Кондотьер
Шрифт:
Снова. Опять эти проклятые грешники, отвергающие саму суть Чистоты, били по самым уязвимым местам. Воспользовались случившимся между ним и Скариотисом конфликтом, после которого тот отвёл оба оставшихся у него колосса назад, за корпуса «Наутилуса» и «Акванавтов». Отвёл, хотя понимал, что даже повреждённые, «Сокрушитель» и «Уравнитель» более «водников» подходят на роль бронированной прикрышки. Понимал, но ставил собственную жизнь гораздо выше интересов Гегемонии. Наёмники! Им никогда нельзя было верить, нельзя использовать.
Первый залп был хоть и первым, но уж заранее позаботиться о наведении орудий на цель кондотте Тайгера труда не составило. Как и распределить — что используется для пробоя щитов, а что для выведения из строя наиболее опасного для них оружия. В частности, его соник-пушки, без которой
Пытающийся маневрировать, отдавать приказы своим двум ведомым и остальным, дукс Пинкман понимал, что его переиграли. Теперь уже не излишне горячего Пельша, не побитого жизнью и многочисленными схватками командира наёмников Скариотиса, а именно его, офицера Гегемонии, прошедшего через множество испытаний с доблестью, верой и смирением перед высшей силой.
Уязвимости! Пельша, стремившегося на своей «Крепости» прорваться внутрь давно утраченного Трентвилля, поймали именно на стремлении вернуть утерянное и ложной, но очень крепкой вере в мифическое «прикосновение к совершенству». Наёмник Скариотис был не полностью, «по очкам», но всё равно побеждён разрывом устоявшихся тактических схем и скоростным натиском, на который тот просто не успел вовремя и в полной мере среагировать. Ах да, ещё на противоречиях между ним, остатками сектантов и… а также им самим, дуксом Пинкманом, подчинявшимся полученном ранее приказу.
Приказы и подчинение им! Его поймали на этой несомненно достойной черте. Алоизий понимал случившееся, сожалел, но никогда не согласился бы измениться в сути своей, поскольку Заветы Чистоты гласили, что отступление от подобающего истинному хомо облика тела и духа хуже любой смерти, любых потерь.
С трудом подчинялись нижние конечности колосса, в которые шли попадание за попаданием. Конечно же, кто бы мог сомневаться! Предназначенные для расщепления на несколько острых опор-когтей, впивающихся в морское дно, ноги «Наутилуса» — да и «Акванавтов» тоже — были самой уязвимой частью тяжёлого, прочного колосса. У «Акванавтов» это являлось не столь заметным, но тоже… Ещё кое-что, а именно особенности систем позиционирования, компенсации отдачи после пуска ракет, слабость антиграва и минимум реактивных движков, которые сменили водомёты, нужные там. на глубине.
Колосс-«водник» почти с гарантией проигрывает примерно равному по классу, но предназначенному для суши. Конечно, если мастерство пилотов сравнимо, это чуть ли не главное. Здесь и сейчас оно было… сравнимо, к огромному сожалению Пинкмана.
Попытка Фроста, первого ведомого, использовать антиграв, взлетев и ударив ракетами сверху вниз… На «Акванавте»! Жест отчаяния, непонимание всей степени риска. просто ошибка… Уже неважно. Сразу несколько плазменных сгустков и выпущенных из гауссовки бронебойных болванок ударили в уже приоткрывшиеся уязвимые места, нарушая работу систем колосса, сбрасывая того обратно, на землю. Твердую, не чета водной глади, под которую был приспособлен «Акванавт».
Подставившийся из-за чрезмерно рискованных фортелей в воздухе «Попрыгунчик», что буквально отвлек на себя всё внимание «Дротика», выключив того из боя, да и остальных заставляя хоть частью сознания, а следить за этой некрупной, но очень увёртливой и больно жалящей мощными лазерами пакостью.
Был «Дротик», последний колосс сектантов. Был, да… Только размен на «Попрыгунчика» являлся и не в их пользу, да и не было его, размена. Пусть кондотта лишилась лёгкого колосса, но вот горящий «Уравнитель» — их, не кондотты — напоминал о том, что все мимолётно в вечном цикле очищения и первородно-первобытной скверны. И неважно, что теперь их «Ландскнехт» действительно напоминал помесь руины и развалины. Неважно! Лукс понимал и вспоминал, сколько действительно серьёзных повреждений могло выдержать это избыточно прочное изделие, дорогое и, как многие считали, не особенно нужное в настоящих, крупных сражениях. Вот и в этом на
Глава 12
Как только не то плазма, не то лазеры таки да прожгли/проплавили броню «Наутилуса» и прикончили сидящего внутри капсулы пилота — стало ясно, что сражение по сути выиграно. Да, никаких оговорок, именно выиграно. Достаточно было взглянуть на остающееся от ещё недавно мощного вражеского отряда, а затем сравнить с теми картами, что могли выложить на стол мы.
Изрядно потрёпанный «Сокрушитель»; объятый дымным пламенем и с многочисленными проломами брони «Уравнитель»; относительно целый и отстреливающийся «Акванавт». Вот и всё, вот и нечего больше им выставить как повышение ставок. Бронетехника и пехота на гравициклах и без тут категорически не котировалась; авиацию мы уже успели на ноль помножить. Что же до зависшей в системе эскадры, то она являлась совершенно бесполезной. Не принято тут пытаться наносить удары с орбиты. До такой степени не принято, что Звёздная Стража мигом бы разнесла смутьянов на молекулы, даже не задумываясь. Орбитальные бомбардировки и прочее подобное — это исключительно против машинного разума. Там все средства были хороши, хотя… по возможности всё едино старались не калечить поверхность планет.
Добавить противника было можно, только вот нужно ли? Не в том смысле, что возникла мысль миловать и отпускать — я ещё не спятил, право слово — а относительно возможности заставить остатки противника капитулировать. Как ни крути, а наше положение было весьма внушительным. Согласен, «Ландскнехт» Саманты выглядел ужасающе. Лишился почти половины вооружения, но ни один жизненно важный узел не был задет, да и силовой щит пока справлялся, восстанавливаясь раз за разом, как только удавалось накопить достаточно энергии. У «Сокрушителя» резервирование вновь показало себя с лучшей стороны, а вот антиграв накрылся, равно как и почти все реактивные движки. Так что теперь Бельской ни взлететь, ни толком попрыгать. Только медленное и ни разу не солидное ковыляние в нужном направлении. Ковыляние — это потому как нижние конечности колосса были не в идеальном состоянии, гнулись с душераздирающим скрежетом. Ай, пока тоже ничего критичного. Свирский, лишившийся «Попрыгунчика», ругался такими многоэтажно-матерными конструкциями, что даже у меня уши в трубочку заворачивались. Ничего, переживёт. Благо в полной безопасности, приземлился в расположении выдвинувшегося с базы на своих бронемашинах сквада Беннигсена.
Осторожная О’Мэлли так и играла в прятки, укрываясь за спиной то «Ландскнехта», то «Сокрушителя», то и дело выпрыгивая, давая пару залпов из гауссовок, после чего вновь скрываясь от огня противника. Нормально, в положении её «Шквала» самое оно. А вот Алису точно надо выпороть, поставить в коленопреклоненную позу и лишить сладкого… в самых разных смыслах и представлениях. Опять полезла в пекло, явно намереваясь угробить уже второго за сегодня колосса. И ведь если бой продолжится — ни разу не исключаю, что устроит она нам этакий траурный дубль! З-затейница-энтузиастка, мать её. Опять пробоины, по локоть отстреленная левая рука колосса, какие-то неполадки с генератором щита… Точно пороть её некому! Было некому, потому как теперь не отвертится, вредительница не малолетняя.
Забавно, но именно мне, лидеру кондотты, удалось сохранить своего «Ирбиса» почти в полном порядке. Все орудия на месте, антигравы работают, силовой щит… Вот он почти истощился, но пока ещё держится. Немного времени, так и вовсе восстанавливаться будет способен. А чтобы сделать возможным как это, так и многое другое — вызовем на предмет поговорить пилота «Сокрушителя».
— Эй, там, на борту, — с ходу приветствую появившегося мрачного вида хмыря. — Вам скоро каюк, а драпать тоже не факт, что получится. Сквозь нас прорваться — очень проблематично будет. Над водой… Шикарные мишени. Может кто и уйдёт, а может совсем-совсем наоборот.