Концерт для колобка с оркестром
Шрифт:
– Стой, падла, – неслось над станцией.
– Офигели, дурни!
– Где пояс?
– Спасите, раздевают!
– Мама, – завизжала Аллочка и помчалась к бабе в черном, которой уже заломили руки менты.
Я в легком обалдении пошла по лестнице вверх.
Ну и ну, прокомментировать данную ситуацию не могу никак.
Глава 24
Олеся, открыв мне дверь, удивилась:
– Опять вы?
– Я.
– Вернулись?
– Верно подмечено.
– Зачем же? Забыли у нас
– Забыла.
– И что?
– Спросить одну ерунду.
– Господи, – всплеснула руками Олеся, – ну неужели не понятно? Моя сестра пережила тяжелый стресс, а вы опять с расспросами! Дайте ей в себя прийти.
– Вы, очевидно, более крепкая, чем Ксюша, – ехидно улыбнулась я, – вам досталось не меньше, а выглядите вполне веселой и здоровой.
– Вы о чем? – насторожилась Олеся.
– На мой взгляд, отмывать лестницу и стены от крови так же трудно, как и тащить тело за ноги, – заявила я.
Олеся ухватилась за косяк.
– Что за чушь вы несете? Уходите.
– К вашему огорчению, я знаю все.
– О чем? – дрожащим голосом осведомилась Олеся.
– О доме свиданий, Саше-стилисте, поставлявшем вам клиентов, о черном ходе из «Паоло», в общем, о многом.
Лицо Олеси потемнело.
– Э… но… хотите денег?
– Нет.
– Мы хорошо заплатим, в валюте.
– Доллары мне не нужны.
– В евро.
– Вы не так поняли, мне ничего не надо.
– Ладно, тогда в рублях, нет проблем, – быстро пробормотала Олеся, – только в обменник смотаюсь.
– Речь идет не об оплате моего молчания, – заявила я, – если не хотите, чтобы все выплыло наружу, ответьте на несколько вопросов, но честно, больше не позволю водить себя за нос, ясно?
– Да, конечно, – засуетилась Олеся, – вы входите.
Меня снова провели на кухню и оставили одну.
Часы, висевшие на стене, мерно отщелкивали минуты. Сначала я сидела спокойно, потом заволновалась.
Куда подевались хитрые девицы? Может, они потихонечку убежали из дома?
И тут вошла Ксюша.
– Вы хотели о чем-то меня спросить? – холодно поинтересовалась она.
– Что говорила Людмила перед смертью?
– «Яна, Яна, Яна…»
– Больше ничего?
– Нет.
– Похоже, вы лжете.
– Я всегда говорю правду.
– Это смешно.
– Вы полагаете? На мой взгляд – нет.
– С кем встречалась у вас Людмила?
– У нас?
Тут даже Олеся поняла, что Ксюша ведет себя глупо.
– Мы ничего ведь плохого не делали, просто помогали тем, кто любит друг друга!
Ксюша зыркнула на разболтавшуюся сестричку, но ничего не сказала.
– Людмила приходила сюда не часто и пользоваться квартирой начала недавно, – продолжала Олеся.
Я обрадовалась, кажется, девицы решили стать откровенными.
– Попытайтесь вспомнить, что она бормотала, когда вы тащили ее?
Ксюша нахмурилась:
– Сначала стонала, потом завела: «Яна, Яна, Рома, у Ромы, Яна, Яна». Собственно говоря, это все, она твердила на разные лады два имени: Яна и Рома.
– Кто
Олеся ухмыльнулась.
– Ну… это ее пассия, Рома.
– Рома?
– Что вас удивило? – снисходительно осведомилась Ксюша.
– Вы так хорошо знаете имена любовников своих клиенток? Неужели они знакомили вас с ними?
– Нет, конечно, – пожала плечами Ксюша.
– Тогда откуда сведения про Рому?
Девицы переглянулись, потом Олеся уставилась в сторону, Ксюша в другую, мне, честно говоря, надоели их мимические упражнения.
– Послушайте, начали говорить, так рассказывайте. Мне от вас ничего не надо, объяснила же: ищу свою подругу, ее похитил человек, местонахождение которого с огромной вероятностью известно Яне. Бегу, словно борзая по следу, но безрезультатно, ей-богу, последняя надежда на вас. Ксюша, Олеся, помогите.
Девицы опять обменялись взглядами. Наконец Ксения выдавила из себя:
– Мы в бинокль за входом в подъезд наблюдаем. Уйдем в Сашкину квартиру, его окна как раз на вход глядят, ну и рассматриваем посетителей, просто так, из любопытства. Нам Саша велел с клиентками не сталкиваться, но интересно же.
– Но как вы понимали, что это ваша клиентура?
Олеся прищурилась.
– В нашем подъезде всего шесть квартир. На четвертом этаже теперь «новый русский» живет, он обе квартиры купил, ремонт сделал и отвалил, в Испанию, сюда не показывается, следовательно, к нему никто не придет. На втором Сашка обитает с дедом полоумным.
Старик гостей не принимает, в другой квартире Мария Степановна век коротает, вдова какого-то композитора, она одна-одинешенька, к ней лишь внучка заглядывает, мы эту девку размалеванную очень хорошо знаем. На третьем только мы остались, сосед построил дом за городом и съехал туда. Ясное дело, что те, кто в подъезд входят, с цветами, бутылками и конфетами, – наши клиенты.
Самым лучшим развлечением для девушек стало обсуждать чужих любовников. Людмила ездила на роскошном джипе, правда, к подъезду она подходила пешком, но Олеся с Ксюшей знали, кому принадлежит серебристый внедорожник, припаркованный в арке. Женщина выглядела элегантно, не носила ничего броского, аляповатого, ее бойфренд, брюнет, одевался как цыган, от его ярких рубашек и курток просто рябило в глазах.
Олеся и Ксюша всегда точно знали, на какое время снята квартира, Саша четко сообщал им: «До двух», – или: «Сегодня уйдут в четыре, а следующие явятся в пять».
За несколько минут до указанного времени сестрички вооружались биноклями и видели, как парочка покидает дом. Сначала, как правило, убегал мужчина, потом дама. Олеся и Ксюша мигом летели к себе, приводили хату в порядок, в процессе уборки они живо обсуждали своих постояльцев. Но примерно месяц назад произошел смешной случай.
Как всегда, первым на улицу выскочил парень, он сел в свою машину, потом вылез, открыл капот, снова полез внутрь… Дверь хлопнула, из подъезда появилась Люда.