Концепты и другие конструкции сознания
Шрифт:
Д… Майерс (2001), например, в своем учебнике психологии ограничивается следующим пояснением: «В начале XX века группа немецких психологов заинтересовалась, каким образом наш разум организует наши ощущения и превращает их в восприятия. Человек, воспринимающий сенсорные сигналы, организует их в “гештальт”. Чтобы превратить сенсорную информацию в значимое восприятие, мы должны организовать ее…» (с. 255).
Дж. Андерсон (2002) в своей монографии много говорит о восприятии, но нигде не упоминает о его результатах. Тем не менее он вынужден писать о «репрезентациях, основанных на восприятии» (с. 111 и далее), имея в виду фактически то, что я называю образами представления, но так и не использует понятие образ восприятия, даже просто понятия перцепты или восприятия.
При этом он не поясняет, что представляют собой феноменологически эти «фактические изображения».
В монографии Р. Солсо (1996) я нашел всего два упоминания о перцептах.
Порой вызывают улыбку изобретательность и языковые уловки, применяемые авторами, чтобы хоть как-то обозначить образы восприятия, так как без упоминания этих важнейших психических феноменов трудно описывать психологические исследования. Г. Глейтман, А. Фридлунд и Д. Райсберг (2001), например, пишут, обсуждая историю изучения восприятия: «Локк и Беркли (философы-эмпирики) полагали, что органы чувств пассивно накапливают эти простейшие ощущения, которые, в свою очередь, затем склеиваются воедино при помощи ассоциаций, образуя при этом более сложные феномены – “перцепции”» (с. 252).
Но, обсуждая дальше на протяжении целой главы феномены восприятия, авторы предпочитают вообще не касаться феноменологически спорных вопросов: «…перед тем как решить, является ли разглядываемый нами объект яблоком (или бейсбольным мячом, или головой человека, или чем-либо еще), мы должны организовать мир ощущений в виде понятной нам картины, в которой находятся реальные объекты и происходят реальные события» (с. 253).
Тем не менее скрываемое все равно нет-нет да и прорывается: «Мы рассмотрели несколько этапов, составляющих процесс восприятия объекта: мы обнаруживаем признаки поля, а затем анализируем это поле так, что идентифицируем фигуру, выделяющуюся на фоне. …Мы должны выяснить, что собой представляет этот объект, является ли он буквой А, или жирафом, или яблоком, или чем-то еще. Эта стадия процесса восприятия объекта называется распознаванием образа (подчеркнуто мной. – Авт.)» (с. 272–273).
Возникает вопрос: получила ли зарубежная психология какие-то преимущества в результате своего отказа от использования понятия образ восприятия? Думаю, нет. Во-первых, она тем самым игнорирует важнейшие психические феномены. Во-вторых, она не акцентирует внимание на очевидных отличиях образов восприятия реальности от самой «реальности в себе», хотя еще классики психологии установили тот, казалось бы, очевидный теперь для всех исследователей факт, что появляющиеся у нас образы восприятия не только не идентичны, но даже не всегда соответствуют воспринимаемой нами «реальности в себе».
Порой это несоответствие очень «демонстративно». Р. Грегори (2011, с… 220) пишет, например, о том, что если рассматривать с расстояния больше метра внутреннюю поверхность маски, то она кажется выпуклой. Здесь знание о форме лица противостоит сенсорному сигналу. Знание или сенсорная информация получают преимущество в зависимости от расстояния между маской и наблюдателем. В результате выпуклое лицо превращается в вогнутое или наоборот [17] .
Под влиянием работ американских психологов даже в российской психологии в последние годы стали меньше писать, а то и вовсе не упоминают об образах восприятия (см., например: учебник В. В. Нурковой и Н. Б. Березанской, 2005). К счастью, это скорее исключение, чем правило. Но вернемся к обсуждению того, что есть большее зло: применение понятия образ восприятия или отказ от его использования.
17
Подробнее
Если зарубежные психологи, отказываясь от удвоения сущностей, впадают в одну крайность и пытаются не замечать, по крайней мере не обсуждать образы восприятия, то большинство российских психологов впадают в другую крайность. Признавая наличие образов восприятия, они придерживаются одновременно объективистских положений здравого смысла о том, что окружающий воспринимаемый мир наполнен предметами, которые человек воспринимает. Мало кто задумывается о том, что такая позиция удваивает сущности и не согласуется с принимаемой ими же кантовской (1994, с. 306) теорией о «вещи в себе».
Можно ли примирить представления нашего здравого смысла, согласно которым нас окружают предметы, воспринимаемые нашими органами чувств, с кантовской идеей о «вещи в себе»? Думаю, да, если мы предварительно откажемся от двух догматов: 1) от того, что физические сущности противоположны психическим, то есть имеют совершенно иную природу; 2) от того, что наше сознание создает только психические феномены. Но к этому вопросу мы еще вернемся.
§ 3. Ощущения как разновидность образов восприятия
Что такое перцептивные феномены – ощущения и образы восприятия? Не буду даже пытаться давать сложных определений, потому что ощущения и образы нельзя вербально описать так, чтобы они стали понятными для человека, лишенного, например, соответствующих органов восприятия. В этом и заключается неповторимая специфика чувственных репрезентаций [18] . Предлагаю сделать проще: проведите пальцами по поверхности стола, кресла, любого другого предмета. То, что вы испытываете, – тактильное ощущение. Лизните языком крупинку соли или сахара. То, что вы чувствуете, – вкусовое ощущение. Сдавите и понюхайте лимонную корку, то, что вы ощутите, – обонятельное ощущение. То, что вы чувствуете, приближая руку к огоньку горящей спички, – ощущение тепла, а при прикосновении к огню – ощущение боли от ожога. Закройте глаза и поверните лицо к солнцу или сильному источнику света. То, что вы испытываете даже с закрытыми глазами, – зрительное ощущение света. Возьмите в руку лед, и вы почувствуете ощущение твердости и холода, через некоторое время вы почувствуете и ощущение наличия жидкости в руке.
18
Для более подробного ознакомления с проблемой см.: С. Э. Поляков, 2011, с. 101–126.
Разные органы чувств обеспечивают формирование разных репрезентаций одного и того же объекта: его визуальный образ, его запах, издаваемый им звук, вызываемые им тактильные и другие ощущения. Среди перцептивных репрезентаций можно выделить репрезентации, позволяющие сознанию конституировать предметы физического мира, – образы восприятия, и репрезентации, не позволяющие их конституировать в завершенном виде, – ощущения. До сих пор в психологии принято считать ощущения элементами образов восприятия. Представление о том, что образы восприятия складываются из более простых психических явлений – ощущений, восходит к работам основоположников психологии. Однако для того, чтобы разобраться, как ощущения и образы восприятия соотносятся друг с другом, необходимо понять, какие функции они выполняют, а главное – что они собой представляют феноменологически.
Нетрудно заметить, что конкретное ощущение позволяет нам лишь выделять в окружающей реальности определенное множество объектов, обладающих способностью вызывать у нас это специфическое психическое явление. Например, множество кислых, множество светлых или множество теплых объектов. В отличие от ощущения образ восприятия уже позволяет выделить конкретный объект из множества сходных с ним объектов, точнее, выделить завершенную репрезентацию из множества сходных с ней репрезентаций той же модальности. Например, зрительный образ дает возможность выделить конкретный предмет из множества кислых, множества светлых или множества теплых предметов.