Конца света не будет. Почему экологический алармизм причиняет нам вред

Шелленбергер Майкл

«То, что делает Эммануэль, впечатляет и достойно восхищения, – сказал Майкл Кавана, который много лет жил в Конго и писал о нем репортажи. – Плотина мощностью 4 мегаватта – это немного, но для этого мира она огромна. Эммануэль всегда будет говорить, что то, что мы делаем сейчас в Конго – собираем пальмовое масло и отправляем его в Уганду для переработки и отправки обратно, – это настоящее безумие. Если бы у Конго была электроэнергия, оно могло бы построить эти заводы и обеспечить рабочие места» [321] .

321

Michael J. Kavanagh (journalist) in discussion with the author, November 29, 2014.

Одним

из преимуществ плотины было то, что она сократит экономическую необходимость правительства в бурении нефтяных скважин в парке Вирунга. «Конго управляется небольшой группой элиты, – сказал Кавана, – и если вы сможете их заинтересовать и побудить не заниматься разведкой нефти, то они этого делать не будут».

Однажды мы с Калебом посетили строящуюся плотину гидроэлектростанции возле города Матебе. Мы познакомились с 29-летним испанским инженером Даниэлем, который руководил строительством плотины. Калеба охватил мальчишеский энтузиазм:

– Как только этот проект будет реализован, – сказал Калеб, – Баффет будет подобен Иисусу.

Когда мы шли от офиса Даниэля к плотине, Калеб держал Даниеля за руку, как делают все конголезцы-мужчины, когда дружат. Я спросил Даниэля, женат ли он.

– Да, на своей работе! – засмеялся он в ответ. – Это сооружение – моя жена, любовница и дети!

Даниэль добавил, что завершит проект вовремя и в рамках бюджета. Люди, с которыми мы беседовали в парке Вирунга, знали о планах Мероде построить плотину и были рады получить электричество, которое, по их словам, они будут использовать для освещения, зарядки мобильных телефонов, глажки и электрических плит.

И все же угроза насилия оставалась постоянной, в том числе когда мы с Хелен побывали там в 2014 году. Ранее в том же году Мероде покинул здание суда в Гома и возвращался в парк Вирунга на своем Land Rover. Он был совсем один, если не считать автомат АК-47. Примерно на полпути к штаб-квартире парка Мероде завернул за угол и заметил в 200 метрах от себя боевика. «Приблизившись, я увидел, что он поднял винтовку, а в лесу притаились еще двое мужчин, – сказал Мероде репортеру. – В этот момент в машину полетели пули, и я пригнулся» [322] .

322

Abe Streep, “The Belgian Prince Taking Bullets to Save the World’s Most Threatened Park,” Outside, November 5, 2014, https://www.outsideonline.com.

Мероде был ранен, а также пострадал двигатель его машины, и она заглоха. Мероде схватил свой АК-47 и выскочил из автомобиля. Спрятавшись в кустах, он начал стрелять. После того, как потенциальные убийцы скрылись из виду, Мероде, спотыкаясь, выбрался на дорогу и стал размахивать руками, призывая помощь. Он был весь в крови, но автомобили гуманитарных агентств проносились мимо. Наконец два фермера на мотоцикле остановились, скинули свой урожай на обочину и пристегнули его сзади. «Было жутко больно, ведь меня везли на заднем сиденье мотоцикла по ухабистым конголезским дорогам», – вспоминал Мероде [323] .

323

Abe Streep, “The Belgian Prince Taking Bullets to Save the World’s Most Threatened Park,” Outside, November 5, 2014, https://www.outsideonline.com.

Фермеры отвезли его на армейский блокпост и погрузили в грузовик. Но в скором времени кончился бензин. «Мне пришлось залезть в карман и дать им 20 баксов», – сказал Мероде, который в тот момент истекал кровью [324] . Затем грузовик сломался. Его пересадили в другую армейскую машину, и

наконец, он прибыл в больницу. 44-летний Мероде перенес экстренную операцию и каким-то чудом выжил.

Все это вызывает вопрос: если Мероде так много делал для людей в парке Вирунга, почему кто-то пытался его убить?

324

Jeffrey Gettlemen, “Oil Dispute Takes a Page from Congo’s Bloody Past,” New York Times, November 15, 2014, https://www.nytimes.com.

4. Сохранение колоний

В 470 году до н. э. Ганнон, путешественник и мореход из Карфагена, города на севере Африки, расположенного неподалеку от современного Туниса, принял группу горилл за людей. Местные проводники привели его на остров посреди озера у подножия гор (это место сегодня называется Сьерра-Леоне), «населенный какими-то грубыми на вид людьми, – писал Ганнон. – Самок было намного больше, чем самцов, и у них была грубая кожа. Наши переводчики назвали их гориллами».

Ганнон решил поймать нескольких в качестве образцов и бросился вместе со своими людьми в погоню.

«Мы преследовали группу, но так и не сумели поймать ни одного из самцов. Все они с легкостью вскарабкались на вершину пропасти и принялись закидывать нас камнями. Мы взяли три самки, но они так отчаянно боролись, кусали и разрывали своих захватчиков, что мы их убили, сняли с них шкуры и отнесли в Карфаген. У нас закончилась провизия, и двигаться дальше мы не могли» [325] .

325

George Schaller, The Year of the Gorilla (Chicago: University of Chicago Press, 1988), 3.

Соратники Ганнона, должно быть, также восхищались этими существами, потому что, когда римляне вторглись в Карфаген 300 лет спустя, шкуры все еще были выставлены напоказ.

Интерес к горным гориллам возрос среди европейских колонизаторов в XIX и XX веках. Горные гориллы Центральной Африки получили свое видовое название (Gorilla gorilla Beringei) в честь немецкого офицера Фридриха Роберта фон Беринге, который убил двух из них в 1902 году. В 1921 году шведский принц убил 14 горных горилл. Между 1922 и 1924 годами один американец убил и захватил в плен 9 обезьян. В течение следующих 25 лет охотники ежегодно убивали до двух горилл, якобы для научных исследований [326] .

326

George Schaller, The Year of the Gorilla (Chicago: University of Chicago Press, 1988), 8.

Переломный момент наступил, когда в 1921 году натуралист, работавший в Американском музее естественной истории, убил 5 горилл и его охватили сожаления. «Когда он лежал у подножия дерева, – писал Карл Экли, – мне потребовалось призвать на помощь весь мой научный пыл, чтобы не чувствовать себя убийцей. Это было великолепное существо с лицом доброго великана, который не причинил бы нам никакого вреда, разве что в целях самообороны или защиты своих друзей». Экли отправился в Бельгию и встретился с королем Альбертом. Так совпало, что король только что побывал в недавно открытом Йеллоустонском национальном парке в США и вдохновил Экли на защиту горилл, предоставив им свой собственный парк, назвав его Национальным парком Вирунга [327] .

327

Paul Raffaele, “Gorillas in Their Midst,” Smithsonian, October 2007, https://www.smithsonianmag.com.