциус. — Возможно, ты хочешь Халар Зима?
Ледяные глаза киммерийца сузились. «Халар Зим». Некогда усталость и бред превратили это имя в «Кларзин». Услышанное вновь, оно разворошило мрачные воспоминания, притупившиеся за годы. Хищное лицо, ястребиный нос, изогнутое лезвие и память о пролитой крови — все мгновенно вернулось к нему.
— Да. Халар Зим, — хмуро подтвердил Конан. Произнесенное им имя сорвалось с языка как проклятие, как презрительный плевок.
— Отлично! — оживился Луциус и, повернув голову, плюнул в сторону знамени на стене. — Там висит его герб. Ахеронская маска с щупальцами. Видишь, я плюю в нее.
Эла закрутил винт еще на пол-оборота.
— Остановитесь! Остановитесь, я говорю правду. Мы с тобой союзники, варвар, — глубоко посаженные глаза Луциуса до краев наполнились слезами. — Однажды я служил под его началом, но не больше. Мне известно, где его искать.
— Продолжай, — кивнул Конан.
— Мне больно, — толстяк показал взглядом на свои запястья. — Прошу.
Киммериец дал знак вору ослабить тиски.
— Я скажу все, что знаю, — Луциус заискивающе улыбнулся. — Мои сведения будут очень полезны для тебя. Но обещай, что сохранишь мне жизнь.
— Рассказывай. Я не убью тебя.
— И ты не пожалеешь об этом, друг мой, — безносый человек облизнул губы. — Итак, Халар Зим… Он странствовал по миру, суля нам великую державу. В вашей деревне, мы нашли последнюю часть Маски Ахерона, расколотой и разделенной тысячелетия назад. Халар Зим заявлял, что с целой маской он станет богом. Мы тоже так думали…
Варвар отвернулся от него и заметил поблизости щипцы, которые тут же поместил в маленькую жаровню.
— Слишком много шума, но ничего ценного.
Глаза аквилонца бегали от Конана к щипцам и обратно.
— Погоди, погоди. Он говорил, что необходим еще один компонент, чтобы активизировать маску и завести на полную мощность. Я не желал столько ждать, поэтому оставил службу. Однако я знаю про его логовище в Хор Калба. И, кстати, твой друг тоже осведомлен. Вместе мы собирались выкрасть Маску Ахерона.